Войны мафии - Лесли Уоллер

– Так что пока выигрывает Винс? Ну ладно. Теперь, когда я стала мамочкой Юджина, он дает мне столько денег, сколько я прошу. Так что я вполне в состоянии заплатить вашим девочкам. Сколько нужно? Пару сотен в неделю? Пять? Я имею в виду – чтобы заплатить машинисткам и так далее?

Уинфилд выпрямилась, ошеломленная.

– Ты хочешь нам заплатить, чтобы мы не оставляли в покое Винса?..

– Уинфилд, детка, ты такая умница. – Ленора копалась в сумке в поисках чековой книжки. – Может, лучше наличными?

Она смеялась, а Уинфилд – нет. Она медленно убрала ноги со стола и села прямо, очень пристально, серьезно глядя на Ленору.

– У меня давно в голове вертится один вопрос, но Эйлин строго запретила задавать его тебе. Она сказала, что такие вещи вообще спрашивать нельзя, ни у одного человека.

Внизу снова завыли гудки, пунктиром пронизали тишину коридоров, словно герольды, возвещающие приближение чего-то необычного. Уинфилд встала.

– Мне нужно забросить кое-какие бумаги к Эйлин. Поедешь?

Ленора встала.

– А о чем ты хотела меня спросить?

– Скорее – просить. Но это должна сделать Эйлин, если переменит свое решение. А мы попросим его переменить.

– А это поможет прижать к ногтю Винса? – требовательно поинтересовалась Ленора.

– Скорее всего.

– Поехали.

Как только Ленора впервые увидела Бенджамина Дж. Эйлера, она сразу же поняла, насколько гибельной могла оказаться для нее затея семейной вечеринки на Рождество. Как только мальчики оказались бы рядом...

У Бенджи и Юджина были одинаковые широкие мордашки, песочные волосы, короткие, пухлые тельца. Каждый, увидевший мальчиков рядом, принял бы их за близнецов. Младенцы все похожи друг на друга, но сейчас, когда маленькие Риччи и Эйлер подросли, объяснить сходство было бы затруднительно.

Ленора очень дорожила своей дружбой с Эйлин. Как и у большинства итало-американцев, круг ее общения исчерпывался родней. То, что она сумела завязать прочные и доверительные отношения с такой выдающейся женщиной, как Эйлин, льстило ее самолюбию.

Выдающаяся мисс Хигарти сунула сосок левой груди в мокрый, жадный ротик Бенджи. Он сразу же приступил к работе, потешно надувая щеки.

– Наверное, мне следовало бы делать то же самое, – задумчиво сказала Ленора, потягивая белое вино из высокого бокала. – Но Юджин очень быстро привык к бутылочкам. Знаете, Винс очень ценит большие груди. Ваши выглядят очень аппетитно.

– Это временное, – сказала Эйлин. Она выглядела растерянной и время от времени переводила взгляд на Уинфилд, словно пытаясь прочесть на ее лице причину неожиданного визита Леноры.

Уинфилд взяла у Эйлин из рук ребенка, с неожиданной сноровкой помогла малышу срыгнуть и уложила его в кроватку. Бенджи сразу же заснул.

– Так держать, малыш, – пробормотала Уинфилд, возвращаясь в гостиную.

Квартира Эйлин выглядела захламленной. Ей некогда было заниматься уборкой, как и ее приходящей помощнице, семнадцатилетней племяннице Маргарет Кребс.

Перекрещенные весла База, украшавшие их дом еще со студенческих времен, по-прежнему висели на стене гостиной. Больше ничего не напоминало о докторе Эйлере. Уинфилд села в кресло под гравюрой Домье, изображавшей французского адвоката-крючкотвора, отбирающего последний франк у истощенного клиента. «Следствие и причина» – было написано под картиной.

Она смотрела на двух маленьких темноволосых женщин и в который раз задавалась вопросом, как сложилась бы ее жизнь, будь она ростом пять футов с дюймом, а не шесть. Во-первых, она не смогла бы поразить воображение Керри своими смелыми атаками в баскетбольных матчах против команды школы «Чапин». Во-вторых...

