Музыка ветра - Карен Уайт

И все же Эдит пыталась убедить себя в том, что все эгоистические издержки характера внука обусловлены тем, что он – единственный ребенок в семье. Будь у Кэла младший братик или сестренка, и он бы стал другим. Понял бы наконец, что мир не обязательно должен вращаться только вокруг него одного. Смирился бы, что иногда его любимые шортики не вполне чистые, или то, что картошка на тарелке лежит рядом с брюссельской капустой. После рождения сына Сесилия беременела еще дважды, и оба раза случались выкидыши. Последний – всего лишь три недели тому назад. Она оступилась и упала с лестницы. Срок был уже достаточно большой, и врачи сказали, что это была девочка. Молодая женщина мужественно пережила потерю ребенка. Домой она вернулась с сухими глазами, сразу же поднялась наверх и заперла на ключ дверь в детскую. Взглянув на невестку, Эдит невольно подумала тогда, что от прежней хорошенькой веселой девочки, какой она впервые переступила порог их дома, когда ее привез сюда СиДжей, осталась лишь бледная тень.

– Хочу играть с пожарной машинкой! – оповестил ее Кэл и показал пухлым пальчиком на свою любимую игрушку: большая ярко-красная машина с сиреной и даже с лестницей, которая выдвигается то вверх, то вниз.

Что ж, все правильно. Ведь вчера она сама пообещала ему, что обязательно поиграет с ним в пожарных. А для внука это означает, что играть надо прямо сейчас. Эдит подумала о том, что еще не успела упаковать рождественские подарки. Да и платье, которое она собиралась надеть к праздничному ужину, надо еще погладить. Не говоря уже о той работе, которой она занята у себя наверху: рассадка пассажиров в салоне самолета. Информацию о том, как именно располагались кресла на борту взорвавшегося самолета, она получила, можно сказать, из первых рук. Этими сведениями ее снабдил по старой дружбе один журналист из местной газеты. Он периодически подкидывал ей кое-какие свежие факты, позволяющие вести свое самостоятельное расследование причин катастрофы. Но если она сейчас откажется играть с Кэлом, то тот устроит рев на весь дом. Так что выбора у нее нет.

– Хорошо! – сказала Эдит и, подхватив внука на руки, опустила его на пол. Потом она надела на голову мальчика пластмассовый шлем командира пожарной команды, а сама опустилась на колени рядом с машиной, ожидая приказов своего командира. Кэл всегда был главным пожарным в их игре, а она – всего лишь рядовым членом команды, безропотно выполнявшим все приказы. В ее обязанности входило сооружать домики из конструктора «Линкольн Логс», которые потом будут преданы огню. А Кэл прибывал на место пожара и устанавливал причину возгорания. Он исключительно быстро находил виновных. Кто-то оставил горящей свечу. Собака бежала, задела свечу хвостом, она упала на пол, и начался пожар. Мужчина не затушил сигарету, а в результате воспламенилось тряпье, лежавшее в комнате.

Эдит понятия не имела, где ребенок черпает свои идеи для развития сценариев игры. Наверняка у Си-Джея. Сын имеет привычку зачитывать вслух за завтраком колонку происшествий из утренней газеты. Наверное, ему подобная информация казалась весьма забавной. Прочитав очередное сообщение, он подытоживал прочитанное и тут же называл главного виновника несчастного случая. Пожалуй, единственная польза от таких несколько необычных просветительских сеансов заключалась, по мнению Эдит, в том, что с возрастом в Кэле намертво укоренилось убеждение, что в природе не существует такого явления, как несчастный случай. В основе любого происшествия лежит человеческий фактор: беспечность, невнимательность, ошибки.

– А куда подевались твои игрушечные пожарные? – спросила она у мальчика.

