Солдат, не спрашивай - Гордон Диксон

— Надеюсь, скоро это закончится, — вздохнул он, — Что еще?

— Уильям Сетанский, которым вы так интересуетесь, — ответил Ли, — здесь и будет на приеме.

Донал повернулся и пристально посмотрел на Ли. Однако тот лишь докладывал о поступившей информации. На его угловатом лице полностью отсутствовали какие-либо эмоции, которые Донал уже научился распознавать после нескольких недель общения с ним.

— Кто сказал вам, что я интересуюсь Уильямом? — спросил он.

— Когда о нем заходит разговор, вы сразу начинаете прислушиваться, — объяснил Ли. — Может, мне не следовало о нем упоминать?

— Нет, все в порядке. — Донал кивнул. — Я хочу, чтобы вы рассказывали мне обо всем, что вам удастся о нем выяснить и чего я, по вашему мнению, не знаю. Мне и в голову не приходило, что вы столь внимательно за мной наблюдали.

Ли пожал плечами и подал Доналу китель.

— Откуда он прилетел? — продолжил Донал.

— С Венеры. С ним какой-то человек с Ньютона — высокий молодой пьяница по имени Монтор. И девушка — из этих, экзотов.

— Избранная Культиса?

— Она самая.

— Что они здесь делают?

— Он большая шишка, — сказал Ли. — Как же он может, будучи на Фрайлянде, не побывать на приеме в вашу честь?

Донал снова нахмурился. Он уже почти забыл, что именно в его честь собираются сегодня вечером несколько сотен хорошо всем известных личностей. Нет, он вовсе не собирался выставлять себя напоказ. По правилам хорошего тона данного конкретного мира это считалось невежливым. Теоретически человеку оказывали честь, отвечая на его гостеприимство. А поскольку Донал не располагал возможностью обеспечить гостеприимство, на помощь ему пришел маршал. Тем не менее подобные мероприятия были Доналу не по душе.

Он отбросил эту мысль и вернулся к размышлениям об Уильяме. Если уж тот оказался на Фрайлянде, то вряд ли можно было предположить, что его не пригласят, и трудно было представить, что он откажется от приглашения. Иначе и быть не могло. Возможно, устало подумал Донал, я начинаю бояться теней. Но еще до того, как в его мозгу сформировалась эта мысль, он понял, что это не так. Все дело в той самой его странности, проявлявшейся сейчас, после психического потрясения, вызванного сражением у Ньютона с его многочисленными фазовыми сдвигами, особенно ярко. То, что до сих пор выглядело для него весьма туманно, начало приобретать форму. Образовывалась некая структура с Уильямом в центре, и Доналу это очень не нравилось.

— Дайте мне знать, как только выясните что-либо насчет Уильяма, — произнес он.

— Хорошо, — отозвался Ли. — А насчет ньютонца?

— Да, и насчет девушки тоже. — Донал закончил одеваться и спустился в кабинет маршала. Там была Эльвина, а кроме нее и маршала там же находились Уильям и Ани.

— Заходите, Донал! — воскликнул Галт, когда Донал неуверенно остановился на пороге. — Помните Уильяма и Ани?

— Конечно помню.

Донал вошел и обменялся со всеми рукопожатиями. Улыбка Уильяма была теплой, пожатие его руки крепким; однако ладонь Ани обожгла холодом, и она быстро выдернула ее из руки Донала, изобразив некое подобие улыбки. Донал поймал взгляд Эльвины, внимательно наблюдавшей за ними, и на мгновение у него мелькнула мысль о возможной опасности.

— Я надеялся вновь встретиться с вами, — сказал Уильям. — Должен перед вами извиниться, Донал. В самом деле. Я существенно недооценил ваши способности.

— Дело не в способностях, — пожал плечами Донал.

— Именно в них, — настаивал Уильям, — Не скромничайте. — Он открыто улыбнулся, — Вы наверняка отдаете себе отчет в том, что стали сверхновой звездой на нашем военном горизонте?

— Буду стараться, чтобы ваша лесть не ударила мне в голову, принц.

Донал тоже умел выражаться двусмысленно. Первое же замечание Уильяма привело его в нормальное состояние. Поражали не волки, затесавшиеся среди людей, но овчарки, которые вдруг повели себя не так, как следовало бы, — те, кто в силу обстоятельств или заблуждения вдруг стал действовать вопреки собственной натуре. Возможно, подумал он, именно по этой причине ему намного легче было иметь дело с мужчинами, чем с женщинами, — они все-таки менее склонны к самообману. Легкий вздох привлек его внимание к Ани.

— Вам не откажешь в скромности, — произнесла она, однако яркий румянец на обычно бледных щеках и недружелюбный взгляд выдавали ее.

— Возможно, — проговорил он как можно беспечнее, — я просто на самом деле не считаю, что совершил нечто выдающееся. Любой на моем месте мог бы совершить то же, что, собственно, и сделали несколько сотен других людей. Те, что были там со мной, над Ньютоном.

— Да, но идея принадлежала вам, — вмешалась Эльвина.

Донал рассмеялся:

— Ладно. Что касается идеи, согласен.

— Ну вот, видите, — усмехнулась Ани.

— Что ж, — Галт заметил, что события начинают принимать нежелательный оборот, — мы собирались присоединиться к остальным. Вы идете, Донал?

— С удовольствием, — спокойно ответил Донал.

Они вышли из больших дверей кабинета в главный холл особняка. Он уже был полон гостей, среди которых плавали подносы с едой и напитками. В большом скоплении людей их маленькая группа растворилась, словно капля красителя в стакане воды. Их узнавали и окружали другие гости, и несколько мгновений спустя они расстались — кроме Донала и Эльвины, которая крепко держала его за руку, с тех пор как они покинули кабинет.

Она затащила его в небольшую нишу.

— Значит, вот о ком вы все время мечтаете! — яростно воскликнула она. — О ней!

— О ней? — Он освободил руку. — Что с вами, Эв?

— Вы знаете, о ком я! — огрызнулась она. — Об этой. Избранной. Это за ней вы волочитесь — хотя я не могу понять почему. Что в ней такого особенного? Она, похоже, еще даже не вполне взрослая.

Внезапно взгляд его стал ледяным. Эльвина, внезапно осознав, что на этот раз зашла чересчур далеко, испуганно отступила на шаг назад. Он изо всех сил старался сохранить контроль над собой, однако это был один из приступов истинного дорсайского гнева, передавшегося ему по наследству. Руки и ноги похолодели, он видел все вокруг с необычайной ясностью, и его разум, казалось, скрылся где-то в глубинах его существа. На мгновение он почувствовал, что может ее убить.

— Прощайте, Эв, — сказал он.

Она отступила на негнущихся ногах еще на шаг, а потом повернулась и убежала. Донал оглянулся и увидел испуганные лица стоявших рядом.

Его взгляд прошелся по их лицам, словно коса, и они расступились перед ним; дорсаец прошел, никого не замечая, через толпу и вышел из зала.

Он шагал взад и вперед по пустой комнате в особняке маршала, пытаясь избавиться от излишней дозы адреналина, когда дверь открылась. Он резко повернулся, словно волк, но это был всего лишь Ли.