Свидетель, не увидевший свет - Николай Леонов

– Мне приснилась ты, – честно ответил Лев.

– Дожили! – насмешливо проговорила Мария, скрестив руки на груди. – Родная жена ему в кошмарах снится! Первый признак того, что жену пора менять. Не переживай, Гуров, скоро я уеду до самой осени. А там, глядишь, и рассосется.

– Прости, дорогая, я не то имел в виду. – Гуров сел на постели. – Мне просто было очень плохо.

– Да уж вижу, – вздохнула Мария, – если ты в плед закутался в такую жару. Я знаю, что ты терпеть не можешь реплик типа «а ведь я тебе говорила», но сейчас вынуждена тебе об этом напомнить. Может быть, жену все-таки полезно иногда послушать даже таким «настоящим полковникам», как ты? Может, и жена иногда бывает права?

– Машенька, ты у меня всегда права. Извини, целовать тебя не стану – боюсь заразить.

– Гуров, мне совершенно не нужно признания собственного превосходства, – грустно сказала Мария. – Я не тешить свое самолюбие собираюсь. Просто такое наплевательское отношение к себе оборачивается плохо. Ты думаешь, тебя на два века хватит? Годы идут, мы оба уже не те…

– Можно подумать, ты себя щадишь на своей работе, – заметил Лев.

– А я теперь буду! Да-да, хватит! Мне не восемнадцать лет, чтобы работать до упаду! Я теперь беречь себя стану.

– Лукавишь, – улыбнулся он. – Не станешь. Иначе все начнут говорить, что ты уже старенькая, и тебя лишат любимых ролей.

– Пойдем ужинать, язва! – засмеялась Мария.

После ужина она сразу же отправилась спать. Гуров, выспавшись, сидел на кухне в одиночестве. Сейчас он чувствовал себя несколько лучше, во всяком случае, мог соображать. В голове по-прежнему крутились Вика и Ксения, но теперь не как фантомы, а как реальные жертвы реального преступления, которое ему необходимо было раскрыть. Гуров снова начал перебирать в голове подробности обоих убийств, сопоставляя их и выстраивая возможные версии. Ни одна не устраивала его до конца. Так он просидел часов до трех ночи, пока не почувствовал, что начинает клевать носом, а также не ощутил противную возобновляющуюся дрожь.

Простуда его, конечно, окончательно не прошла, был лишь небольшой интервал облегчения. Но он знал, что это ненадолго. Лев посмотрел на лежавшие на столе лекарства, затем, подумав, встал и прошел к холодильнику. Достал из него бутылку водки и налил себе в стакан. Затем щедро насыпал туда красного перца и выжал сок лимона. Зажмурившись, залпом выпил гремучую смесь и тут же отправился в постель, вновь закрывшись пледом. Наутро он проснулся совершенно здоровым и, позавтракав, отправился в управление.

Было еще довольно рано, и можно было понежиться в постели, но Гуров настолько рад был ощущению бодрости, что не захотел валяться. К тому же за последние дни он в связи с болезнью и так побил годовой рекорд по лежанию на диване, так что в кабинет он пришел минут за двадцать до начала рабочего дня.

Никаких материалов от экспертов еще не было, но Лев и не ждал их раньше девяти часов. Планерки тоже не ожидалось в связи с отсутствием на месте Орлова, так что можно просто посидеть и подумать.

Он перечитывал материалы дела об убийстве Ксении Завьяловой, переданные ему Метелицыным, и пил кофе. Сегодня было уже не так жарко, адское пекло, мучившее москвичей из-за подзадержавшегося в средней полосе антициклона, отступало, на смену ему надвигался циклон, и, по прогнозам синоптиков, ожидалось резкое похолодание с ливнями и грозами.

Когда Гуров оторвал голову от материалов, было уже десять минут десятого, однако Крячко до сих пор не появился на рабочем месте. Собственно, Станислав порой позволял себе подобное, а уж в отсутствие Орлова и срочных дел, намеченных на утро, вообще считал святым делом поспать лишние полчасика. Гуров не сердился: делать и впрямь пока было нечего.

Через десять минут зазвонил его сотовый телефон, и он, к своему удовлетворению, увидел, что звонит Козлов.

– Привет, Коля! Мне к тебе пройти?

– Да незачем! Я ненадолго. В общем, никаких врачебных ошибок я не обнаружил. С первой, полуразложившейся, вообще сложно работать. Но ничего криминального. Со второй работать гораздо приятнее – тело хорошо сохранилось, хотя, конечно, тоже уже не первой свежести.

– Слушай, Николай Сергеевич, а ты не мог бы взять пробы ее плода? – спросил Гуров. – В смысле, анализ на ДНК, чтобы можно было определить отца ребенка.

– Взять анализ я, конечно, могу, но только с чем ты его сравнивать собираешься? Или будешь у всех фигурантов дела кровь на ДНК брать? Во-первых, они могут отказаться, а во-вторых, анализ дорогостоящий. Орлов с тебя голову снимет, – хохотнул Козлов. – Хотя ты у нас богатый, можешь и из своего кармана заплатить.

– Коля, ты, главное, сделай, а дальше уже не твоя забота.

– Да я сделал уже, Гуров, – зевнул в трубку Козлов. – Уж такие элементарные вещи я и без твоих подсказок понимаю.

– Спасибо, – поблагодарил Лев и собрался отключить связь, как Козлов его остановил:

– Погоди, Гуров! Тут с этим плодом еще один момент. Я провел исследование, у него ДЦП.

– У кого?

– У неродившегося ребенка.

– Вот, значит, как… А Ксения хотела оставить больного ребенка?

– Ну, ей могли и не определить этого, – сказал Козлов. – По УЗИ вообще это сделать сложно, практически невозможно. Нужно назначать специальное исследование, к тому же ДЦП может возникнуть и вследствие родовой травмы.

– Понятно. Спасибо, Коля.

Гуров снова погрузился в задумчивость. Посидев так несколько секунд, он вдруг встрепенулся и заново набрал номер Козлова.

– Коля, а скажи, пожалуйста, ДЦП передается по наследству?

– Природа этого заболевания до конца не изучена, – пустился в медицинские разглагольствования эксперт. – До сих пор выделяли несколько причин его возникновения. О родовых травмах я тебе уже говорил. Кроме того, выделяют еще гипоксию, или кислородное голодание, инфекционные заболевания, перенесенные матерью, воздействие токсических веществ…

– Подожди, подожди… Это все очень интересно, но меня в первую очередь волнует, передается ли ДЦП по наследству.

– Гуров, так может ставить вопрос только дилетант! ДЦП вообще нельзя назвать каким-то конкретным заболеванием. Это целый комплекс хронических непрогрессирующих симптомов двигательных нарушений, которые…

– Коля! – взмолился Лев. – Скажи, по возможности, кратко и понятно!

– То есть тебя, как я понял, интересует генетическая природа заболевания?

– Да! Такая существует?

– Еще как существует! Современные исследования ставят ее на первое место в ряду факторов, вызывающих ДЦП. Только не совсем в том виде, в каком ты себе представляешь. То есть, к примеру, это не то, что с передающейся по наследству близорукостью. У матери плохое зрение – и у ребенка, соответственно, тоже. С ДЦП все сложнее. Родители необязательно должны сами страдать этим синдромом. Просто все нарушения, которые есть в генетическом аппарате родителей, могут проявиться у ребенка в виде ДЦП. Что, по всей вероятности, и произошло с ребенком этой женщины.