Бестиарий - Роберт Мазелло

— Он тебя простил?

— Ну ладно, хватит, — сказал Дел, понимая, что пикировка зашла в тупик. — Почему бы тебе, друг, не закатать рукава и малость не помочь, а?

— С радостью, — ответил Картер и действительно стал подворачивать рукава белой рубашки.

— А начать можно вот с чего. Расскажешь мне, что произошло с этим таинственным предметом.

— С чем?

— Ну с той штукой, что он сжимал в руке, умирая. С предметом, который, как я полагаю, ты убрал куда-то для сохранности. — Дел взглянул через стол на Картера. — Только не говори, что не знаешь, где он.

Картер кивнул и развернулся. Выудил из кармана ключ от навесного замка, затем вдруг вздрогнул, увидев, что он ему не нужен. Замок на выдвижном ящике, где хранились останки Женщины из Ла-Бре, — том самом ящике, в который он спрятал загадочный предмет, — был открыт и болтался на одной дужке. А вокруг на металлической поверхности виднелись длинные и глубокие царапины.

Картер снял замок, резко выдвинул ящик, заранее страшась того, что может найти — или не найти — там.

В ящике лежал лишь белый платочек, в который он завернул таинственный предмет, перед тем как положить сюда. И кости, и череп исчезли. Бумага, которой было выстлано дно, хранила слабые отпечатки фрагментов скелета, благополучно хранившихся здесь на протяжении многих десятков лет.

До тех пор, пока он, Картер, не нарушил их покой.

— Мне следовало это знать, — заметил Дел из-за его спины; он не видел, что ящик пуст. — Готов был побиться об заклад, что ты спрятал его в сейфе. — А затем Картер услышал, как он вставляет в магнитофон новую ленту.

Картер был потрясен до глубины души. Он представить себе не мог, как такое могло случиться. Неподвижно стоял, глядя вниз, на опустевший ящик, точно пытался силой взгляда вернуть пропавшее. Точно мог возвратить кости туда, откуда они исчезли.

Он лишился дара речи.

— Картер? Ты в порядке? — окликнул его Дел.

— Исчезли, — пробормотал Картер в ответ.

— Что исчезло? Камешек? — Дел торопливо подошел к нему и с недоумением уставился на пустой ящик.

— Все пропало.

— Что все? Что там было?

— Останки Женщины из Ла-Бре.

— Господи Иисусе… — Только тут до Дела дошло значение слов Картера. Он приподнял платок, встряхнул, убедился, что под ним ничего нет, затем снова бросил в пустой ящик. — Но как они узнали, что останки здесь?

— Кто узнал?

— Ну как кто? Демонстранты, те, кто протестовал. Люди, свихнувшиеся на ЗОЗРОКА. — Он смотрел на Картера, дивясь тому, что тот не понял этого сразу. — Они ведь и ее кости тоже хотели вернуть, чтобы захоронить в священной земле предков. И вот теперь забрали их. — Дел почесал в затылке. — Но как, черт побери, они сюда пробрались? Ведь Гектора не так-то просто уговорить.

Картер задумался. Неужели действительно это совершили сторонники Уильяма Смита по прозвищу Черный Ястреб, участники движения американских индейцев за право быть похороненным в родной земле? Неужели это они могли совершить столь изощренную и неожиданную кражу?

— Но почему тогда, — начал Картер, — они забрали только ее останки, а его нет? — И он покосился на кости Мужчины из Ла-Бре, лежащие на лабораторном столе. — Ведь их украсть было гораздо легче.

Даже Дел призадумался на секунду.

— Судя по всему, они сделали это после того, как ты положил камень в ящик, и до того, как мы принесли сюда останки мужчины. Если бы чаще бывал здесь, заметил бы раньше.

Картер внутренне согласился, упрек был справедлив. Дел же пребывал в полном отчаянии, оттого что теперь не удастся заняться изучением загадочного предмета.

— Надо звонить в полицию. Может, даже в ФБР. Впрочем, не знаю, под чью юрисдикцию подпадают подобные случаи.

