Танцующая в огненном цветке - Евгений Кривенко

— И мне было хорошо с тобой. Знаешь… ты мне ничем не обязан. Приходи, когда захочешь.

— Вряд ли получится, — вздохнул Илья. — Послезавтра сессия заканчивается, и я возвращаюсь в Магадан.

— Ну, хотя бы завтра. А дальше… если забеременею, я тебе сообщу.

И какая женщина ему еще нужна? Тамара спокойная, заботливая, приятная в постели. А без женщины он не может, Селина права. И вдруг у него еще может быть ребенок? Забыл о таких вещах, но подумать приятно.

— Вот что, Тамара, — сказал он, — ты мне очень нравишься. Выходи за меня замуж, и поехали в Магадан вместе. По-моему, тебя здесь ничего не держит.

Тамара помолчала. — Магадан, это ведь Колыма? Я читала, что когда туда приглашали, следовал забавный ответ: «Лучше вы к нам».

Снова приятно, почитала о его крае. Хотя вообще-то это из старого фильма. Он не успел ответить, Тамара продолжала:

— Но я согласна. Ты редкостный мужчина: необычайная жизнь, да и в постели хорош. — Она слегка прыснула.

— Тогда можем обвенчаться в храме Огненного цветка, сегодня или завтра.

Тамара опять помолчала.

— Нет, — сказала она. — Там возможно только однажды, разве что потом подтвердить обеты. О твоей свадьбе с Селиной у нас рассказывают легенды, вы венчались в пламени.

— Тогда просто зарегистрируемся, а потом праздничный обед в отеле Огненного цветка. Наверное, лучше завтра. Приглашай подруг… А сейчас, иди ко мне.

— Как ты захочешь, милый…

Из интервью сенатора Ильи Варламова во время предвыборной кампании, осень 2235 года:

Пятнадцать лет спустя

Был, наверное, один из последних теплых дней. Небо ярко синело, и солнечные зайчики блестели на перекате.

— Папа, я еще поймал! — донесся голос Виктора.

— Молодец, — похвалил Илья. Он сидел у костерка и чистил хариусов. С гор дул приятный прохладный ветерок.

Илья покидал рыбу в котелок, где уже варилась картошка, и позвал сына: — Заканчивай! Скоро уха будет готова.

Виктор появился с несколькими хариусами на кукане.

— Теперь хватит на уху для мамы и Лены, — похвастался он.

«И в кого только пошел? — порой удивлялась Тамара. — Ну, глаза голубые, почти как у тебя, но волосы темно-русые и скулы выступают. Хотя это его не портит, девочки в классе уже поглядывают».

Видела бы ты Кайлита — один к одному, только у того волосы светлые. Но о некоторых вещах Илья рассказывать не стал.

— Хорошо, — сказал он. — Почисти и положи в холодильник.

Виктор управился быстро, и принялись за уху.

— Приятное место, — сказал Илья. — Интересно, бывал ли тут мой отец? Мне с ним порыбачить не удалось.

— Да уж, — отозвался Виктор. — Моя соседка по парте удивлялась: «Неужели твоему отцу сто шестьдесят лет?»

— Чувствую себя куда моложе, — улыбнулся Илья.

— Рассказал бы, па, как тебя к нам занесло? А то все скрытничаешь.

— «К нам»? — не удержался от смеха Илья. — Если бы меня не «занесло», тебя и на свете не было. Будешь постарше, расскажу. А пока запомни, что если рогна вдруг встанет на пути, тебе предстоит очень важный выбор.

— Ну, рогн уже нет.

— Так думает большинство. Но большинство редко бывает право.

Поболтали о школьных делах, о друзьях Виктора. Это не всегда удавалось, хотя Илья старался выкроить время. С отчимом общение было чисто формальное.

Потом сидели молча. Ветер стал холоднее, а солнце заливало алым снежный хребет на западе. Илья встал:

— Собери посуду и полетим. Хочу показать тебе вулкан вблизи, раз уж мы в этих краях.

Скоро вылетели. Глубокие тени лежали в долинах, но глайдер еще плыл в солнечном свете. Однако постепенно он тускнел, а впереди близилось темное плоскогорье.

— Здесь мой отец впервые увидел то место. Он тоже летел в глайдере, и с ним была его сестра, Кэти Варламова.

— Ну и ну, — покрутил головой Виктор. — Историческая личность.

Знал бы ты, что эта «историческая личность» жива и пребывает в Саду. Ладно, года через два надо рассказать сыну обо всем. А то жизнь слишком безмятежна, явно готовит какой-то сюрприз.

Над краем плоскогорья стало подниматься красное зарево.

— Опустимся на плато, — сказал Илья. — Дальше может быть опасно.

Вот и верх плоскогорья, покрытый снегом. За плато обрыв в затененный цирк, а дальше — темный конус со столбом дыма. Сквозь основание дымной колонны просвечивает красный огонь.

Илья опустил глайдер на землю, и стало лучше слышно грозное ворчание.

— А вулкан темный, — удивился Виктор. — Я думал, он изливает лаву.

— Подожди, — сказал Илья.

Солнце кануло за горы. В основании конуса и нижней трети зажглись красные огоньки.

— Как окна! — с изумлением сказал Виктор. — Будто там подземный город.

Был. Будем надеяться, ничего не осталось. Надо бы познакомить Виктора и с миром лорда Мориона. Только как, Селина забрала изумруд с собой?

Между огоньками протянулись красные нити… и вдруг превратились в ручейки и реки пламени. Красный свет упал на каменистое плато — вместо зашедшего солнца окрестности озарил вулкан.

— Здорово! — прошептал Виктор. — А вон там какие-то развалины.

— Это все, что осталось от Хель-гейт. Под нами цирк с заваленной штольней, в которой мой отец и Кэти нашли первые самородки платины. Больше таких месторождений нет на Земле, но эта история закончилась… Пора возвращаться, завтра утром в Магадан.