Записки начинающего феодала - Сергей Кусков

Также нельзя зверствовать с побеждёнными. Нельзя быть жестоким. Жестокость может привести к обратному: ты хочешь, чтобы тебя боялись и покорились, но враг в ответ лишь сплотится против тебя и устроит партизанскую войну… Войну в тылу. Зачем тебе герилья в стране, которая должна стать твоей страной? Покорять нужно милостью, чтобы враг, сдавшись тебе, не потерял уважения к себе. А значит он будет уважать и тебя. И подчиняться тебе будет легко, как мудрому правителю. Жестокость озлобляет, сеньоры. Это касается всех, кроме орков, то бишь степняков. От них угроза экзистенци… В общем, степняки — враги рода человеческого, мы для них — дичь, мясо, на них наши законы не распространяются.

— Со степняками мы по всякому в пролёте, — констатировал Мерида. — Цели — нет. Затянутая война. Жестокость. А теперь ещё и на них эти правила не распространяются.

— Да, но скверно то, что на нас они распространяются. В плохом смысле, — буркнул Ворон. — И пока никто не знает, что с этим делать.

— Воевать, что же ещё, — вторил ему Ковильяна.

— А больше ничего не остаётся! — развёл руками я. — Итак, жестокость назвал. Сюда же отнесу дипломатичность. Победить надо стараться не сражаясь, переманивая противника на свою сторону. Переманивая на свою сторону его союзников. И главное, не гнаться в войне за полной победой и разгромом — только достижение первоначальных целей. Иначе война скатится в бесконечную свалку, от которой надорвётся твоя экономика и ты проиграешь, победив все битвы.

— Это назвал, — сверился с пергаментом Ворон.

— Что ж ещё… — Я реально вспоминал прочитанные выдержки из «Искусства войны», играть на публику не пришлось. — Да, и вот только тут, только в этом месте начинают играть роль полководческие таланты. То есть гений войны, но без подготовки, хрен победит опытного середнячка, за которым стоит мощная подготовка. Он может выиграть несколько битв, но войну проиграет. Потому следующим пунктом запишите: «Кадры». Твои командиры должны быть опытными, но не гонись за гениальностью. Не надо несколько гениев на сотни неумельцев; лучше иметь несколько сотен средненьких, но обученных командиров, и они победят десяток гениальных при неумехах.

— Мудро! — Алькатрас ввернул во фразу матерное словцо. — Умный был тот учёный!

— Он просто собирал мудрости и записывал, — усмехнулся я. — А я так вообще лишь прочитал.

— Давай ещё! — а это Ковильяна.

— Вывод. Если хочешь побеждать — ты должен иметь воинское учебное заведение, — огорошил я следующей фразой. — Где все твои командиры, от младших, до старших, должны пройти обучение базовым вещам, а не учиться им ценой крови в боях.

А эта мысль, несмотря на кажущуюся простоту для восприятия детей прогрессивного века, здесь была революционной. Тут нет и не было воинских школ и академий генштаба. Каждый сам себе учитель. Ну, или твои связи — отец должен учить сына, дед, родственники. Чему научили — то и знаешь. Приобрёл опыт на войне, а раз выжил — то приобрёл — поделись с близкими. Но если тебя пытается учить кто-то другой — да кто ты такой! Я на войне был! Да я в то-то битве выжил! Шолбтынах!

— Я открою такую школу, для младших командиров, примерно в следующем году, когда разберусь, как тут всё работает, — обвёл я рукой вокруг, имея в виду графство. Под ошарашенное молчание сеньоров. — Если выживу, конечно.

— Спорное дело, — закачал головой Мерида. — Но если выживешь — с удовольствием посмотрю, что получится.

— А ещё какие пункты? — А это снова нетерпеливый, впитывающий знания, как губка, Ворон.

— На самом деле основное я перечислил, — признался я. — Далее идут вопросы тактики. Например, организация похода. Авангард, арьергард, дозоры. Обоз. Как обустраивать лагерь, чтобы на него не напали. Как вести осаду. Отдельно, сеньоры, запишите санитарию во время похода, от неё гибнет не меньше, чем в боях.

А тут сеньоры дружно закивали и заскрипели перьями.

— И ещё одна важная вещь — связь. Между подразделениями в бою, между дозорами и войском, между авангардом и арьергардом. А также связь от границы до мест квартирования войска. Тот, у кого лучше связь, скорее победит того, у кого её нет.

А теперь давайте отдыхать, завтра выступаем. Если вспомню что-то ещё — обязательно продиктую.

Сеньоры ждали, когда высохнет пергамент, перечитывали записи. Потом эти куски коровьей кожи станут легендами, их будут переписывать друг у друга все командиры среднего звена всего королевства, а я прославлюсь на всю столицу задолго до того, как там побываю. Но это будет потом. Банальные в общем вещи для дитя двадцать первого века, которые можно прочитать в обыкновенной википедии, но которые читают только «заклёпочники»; вещи, до которых в общем можно логически додуматься головой, если посидеть и пофантазировать… В это суровое время взорвали мозг аборигенов, став эдаким откровением.

А я больше не смогу отпираться, что являюсь носителем тайных знаний, как ни пытаюсь их маскировать. А раз не можешь бороться — возглавь, ещё одна мудрость от Сунь Цзы… Наверно, авторство сего афоризма не помню, но для местных пусть будет китаёза — мне не жалко.

Город стоял на ушах второй день. И пока речь идёт не о черни, которая уж если истерит — то истерит, а о людях сугубо практичных, предпочитающих не нервничать понапрасну. А потому имеющих везде уши, глаза и связи, и знающих о жизни за пределами Санта-Магдалены значительно больше подавляющего большинства горожан. Все салоны, все высокие кабинеты, все места досуга серьёзных людей города кипели от возмущения и неясности — что происходит?

И только сейчас, когда чернь начала что-то подозревать и задаваться неудобными вопросами, когда вражеская армия ускоренным маршем движется к городу, этот старый ублюдок соизволил собрать у себя всех «падре» города, решающих, как ему жить и какие решения принимать магистратам — глав гильдий, ключевых представителей городского дворянства и купечества, а также ключевые магистраты и люди вроде него, обеспечивающие городу нормальную работу.

Секст Клавдий Рамон происходил из рода обедневших, но гордых патрициев, много поколений назад осевших в только что основанном строящемся городке на Рио-Бланко на пограничном Юге. Его предки были первыми военными комендантами города, и, не смотря на то, что это не титул вроде барона, передающийся по наследству, дающий тебе право распоряжаться землёй и собственными крестьянами, власти у его семьи было поболее этих нищих спесивых розотеев от сохи. А ненаследственная, но постоянная сменяемость членов рода на своём посту не такое уж и дивное чудо в подлунном мире.

Магдалена быстро стала крупным торговым перевалочным пунктом, так как вначале через неё осуществлялись военные поставки для армий осваиваемого Юга, а после учреждения графства вокруг крепости Пуэбло и начала массовой распашки тутошних тучных земель, стала крупным перевалочным пунктом ещё и сугубо гражданской, но ещё более стратегически важной продукцией — зерна. Зачем гробить силы и здоровье и управлять неблагодарными крестьянами, думающими как им сбежать или засадить тебе вилы в спину, и при этом раз в год-два ездить на месяц на границу нести глупую скучную и опасную службу? Куда безопаснее и выгоднее сидеть на торговом потоке, иметь свою постоянную долю и не думать о том, как выжить в завтрашний день. Нет, бароном Клавдий быть не хотел.