Но Картеру совсем не хотелось следовать этому совету. Несомненно, это будет последним гвоздем, вбитым в крышку гроба Музея Пейджа. А с учетом того, что произошло в Нью-Йоркском университете, это также означало конец его профессиональной карьере. Один несчастный случай простить можно, но два — это уже система, свидетельство его преступной некомпетентности. Или трагической невезучести.

Он вообще до сих пор не верил, что подобное могло произойти. Картеру казалось, что здесь происходит нечто более… странное, почти мистическое.

— Дай мне еще один день, я подумаю, — сказал он.

— А что тут думать? Какой-то психопат пробрался сюда, взломал замок, украл кости. Не нужно быть детективом Коломбо, чтобы разобраться, что произошло.

— Может, ты и прав. — Картер поднял глаза на Дела. — И все же дай мне немного подумать. Стоит всплыть этой истории… — Он не закончил предложение, увидев, что Дел уже все понял. — Договорились?

— Так и быть, Боунс, — пробормотал Дел, с трудом подавляя желание позвонить в полицию. Еще раз глянул на опустевший ящик, грустно покачал головой. — Хотя не следовало бы давать этим ублюдкам времени, чтобы успели убежать куда подальше.

— Этого не будет, обещаю.

Впрочем, вопрос времени здесь уже, возможно, не стоит. Вполне вероятно, что похищенные останки похоронены, покоятся в земле, и их уже никогда не найти.

— И давай-ка спрячем эти, — Дел покосился на стол, где были разложены кости Мужчины из Ла-Бре, — куда-нибудь подальше, в надежном месте.

«Небо на востоке посветлело, время мое истекает. У двери страж, на окне решетка, но даже если бы этого всего не было, башня слишком высока, а внизу камни и песок.

Рука устала, надо заточить еще одно перо».

Бет прекрасно представляла себе эту картину. Вот он сидит на рассвете возле узкого окошка, аккуратно затачивает перо, снимая с кончика прозрачную стружку (в те времена пользовались обычно гусиными перьями, но для такой тонкой работы требовалось воронье). А потом вновь возвращается к работе, спеша закончить послание, прежде чем за ним явятся люди султана и поведут его на смерть.

«Знаю, что ждет меня, ибо не раз видел подобное собственными глазами. Видел, как пленного выводят на арену, и руки и ноги у него не связаны, а на высокой трибуне разместился аль-Калли со своими гостями. Прямо перед ними находится лабиринт со сложными разветвлениями и высокими стенами из плотного кустарника, боярышника с зелеными листьями и шипастыми ветками. Лабиринт этот огромен и запутан — в противном случае игра закончилась бы слишком скоро, — и пленный явно удивлен. Он может бежать, может обороняться, к тому же врага не видно. Но враг здесь, просто пока затаился, как змея, выращенная самим Сатаной в далеко не священном саду».

Читая в английском переводе это тайное послание, Бет как будто заглядывала в прошлое тысячелетней давности. Она видела сцены, описанные ярко и достоверно, в местах, о которых никто и никогда даже не слышал. Она ни секунды не сомневалась, что все это происходило на самом деле. В самом начале, обнаружив письмо и начав читать эту фантастическую историю, она подумала, что все это изощренный розыгрыш или же просто некие древние выдумки. В рукописях одиннадцатого века ей ни разу не доводилось видеть описаний, подобных этому; в ту пору владение письмом, и тем более латынью, было крайне редким явлением. И те немногие, кто владел этим мастерством, были склонны использовать его лишь в практических целях, к тому же труд этот щедро оплачивался. Пергамент стоил недешево, работа была сложная, владеющий ремеслом должен был уметь смешивать краски и чернила, растягивать кожу, должным образом готовить перья, уметь не только писать, но и переносить на пергамент самое сложное изображение. Такие мастера невероятно ценились; считалось, что они наделены неким особым даром свыше, который было бы грешно не использовать по назначению. Нет, письмо было подлинным, это несомненно.