Черные паруса - Аластер Рейнольдс

Лагганвор несколько мгновений молчал. И вдруг не сдержался:

– Если бы все было так просто, Адрана.

– А что сложного-то?

– Сказал же: не хочу распускать слухи…

Фура сжала кулак:

– Просто ответь ей, ты, скользкий кусок…

– Доктор Эддралдер – превосходный врач. В этом я не сомневаюсь. Уверен я и в том, что он всегда действовал в интересах Меррикс и пациентов. Но его полезность для Глиммери выходила далеко за рамки услуг, которые вы видели.

– Объясни, – потребовала Фура.

– Глиммери нуждался в человеке, который мог бы причинить боль, а потом облегчить ее. Чтобы укрепить свою репутацию и добыть нужную информацию. Кто лучше хирурга может выполнять роль палача?

– Нет, – решительно возразила я, потому что помнила его заботу о Страмбли. – Он совсем не такой. Он добрый. Мы уже успели в этом убедиться.

– Я не говорил, что он не способен на доброту, – произнес Лагганвор. – Просто в нем есть кое-что еще.

Раздался стук в переборку – Тиндуф пришел проводить нашего гостя в его каюту. Фура дождалась, когда они выйдут, и жестом подозвала меня к Стеклянной Армилле.

Один за другим мы проверяли шарики. Когда перебрали с десяток, на свету мелькнуло крошечное пятнышко – я могла бы заметить его тысячу раз, не разгадав предназначения.

Я поднесла шарик к глазам. Пятно представляло собой молочный узор, плавающий непосредственно под внешней надписью. Он состоял из линий и завитков, вычерченных слабо, но, вне всякого сомнения, представлявших собой осмысленный текст.

– Кажется, я нашла Скрягу, – сказала я, дивясь тому, что все это время секрет был у нас под носом.

Фура закрыла дверь, затем приблизилась к своему столу, пристегнулась к креслу, поставила локти на кожаную поверхность и скептически уставилась на меня, склонив голову набок. Светлячок на ее лице мягко светился в красном сиянии сосредоточенно считающего Паладина.

– Сначала Эддралдер, потом Скряга. Меня беспокоит этот доктор, Адрана. Кого мы пригрели на груди?

– Только не говори, что поверила Лагганвору.

– У него нет причин лгать.

– У него есть уйма причин, особенно если в его собственном прошлом имеется нечто такое, что ему хотелось бы спрятать от нас поглубже. Есть ли лучший способ это сделать, чем заставить нас думать плохо о докторе Эддралдере?

– Ты помнишь, как Часко сделал похожий намек?

– Намек – это всего лишь намек. Часко родом не со Стриззарди, поэтому ему могут быть известны только слухи. Конечно, доктору Эддралдеру приходилось делать некоторые вещи, которые он предпочел бы не делать, но это не то же самое, что быть по натуре садистом.

– Мы сейчас с ним побеседуем, – сказала Фура. – И если на его прошлом есть пятно, мы поступим с ним так, как сочтем нужным. Знакома ли ты с договорами Собрания по космическому праву? За пределами юрисдикции какого-либо мира или порта капитан имеет право применять различные средства, если безопасности его команды и корабля угрожает лицо, скрывающее свое прошлое. Вплоть до высаживания или казни в чрезвычайной ситуации.

– Как бы нам не запутаться в снастях. По-твоему, среди нас есть тот, кому нечего скрывать?

Она насупилась.

– Ложь бывает разная. Наше маленькое вранье – одно дело, а труд палача на службе у бандита – совсем другое. – Но какая-то тень пробежала по лицу сестры, как будто она сомневалась в собственных словах. – Вообще-то, меня больше беспокоит Лагганвор.

– Меня тоже.

– Я и имею в виду твое недоверие к нему. Неужели после стольких неприятностей ты откажешь мне в удовольствии иметь дело с человеком, которого я искала?

– Я ни в чем тебе не отказываю. Я хочу верить в его историю так же сильно, как и ты. Но ведь он явился к нам с блестящими верительными грамотами, не так ли?

– А чего ты ожидала? Он сбежал от Босы Сеннен. Вряд ли она могла бы написать ему восторженную рекомендацию для будущей работы. – Глядя на меня, Фура медленно покачала головой. – Надо шире смотреть на вещи, сестра. Нам не обязательно любить этого человека или восхищаться его прежней карьерой, чтобы найти ему хорошее применение. – Она перевела взгляд на голову робота. – Между прочим, мы уже можем проверить часть его истории. Паладин, попробуй-ка прочесть нижнюю надпись на шарике. Сфокусируй луч на минимальном расстоянии под внешним слоем стекла.

На красной сфере, которую она принесла из рубки управления, заплясали сполохи.

– Читается легко, капитан Несс. Это шифр, но он из тех, что мы уже разгадали. Идентификатор соответствует установленной форме для орбитальных параметров тела, вращающегося вокруг Старого Солнца по эксцентричной орбите, например шарльера или поглотителя.

– Эти данные совпадают с параметрами какого-нибудь известного объекта?

– Пока нет. – Огни засияли чуть ярче. – Орбиты, конечно, могли сместиться за время Оккупаций, но… У меня пока нет совпадений, даже после расширения пространства поиска.

– Значит, облом, – сказала я, чувствуя странное облегчение.

– Не обязательно, – сказала Фура. – Существует пятьдесят миллионов маленьких камней, и только малая часть из них должным образом занесена в журналы и альманахи. Слова Паладина следует понимать так: это не заселенный мир, не шарльер и не место, где кто-нибудь провел достаточно много времени, чтобы придумать ему название. Но это не значит, что он не движется по своей орбите, как и прежде. Нам известно, где его искать. Боса оставила его данные в Стеклянной Армилле, и эти цифры должны устранить любую оставшуюся неопределенность.

– И где же он сейчас? – спросила я.

Ответил Паладин:

– В тринадцати миллионах лиг от тридцать седьмой процессии, вблизи солнечной оконечности ее орбиты и в восьми миллионах лиг от нашего нынешнего местоположения.

– Я ожидала, что он будет дальше, – сказала Фура.

– Слишком далеко, и Боса не смогла бы посещать его так часто, как говорит Лагганвор, – ответила я. – Ей пришлось пойти на компромисс, коль скоро она не хотела годами таскать полный трюм тяжелых пистолей. Если это всего лишь скала, которую нельзя заселить и с которой не связаны слухи о сокровищах, то маловероятно, что на нее наткнется кто-нибудь в отсутствие Босы. Это он, сестра, никаких сомнений.

– Скряга, – сказала она, улыбаясь, как будто слово имело редкий и приятный привкус.

– Вы хотите, чтобы я внес это обозначение в регистры памяти, капитан Несс?

– Подожди, – сказала я, поднимая руку. – Она не капитан Несс, перестань ее так называть. Ее зовут Арафура, и она имеет не больше прав на командование этим кораблем, чем я.

– Скажи, как к ней будут обращаться впредь, Паладин, – велела Фура.