На Грани. Книга 2 - Литта Лински

— Я все правильно понимаю? — задыхаясь от возмущения, переспросила Лотэсса. — Ты мучила нас, постоянно подвергая самым разным опасностям, чтобы влюбить друг в друга?

— Вообще-то, влюблять следовало только тебя, — Маритэ, казалось, не испытывала ни капли смущения от обвинения в изощренной жестокости. — Король гораздо раньше определился со своими чувствами, хотя и ему это далось нелегко. Тебе было тяжелее, вот и пришлось дать тебе шанс получше узнать того, кого ты объявила врагом, не пытаясь понять. Валтор Малтэйр достоин любви и восхищения, я знала, что рано или поздно ты это поймешь. Он — истинный рыцарь и мудрый правитель. Со времен Дренлелора не было среди Ильдов такого короля.

— Если он такой весь прекрасный, то почему же ты убиваешь его? — выкрикнула Тэсса, в душе которой слова Маритэ оживили боль утраты.

— Я не убиваю, — возразила богиня, противореча сама себе. — Напротив, я хочу все исправить. Но на это мне нужны силы, а ваша любовь сделала меня сильнее.

Наша любовь сделала ее сильнее! Ну надо же! До чего же эта Маритэ преисполнена пафоса. Наверное, богам так и положено, но сейчас, когда девушку переполняли злость и отчаяние, слушать благостные речи о величии не сложившейся любви было невыносимо.

— И какая тебе, интересно, польза в нашей любви, ради которой ты так старалась? — зло бросила Тэсс.

— Огромная, — спокойно ответила богиня. — Я говорила, что после запрета на распоряжение собственными силами мне осталась лишь заимствованная магия. Так вот, суть этой магии в том, что Странники черпают силу в людских страстях и эмоциях.

— Это как? — не поняла Лотэсса.

— Если ты ждешь, что я разъясню тебе принцип действия заимствованной магии, то напрасно, — разочаровала ее Маритэ. — Я сама его не понимаю. Просто сила человеческих страстей преобразуется в магическую силу, увеличивающую возможности Странников. Даже те, чье собственное могущество не так уж велико, могут добиться очень многого за счет заимствованной магии. Тут, конечно, имеются свои ограничения…

— Ну конечно! Куда же без них, — ехидно вклинилась Тэсс.

— Во-первых, — как ни в чем не бывало продолжала Маритэ, — заимствованная магия предназначена прежде всего для создателей миров…

— Которые и без того сильнее остальных Странников? — снова вмешалась девушка. — Это несправедливо.

— Напротив. Хотя справедливость вечно понимают по-разному. Каждый трактует ее в сторону собственной выгоды. И все-таки справедливо, что Странники, отдающие собственные силы на создание миров, людей и последующую заботу о них, могут пользоваться плодами своих трудов. Впрочем, по разрешению создателей иные звездные путники также могут черпать силы от людских эмоций. Так я позволила Астель и Нидее, а затем Ольвэ, Крэйну и Дэймору пополнять свои силы за счет людей Анборейи.

— Звучит жутковато, — Тэсса поежилась. — Как будто Странники высасывают наши силы, как шаэлы — кровь или нукри — годы жизни.

— Не говори глупостей! — на этот раз замечание собеседницы, видно, задело богиню. — Люди испытывают эмоции, находятся во власти чувств. И то, что мы преобразуем последствия ваших страстей в силу, никак не сказывается на вас. Это как воздух, которым все дышат, но он от этого не исчезает. Или как вода в море: сколько бы волны ни набегали на берег, поглощаемые песком, море всегда останется морем. Люди не знают и не замечают, что Странники используют их чувства в своих целях. Да что там говорить! — с досадой воскликнула Маритэ. — Вы же уже много веков не верите в наше существование, и это не мешает вам ежедневно испытывать чувства и предаваться страстям.