Эйлин и Ленора изливали друг другу душу и сетовали на поведение своих мужей.

– Где сегодня Баз? – перебила их жалобы Уинфилд.

– Где?.. По правде говоря, я неделями не вижу досточтимого доктора Эйлера.

– Разве он не заходит домой переменить носки?

Но эта фраза не рассмешила Эйлин – она сгорбилась, как от удара, и заплакала.

– О Боже мой, Эйлин! – Уинфилд растерялась. – Простите меня. Я не хотела...

Эйлин шмыгнула носом.

– Знаю, что вы не хотели меня расстроить. – Она вытерла глаза кончиком салфетки, оставшейся у нее на коленях после кормления Бенджи. – За последний месяц я видела его один раз. Он заскочил за чистыми рубашками и бельем. Видимо, нашел себе какую-то берлогу.

– Эйлин, это ваш последний шанс, – вмешалась Ленора. – Смените замки.

Все наоборот – теперь Эйлин расхохоталась!

Ленора нахмурилась и повернулась к Уинфилд.

– Кажется, эта девушка рехнулась. Как насчет твоего вопроса?

Эйлин опять вытерла глаза салфеткой Бенджи.

– Помните? – сказала Уинфилд. – Несколько месяцев назад? Я сказала, что Ленора может нам помочь. Чтобы мы смогли снова открыть дело по СПИДу. И вы...

– Забудьте, – решительно перебила Эйлин. Ее глаза мгновенно высохли и смотрели теперь угрюмо.

– Слушайте! – взорвалась Ленора. – Может, хоть одна из вас удостоит меня объяснением?..

– Эта леди готова подбрасывать нам пять сотен в неделю. – Уинфилд настойчиво смотрела на Эйлин. – На расходы по содержанию офиса. Если она так сочувствует нашему делу, почему бы не попросить ее дать нам кое-что посущественней, чем деньги?

Лицо Эйлин замкнулось, его четкие черты словно подернулись корочкой льда.

– Речь шла о браке вообще, Уинфилд. Неудачном браке. О'кей? Мы с Ленорой – католички. Хотя каждая из нас в мужья выбрала себе кусок дерьма, изменить ничего нельзя. У каждой из нас есть сын, а у сына – отец. Мы оказались в ловушке, заготовленной папой римским. Как будто клетка свалилась на голову. Но если мы пойдем на то, что вы предлагаете, Уинфилд, мы просто не сможем с этим жить.

– О, понимаю! – Уинфилд вежливо кивнула. – Муж может попирать все принципы брака. Привести семью к банкротству. Прихлопнуть вашу фирму и разрушить карьеру. И карьеру ваших коллег. Он может трепать свои яйца по любым подстилкам. Но вы обе – святые и всегда готовы повернуться второй щекой. Понимаю.

Долгое время все молчали. Слышно было, как в соседней комнате заворочался и захныкал Бенджи, но сразу же заснул снова.

Ленора смотрела на свой бокал.

– Я бы все же хотела выслушать вас обеих, – сказала она. – Что же такое ужасное я могу проделать с Вин-сом, о чем вы не решаетесь меня попросить?

– Послушайте, Ленора... – начала Эйлин.

– Я хочу это знать, – перебила она. – Сегодня я завтракала со своей кузиной Пэм. Она трахается с Вин-сом. Меня это не беспокоит. Она заслуживает того, что получит. Это у меня в глотке не застревает. Но другое... Эти липовые медицинские центры, подцепившие на крючок целое поколение, да еще и награды за это получающие!.. Хитрюга Пэм поставила свое имя на обложке книги, рекламирующей зелье, которое Винс продает, а Баз изобрел. Ничего себе, а? Уже продана тьма-тьмущая экземпляров этой дерьмовой книжонки, и еще напечатают, если всем не хватит. Я себе тоже купила. Еще бы, ее рекламирует сам президент всех е... Соединенных Штатов! Вот это застревает у меня в глотке. Винс может иметь Пэм. Пэм может иметь Винса. Но как им обоим удалось поиметь президента?..