Кэл показал на домик лего, который они недавно смастерили вместе. В доме несколько спален, куда они поместили маленьких куколок, которые Эдит специально сделала для этого домика. Магазинные куклы мальчику не нравились. Они были ненастоящими. И руки у них, и ноги, и волосы, все было ненастоящим. Иное дело – те куклы, которые делала бабушка. Вот у них были живые лица, на них были настоящие платья, и волосы у них были живые. В случае чего их можно было даже расчесать. Такое отношение ребенка к игрушкам объяснялось отнюдь не отсутствием у него воображения. Просто он уже с пеленок точно знал, как все должно быть устроено.

– И что у нас горит? – поинтересовалась у внука Эдит.

– Горит дом. Кто-то поставил на елку настоящие свечи, елка загорелась, и дом сгорел дотла.

Эдит немедленно вспомнила случай, о котором написала воскресная газета. Шестеро погибших в результате пожара, который случился по вине матери, решившей напомнить уже своей матери о том, как они праздновали Рождество во времена ее детства.

– А где были все обитатели дома в тот момент, когда начался пожар?

Мальчик внимательно обозрел дом из конструкции лего и пальцем показал, в каких именно местах нужно разместить кукол.

– Ты намереваешься спасти их всех?

Кэл кивнул с серьезным выражением лица. Несмотря на то что с самого начала причина возгорания неизбежно сулила самые трагичные последствия, ребенок вместе со своей воображаемой командой боролся до последнего, локализуя пламя и сбивая огонь. Цель его, как и всегда в таких играх, была одна: спасти всех людей. Так должно быть, и никак иначе. Именно такой порядок вещей он считал правильным и единственно приемлемым. Потому что все делается как положено, как должно быть в подобной ситуации. Такое отношение мальчика к игре, а если шире, то и к самой жизни, трогало Эдит и одновременно давало некоторое утешение. Хорошо, что ребенок уже с ранних лет четко понимает, что такое хорошо и что такое плохо. Значит, у него еще есть шанс найти достойное место в этом мире, несмотря на все его странности.

В пожарников они играли где-то с полчаса, чуть больше, чуть меньше. Вернее, Кэл играл, а Эдит выполняла его команды. Впрочем, она и сама получала удовольствие от таких ролевых игр со своим внуком. Ей нравилось видеть его счастливое личико. А он и действительно был счастлив в такие минуты. Потому что мог всецело управлять тем крохотным мирком, который сам же и сотворил. Его пухлые пальчики на удивление проворно манипулировали игрушечной техникой: приводили в действие крохотные подъемники на пожарной машине, выдвигали вверх лестницы, перемещали по ним людей, эвакуируя их из объятого пламенем дома. С ним все будет в порядке, не раз думала Эдит, размышляя о будущем Кэла. А присущий ему педантизм ему не помешает. Она вспомнила, как столкнулась с этой чертой его характера, когда он был еще грудным ребенком и лежал в колыбели. Однажды младенец зашелся в почти истеричном плаче, и его долго не могли успокоить, пока не поняли причину слез. Крохотный уголок одеяльца сдвинулся чуть в сторону, едва заметно обнажив маленькую ножку.

– Упс! – воскликнул мальчик.

Эдит сделала короткую передышку перед тем, как начать повторно завязывать шнурки на башмачках куклы, старшей из сестер, спасающихся от огня, и мельком взглянула на внука. Кэл уже успел сообщить ей, что именно у этой бедняжки обгорит нога, потому что вместо того, чтобы бежать и спасаться в безопасном месте, она принялась перевязывать шнурки на своих туфельках.

Сам же он в этот момент крепко держал обеими руками две куклы, мать и отца сестер. Он поставил их на самую верхнюю ступеньку лестницы. Пожар пока, по его словам, еще бушевал на нижнем этаже. Возгорание началось с камина. Взрослые не затушили как следует пламя, уходя на ночь к себе наверх. Огонь быстро распространился по всему первому этажу и блокировал выход из дома. Не успела Эдит поинтересоваться у Кэла, как именно эти двое спасутся из огня, как он вдруг поднял руку куклы-мужчины и сильно толкнул ею женщину. Она полетела вниз по лестнице вверх тормашками и упала ниц на черно-белые кафельные плитки, которыми был вымощен пол в холле.