— Ну хорошо, — доводы богини показались Тэсс убедительными. — Предположим, людям ни тепло, ни холодно оттого, что вы используете их эмоции для своей магии, но зачем ты делилась столь ценным источником силы с другими Хранителями? Чтобы проявить расположение? Из доброты, щедрости и благородства?

— Позволение заимствовать магию у людей своего мира действительно является признаком расположения между звездными путниками. Но это лишь следствие. А причина в том, что один Странник, даже создатель мира, не может использовать более двух страстей по собственному выбору. Думается мне, наложение подобного ограничения связано с поддержанием баланса. Ибо, имея возможность поглощать абсолютно все чувства, испытываемые людьми, созидатели, как ты верно заметила, и так более могущественные, чем иные Странники, стали бы и вовсе всесильными, попирая логику мироздания.

— Как все сложно! — протянула Тэсса. — Бедненькие вы! И какие же страсти выбрала ты? Хотя можешь не отвечать. Любовь, да?

— Именно так, — кивнула Маритэ. — Теперь ты понимаешь, почему для меня так важно было пополнить свои силы за счет вашей с Валтором любви?

— А почему только любовь? Могла бы выбрать хотя бы две страсти.

— Мне тогда казалось, что этого достаточно. Возможно, я совершила ошибку, переоценив людскую способность испытывать любовь. Ненавидят люди куда охотнее и искреннее, чем любят. Тут Дэймор оказался прав.

— Он выбрал ненависть? — удивилась девушка. Ей почему-то казалось, что волшебство может родиться только из добрых эмоций.

— Ненависть и страх. Именно такие чувства собирал для своего повелителя его преданный демон, в то время как сам Дэймор был слишком слаб после возвращения из небытия. Сейчас гнусное создание мертво, но Дэймору уже давно не нужны помощники. А ненависти и страха ему хватит с лихвой. Их в любые времена достаточно, а уж при том, что заварил бывший Хранитель Анборейи, ненависть и страх легко вытеснят все прочие человеческие чувства. При этом тем, кто выбирает темные страсти, куда проще устроить так, чтобы их стало больше, чем тем, кто живет за счет светлых эмоций. Светлые дают больше силы, зато встречаются реже, и создать условия для их процветания намного сложнее. Ты винишь меня в том, что я подстроила зарождение вашей с Валтором любви, но для меня сейчас важна каждая капля силы, тогда как Дэймор плещется в океане ненависти и страха.

Лотэсса обратила внимание, что, говоря о мятежном Страннике, Маритэ ни разу ни назвала его Изгоем. Должно быть, звездным путникам претило называть друг друга прозвищами, придуманными людьми. Даже смертельных врагов.

— Неужели в мире так мало любви? — спросила девушка.

— Настоящей — мало, — печально подтвердила богиня. — Конечно, мне всегда остается материнская любовь. Она, как правило, самая искренняя, сильная и глубокая.

Не всегда, подумала про себя Тэсс, вспоминая собственную матушку. Впрочем, наверное, даже Мирталь ее по-своему любила. Хотя много магических сил из такой любви не подчерпнешь.

— Любовь детей к родителям более эгоистична. Братские и дружеские чувства — достаточно постоянный источник сил, но они, как правило, не слишком сильны. Твоя любовь к брату, Альве или Лану — скорее исключение. Что же касается любви между мужчиной и женщиной — как многие считают, страсти, на которой держится мир — то тут все очень непросто. Если любовь истинная, то она источник мощнейшей силы. Но люди куда чаще любят себя, чем избранника. Находясь во власти даже самой пламенной страсти, полагая, что любят, они скорее жаждут, чтоб любили их. Сама понимаешь, что ценности у подобных чувств почти никакой. На такой почве скорее произрастают темные страсти — ревность, отчаяние, ненависть. Темные страсти, родившиеся из светлых, очень сильны. Но и обратное правило тоже действует. Самым редким и оттого бесценным источником силы для меня является любовь, подобная вашей, выросшая из ненависти.