Опасные страсти - Кэт Мартин

Вдали громыхала артиллерийская канонада. Устрашающими волнами накатывали и стихали звуки мушкетной пальбы. Ближе к полудню небо над полем сражения заволокла пелена черного дыма. Поднявшись на холм, возвышавшийся над поросшим травой полем, отведенным в стороне для размещения раненых, Элисса остановилась, не в силах разом постигнуть ужасающую картину, явившуюся ее взору. Насколько мог видеть глаз, поле покрывали тела пострадавших в бою; их некогда яркие разноцветные мундиры были пропитаны кровью. Стоны раненых смешивались с мучительными криками, доносившимися из палатки хирурга. Гора разложенных на холсте ампутированных конечностей почти достигла высоты подпорок шатра. Над ними уже роились мухи, и ветер разносил запах гниющей плоти.

— Ради всего святого… — При виде безбрежного моря искалеченных людей к горлу Элиссы подступила тошнота, а грудь сжалась так, что она едва могла дышать. Нина взяла ее за руку, и Элисса почувствовала, как дрожит подруга.

— Я надеялась, что мне больше не доведется видеть это ужасное зрелище. Не понимаю, зачем нужны войны.

— Должно быть, здесь сотни… тысячи раненых! Господи, все это напоминает мне картины ада.

— Для несчастных это и есть ад.

Чтобы успокоиться, Элисса вдохнула воздух и медленно выпустила его, отгоняя дурноту, борясь с головокружением, от которого едва не потеряла сознание.

— Мы должны помочь им, — сказала она, чувствуя, как в ее душе начинает подниматься страх. Что, если Адриан лежит где-нибудь среди искалеченных солдат? Что, если Питер и Джейми ранены и умирают?

Она начала спускаться по склону к рядам палаток, переставляя неверные ноги, не в силах избавиться от мысли о кровопролитном сражении и гадая, какая роль отведена в нем Ястребу. Уже несколько дней она старалась не думать о Беке-ре. Элиссе не удалось разоблачить изменника. Эта мысль не давала ей покоя, но она знала, что Адриан не отступится, и верила, что если кто-то и способен остановить Ястреба, то этим человеком мог оказаться ее полковник.

Проходя мимо раненых, Элисса разглядывала их, прислушивалась к жалобным стонам, чувствуя странную сухость во рту. Из палатки доносились голоса врачей. Элисса услышала скрежет пил, вонзавшихся в плоть и кости, услышала страшный пронзительный вопль, и ее вновь охватил приступ дурноты.

— Я… я не знаю, хватит ли мне сил.

Нина остановилась и повернулась. В слепящем солнечном свете ее смуглое лицо выглядело напряженным и мрачным. Мягко изогнутые губы сжались в тонкую жесткую линию.

— Мужчины должны сражаться. А мы должны помогать им. Иного выбора нет.

Элисса посмотрела на раненых, беспомощно лежавших в траве. Среди них были пожилые и совсем юные мужчины, загорелые и светлокожие. Все они страдали от мучительной боли и отчаянно нуждались в заботе. Элисса перевела дух и кивнула:

— Да, конечно. Ты права. Идем.

К счастью, им не позволили войти в палатку. У самого входа их остановил санитар, молодой человек с запавшими щеками и усталым лицом.

— Спасибо, что пришли, — сказал он. — Мы рады любой помощи, но будет лучше, если вы поработаете здесь. Вы умеете перевязывать раненых?

Элисса почувствовала облегчение. Она была готова трудиться где угодно, лишь бы не в операционной.

Санитар поручил девушкам промывать и перевязывать раны. Они носили воду и бинты, окуривали раненых ладаном, чтобы облегчить боль, смачивали водой их лбы, чтобы унять жар, и всеми силами старались ободрить измученных людей.

Это была изматывающая, бесконечная работа. К тому времени, когда на землю опустились сумерки, юбка Элиссы была покрыта пятнами крови, волосы и одежда промокли от пота, спина ныла. У нее так устали руки, что она едва могла их поднять, однако раненые продолжали прибывать.

Джеймисон появился незадолго до полуночи. Его алый мундир был порван и испачкан, эфес сабли потемнел от густой запекшейся крови.

Увидев майора, Нина повернулась и бросилась к нему. Он обнял ее и крепко прижал к себе. Нина с трудом сдерживала слезы. Весь день, как и Элисса, она скрывала беспокойство, но теперь тревога выплеснулась наружу слезами на ее щеках.

— Все хорошо, милая, — негромко сказал Джеймисон. — Я жив и здоров. Мне сказали, что вы находитесь здесь, и я приехал посмотреть, как вы управляетесь. — Посмотрев на Элиссу, он увидел в ее глазах усталость, которую та, как ни старалась, не могла скрыть. — Врачи говорят, вы пробыли здесь с самого утра. Вам нужно выспаться. Оставаясь на ногах, вы окончательно лишитесь сил. От этого никому не будет пользы. Я заберу вас и…

— Еще рано, — отозвалась Элисса, осматривая безбрежное людское море. — Нам еще рано уезжать.

— Мы должны остаться, — согласилась Нина. — Здесь так много раненых, и все они страдают. Мы поспим прямо здесь несколько часов.

Джеймисон увидел непреклонную решимость в их глазах, и на его измученном в бою лице появилось выражение смирения.

— Так и быть, — сказал он. — Только постарайтесь выкроить для сна хотя бы пару часов. — Наклонившись, майор коснулся поцелуем губ Нины. — Я горжусь вами. — Он улыбнулся Элиссе. — Вами обеими.

Элисса взяла его за руку.

— Что с Адрианом, майор? Мы слышали, британский полк тоже принял участие в сражении. Адриан жив?

— Сегодня после полудня мы вступили в бой с лихтенштейнской кавалерией, — ответил Джеймисон. — Сражение было тяжелым, но наши потери невелики. Адриан цел и невредим. Я видел его менее часа назад. — Глаза майора остановились на лице девушки. В них читались забота и сочувствие. — Адриан спрашивал о вас. Узнав, что вы работаете в госпитале, он встревожился. Его беспокоит, что вы оказались слишком близко к полю сражения. Случись что-нибудь непредвиденное…

— Он должен воевать. Мой долг — оказывать помощь.

Джеймисон несколько долгих мгновений вглядывался в ее лицо, потом кивнул:

— Я передам ему ваши слова. Надеюсь, Адриан поймет. — Он вновь повернулся к Нине, и Элисса оставила их вдвоем.

Ей хотелось, чтобы Адриан приехал, хотелось еще раз увидеть его, извиниться за жестокие слова, которые она бросила ему при расставании в Вене, сказать, что она надеется хотя бы остаться его другом, еще раз признаться, что любит его.

Но Адриан не появился, а Элиссу ждали раненые. Разминая ноющие плечи и шею, с трудом переставляя уставшие ноги, подгибавшиеся на каждом шагу, девушка вернулась к изматывающей работе, молясь, чтобы с любимым ничего не случилось.

Пушечное ядро просвистело над головой и врезалось в землю за спиной Адриана, подняв в воздух тучу пыли и забросав полковника осколками и острыми камешками. Глаза обжег едкий дым, но Адриан продолжал мчаться вперед. Его лицо было мрачным, плечи решительно приподняты. Рядом с Минотавром, взрывая копытами землю, скакал высокий черный жеребец Джеймисона. Британский полк влился в австрийскую армию двумя крупными подразделениями общей численностью четыре тысячи всадников.