Алтай. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия в Центральной Азии - Михаил Певцов

Первый ночлег был в селении Ой-тограк, растянувшемся верст на 6 вдоль дороги. Дома в нем разбросаны очень редко, пахотной земли много, но песчано-лёссовая почва, содержащая весьма значительное количество песка, малоплодородна. Притом в селении в летнее время ощущается недостаток в воде для орошения пашен. Эти неблагоприятные условия весьма заметно отражаются на благосостоянии его жителей, большинство которых бедно.

От Ой-тограка до выселка Ясулгун дорога пролегает по саю, покрытому местами узкими песчаными грядками. К северу от дороги тянутся высокие песчаные гряды Ой-яр-кум. Переезд из Керии в Нию почти по сплошным пескам в ветреную погоду бывает небезопасен. На половине пути между Ой-тограком и Ясулгуном наш проводник указал близ дороги кости людей, шедших из Черчена в Керию и погибших от сильной песчаной бури в этом месте. Путники были засыпаны песком, под которым трупы их лежали долгое время и разложились. Потом ветер обнаружил их, и тогда только узнали о гибели этих несчастных людей.

От выселка Ясулгун до селения Ния нам предстоял переход в 50 верст по безводной, песчаной пустыне, а потому мы остановились в нем на дневку. В этом бедном выселке, имеющем всего 10 дворов, песчано-лёссовая почва также малоплодородна, как и в Ой-тограке. Недостаток в летнее время воды для орошения пашен тоже очень чувствителен. По свидетельству жителей Ясулгуна, к северу от их селения простираются пески, называемые Кызылкум.

Близ селения они неглубоки, но далее на север высота песчаных гряд возрастает, и в 2 днях пути от него они достигают уже весьма значительных размеров. С этих последних гряд видны далеко на севере еще более высокие и длинные песчаные гряды, до которых никто из жителей Ясулгуна не доезжал. В песках Кызылкум, перемежающихся небольшими саями, нет ни воды, ни растительности, и никакой животной жизни.

Судя по этим показаниям, полоса лёссовых бугров с ее древесною растительностью, окаймляющая пустыню Такла-Макан с юга и юго-запада, между меридианами селений Ой-тограк и Ния прерывается.

На указанном пространстве пустыня начинается непосредственно от дороги, ведущей из Керии в Нию. Этот перерыв в распространении лёсса и тополя вокруг пустыни соответствует отсутствию в том же промежутке источников, а восточнее Ясулгуна – грунтовых вод вообще, даже на больших глубинах. В 18 верстах к востоку от Ясулгуна, в балке у лянгера Аврас, вырыт колодец почти в 40 сажен глубины, в котором вода бывает только летом, когда по этой балке струится с гор поток; в остальное же время года колодец остается сухим.

Отсутствие непроницаемых слоев и водоносных жил на небольших глубинах на этом пространстве подтверждает, по-видимому, наше предположение о поддержании древесной растительности лесной полосы, окаймляющей пустыню Такла-Макан на юге и юго-западе, водами горного происхождения.

На всем 50-верстном расстоянии от Ясулгуна до Нии дорога пролегает по совершенно пустынной и безводной щебне-галечной равнине, испещренной узкими песчаными грядками. Эти грядки простираются с северо-запада на юго-восток и почти равносклонны. Такое строение их ясно указывает на преобладание в Южной Кашгарии северо-восточного и юго-западного ветров, причем последний, по-видимому, пересиливает северо-восточный.

На первой половине станции песчаные грядки рассеяны по щебне-галечной равнине значительно реже, чем на второй, где они образуют непрерывные грядовые наносы. В этих местах дорогу во время бурь заметает песком так, что от нее не остается никакого следа и переезд в такую погоду между Нией и Керией становится крайне затруднительным. Для указания путникам, застигнутым песчаной бурей, направления дороги на второй половине станции, между лянгером Аврас и Нией расставлены изредка маяки, состоящие из высоких жердей с прикрепленными к ним вверху крестообразно пучками хвороста.

На 18-й версте экспедиция миновала лянгер Аврас, расположенный на берегу неглубокой балки, в которой находится колодец в 40 сажен глубины. Вода в балке и колодце появляется только летом, во время таяния снегов и ледников в горах Куньлуня, оттуда она стекает по непрерывному руслу, а в остальное время года ее привозят ежедневно в лянгер из выселка Ясулгун.

В 9 верстах от лянгера Аврас мы остановились на ночлег у сухого русла Чаканды-экын, в совершенно пустынной местности. Во всей окрестной унылой пустыне, кроме жалких кустиков хвойника, сиротливо приютившихся поодиночке в сухом русле, нет никакой растительности и не заметно было ни одного животного, не исключая насекомых.

Последний переход, в 23 версты, до Нии был в особенности утомителен: дорога, направляющаяся к северо-востоку, часто пересекает песчаные грядки, которые все более сплочиваются, возрастая вместе с тем в высоту. Эти грядки простираются от 10 до 20 верст на юг от дороги, а далее, до самого предгорья Куньлуня, залегает пустынный сай. К северу же от дороги размеры песчаных грядок постепенно увеличиваются, и в 2 днях пути от нее там вздымаются уже высокие песчаные гряды пустыни Такла-Макан, отделившие от себя на юг по воле ветров – как бы свои детища – мелкие песчаные образования, испещряющие придорожный сай.

Переваливая с одной песчаной грядки на другую, мы увидели наконец верст за 7 оазис Ния, который с радостным чувством приветствовали издали. Через 2 часа мы достигли этого оазиса, после утомительного перехода по мертвой пустыне расположились лагерем в 2 верстах к северо-востоку от него, на берегу речки Ния-дарья.

Решившись провести зиму в Нии, я, на третий день по прибытии экспедиции в это селение, послал двоих из наших людей с туземцами разыскивать лучшее пастбище для экспедиционных верблюдов и лошадей. В долине речки Ния-дарья, верстах в 17 ниже селения, они нашли место с порядочным подножным кормом, куда потом были переведены все наши верблюды и большая часть лошадей. Затем я нанял в Нии на зиму отдельный дом для помещения экспедиции.

Сделав распоряжения для устройства зимней квартиры, мы стали поспешно готовиться к предстоящей экскурсии в горы для отыскания проходов через окраинный хребет Куньлунь в Северо-Западный Тибет. Погода стояла очень хорошая: дни были солнечные, тихие и теплые, а вечера прохладные, и ночью термометр опускался до -5 °С. 23 октября в нашей юрте замечены были комары, а 25 числа того же месяца я наблюдал множество комаров и мошек, летавших над поверхностью воды соседнего арыка. Такая теплая погода побуждала нас пользоваться благоприятным временем и спешить в горы.

Для ускорения экскурсии в Куньлунь мы наняли у туземцев шесть свежих верблюдов и, взяв с собой четырех нижних чинов из конвоя и двух туземцев, направились 27 октября из Нии на юго-восток, к подножью окраинного хребта. В этой поездке участвовали все мои сотрудники: В. И. Роборовский, П. К. Козлов и геолог экспедиции К. И. Богданович.

Тотчас же по выходе из оазиса мы очутились на пустынной равнине, почти лишенной растительности и покрытой близ селения тонким слоем песка, а далее щебнем и галькой. Все эти высоты, носящие у туземцев название кыр (древний), представляют образование размыва и, подобно покрываемой их равнине, почти совершенно бесплодны.