Пять историй болезни - Зигмунд Фрейд

Она говорит: «Что-то, что все же не может относиться сюда, так как это было совсем недавно, а сон я видела уже давно».

Сразу очень трудно сказать, что это ничего не значит. Как раз оно и может очень легко сюда подойти.

«Итак, в эти дни папа ругался с мамой, так как она заперла на ночь столовую. А комната моего брата не имеет своего собственного выхода и доступна лишь через столовую. Папа не хотел, чтобы брат по ночам был взаперти. Он сказал, что так не пойдет. Ночью же может что-нибудь произойти, и брату нужно будет выйти».

И теперь вы связали это с опасностью пожара?

«Да».

Я прошу вас, хорошо запоминайте ваши собственные выражения. Возможно, они нам еще пригодятся. Вы сказали: ночью может что-то случиться и необходимо будет выйти[111].

Дора находит связь между недавним и тогдашним поводами для сновидения, так как она продолжает:

«Когда мы тогда прибыли в Л., папа и я, он прямо сказал о своем страхе перед пожаром. Мы приехали в страшную грозу, увидели маленький деревянный домик, который не имел громоотвода. Здесь этот страх был совершенно оправдан».

Теперь мне предстоит обоснование связи между событиями в Л. и тогдашними идентичными сновидениями. Итак, я спрашиваю: вы видели это сновидение в первые ночи в Л. или в последующие, перед вашим отъездом, то есть перед или после известных событий в лесу? (А я знаю, что эта сцена произошла сразу же в первый день и что она после нее еще несколько дней оставалась в Л., не давая каких-либо поводов для подозрений.)

Вначале она отвечала: «Я не знаю». Через какое-то время: «Я все же думаю, что после».

Итак, теперь я знал, что это сновидение было одной из реакций на то переживание. Но почему оно появилось там три раза? Я спрашиваю дальше: как долго после той сцены вы еще оставались в Л.?

«Еще четыре дня, на пятый я с папой уехала».

Теперь я уверен, что сновидение было непосредственным воздействием переживаний из-за господина К. Вы увидели его (сновидение) первый раз там, не ранее. Вы только добавили неуверенность при воспоминании, чтобы стереть эту связь. Но не все еще, на мой взгляд, согласуется с цифрами. Если вы оставались еще четыре ночи в Л., то вы можете увидеть этот сон четыре раза. Возможно, это так и было?

Она более не отрицает моего утверждения, но, вместо того чтобы ответить на мой вопрос, продолжает[112]: «Во второй половине дня после нашей поездки на озеро, с которой мы, господин К. и я, возвратились днем, я, как обычно, легла в спальне на софу, чтобы немножко вздремнуть. Неожиданно я проснулась и увидела господина К. перед собой…»

То есть подобно тому, как в сновидении вы увидели папу стоящим перед вашей кроватью?

«Да. Я потребовала его к ответу, что ему здесь нужно. Он сказал в ответ, что он не может себе запретить входить в свою собственную спальню, когда захочет. Впрочем, он хотел что-то забрать. Став из-за пережитого более осторожной, я спросила у госпожи К., нет ли какого-нибудь ключа от спальни, и следующим утром (во второй день) закрыла за собой на ключ туалет. Когда же я потом после обеда захотела запереться, чтобы опять прилечь, ключа уже не было. Я убеждена, что его забрал господин К.».

Таким образом, все это касается темы замыкания или незамыкания комнаты, которая появилась в первой ассоциации со сновидением и которая случайно к тому же сыграла свою роль и в новом поводе к сновидению[113]. Должна ли фраза из сновидения «я быстро одеваюсь» также принадлежать этому контексту?

«Тогда я решила не оставаться без папы у К. На следующее утро я жутко боялась, что господин К. может захватить меня во время туалета врасплох, и потому я всегда одевалась очень быстро. Папа, конечно же, жил в отеле, а госпожа К. уходила всегда очень рано, чтобы совершить с отцом экскурсию. Но господин К. с тех пор больше меня не беспокоил».

Я понимаю, что во второй половине второго дня вы приняли решение не подвергаться таким преследованиям, а затем во время второй, третьей и четвертой ночи после сцены в лесу у вас нашлось время, чтобы повторить себе это намерение во сне. То, что в ближайшее – третье утро – у вас не будет ключа, чтобы закрыться при одевании, вы, конечно же, знали уже во время второго послеобеденного времени, то есть до вашего сновидения, и могли запланировать для себя насколько только возможно быстрое завершение туалета. Но ваше сновидение повторялось каждую ночь, так как оно как раз соответствовало одному из намерений. Любое намерение сохраняется до тех пор, пока оно не осуществляется. Одновременно вы сказали: у меня не было покоя, я не могла спокойно спать, пока я не оказалась вне этого дома. В сновидении же вы говорите наоборот: как только я оказываюсь во дворе, я просыпаюсь.

На этом месте я прерываю сообщение анализа, чтобы сравнить эту частичку толкования сновидения с моими общими высказываниями о механизме образования сновидения. Я уже показал в моей книге («Толкование сновидений»), что любое сновидение является как бы изображением уже реализованного желания. Само же изображение должно что-то скрывать, если желание вытеснено и принадлежит бессознательному. Не беря во внимание детские сновидения, только бессознательное желание или же желание, простирающееся вплоть до бессознательного, имеет возможность сформировать сновидение. Я полагаю, что наверняка снискал бы общее одобрение, если бы я удовлетворился лишь утверждением, что у любого сновидения существует смысл, который открывается посредством определенной работы толкования. После осуществленного толкования сновидение можно заместить мыслями, которые в легко опознаваемых местах чутко откликаются на события душевной жизни бодрствования. Тогда я мог бы продолжить и далее, что этот смысл сновидения оказывается столь же разнообразным, как и ход мыслей бодрствования. Один раз это реализованное желание, другой раз – осуществленное опасение, далее, например, продолжающееся во сне размышление, какое-либо намерение (как в сновидении Доры), часть духовного творчества во сне и тому подобное. Конечно же, такое объяснение подкупало бы своей доходчивостью и могло бы опираться на громадное число хорошо истолкованных примеров, как, например, на проанализированный здесь сон.