Ты теперь мой враг - Тиана Тесса

— Например, того, что вы убили моих родителей?

Он наклоняет голову. Хмурится, но ни единой эмоцией больше не выдаёт себя.

— Это был несчастный случай. Авария.

— Возможно, были свидетели.

Молчание. Лишь взгляд в упор и холод в глазах.

— Это был несчастный случай, Лика. Они разбились, и поверь, я меньше всего на свете хотел её потерять.

Качаю головой. Мирослав ещё не знает, что документ мой не последний козырь.

— Но мне нравится твоя позиция, — он говорит серьёзно, одобрение сопровождается самоуверенным спокойствием. — И смелость. Заходи как-нибудь ещё, поболтаем, — словно издевается, произносит он в дружеской манере.

Плевала я на его похвалу и его дружелюбие меня не волнует, поэтому отворачиваюсь и иду на выход, лишь у двери останавливаюсь, оборачиваюсь и бросаю фразу, от которой Юдин приходит в настоящую растерянность. А потом выхожу.

Он меня не тронет.

И на условия мои не пойдёт, очень хорошо это понимаю с самого начала. Моя цель не шантаж, между строк личное. Просто хочу, чтобы он знал, почему я это делаю.

Я так увлечена своими мыслями, что не сразу замечаю пристроившийся за мной тёмный джип, а когда он обгоняет и буквально останавливает, замедляясь, принимается колотиться сердце. Если это кто-то от Юдина… Готовлюсь сорваться с места, вцепившись в руль, но со стороны водительской двери появляется Бронский-старший и направляется в мою сторону. Выдыхаю, и вскоре тоже выхожу из машины.

Отец Демида молчит, а потом произносит:

— Что ты хочешь взамен?

Значит, уже знает, что я не отдала бумаги. Мне от него в принципе ничего не нужно. Я разглядываю темные глаза и всё же произношу:

— Когда проект «Эдванс» закроют, будьте готовы выполнить условия тех, кто хочет восстановить район как культурное наследие. Вы, конечно, можете выждать время и восстановить прибыльный проект, — говорю прекрасно понимая, что большие деньги творят чудеса, и далеко не каждый откажется от проекта, как собирался сделать Демид. Я выдерживаю паузу и добавляю: — А можете пойти навстречу народу. Выгоды вам от этого никакой, но уверена, сын бы вами гордился.

Бронский-старший смотрит серьёзно. Я не знаю, какое решение он примет, просто надеюсь, что в нём осталось что-то хорошее, схожее с Демидом.

— Не думаю, что его прикроют, — горько усмехается. — Но я тебя понял.

Он уходит, а я так и смотрю ему вслед какое-то время.

* * *

А у подъезда меня ждёт ещё один сюрприз. Ирина стоит прямо у входа, её волосы беспорядочно разбрасывает по плечам ветер, косметики на женщине почти нет, в ярком солнце замечаю морщинки у края глаз. Сегодня она без лоска, такая, какая есть.

— Привет, Лика, — говорит Ирина, и я останавливаюсь. — Ты не отвечаешь на звонки.

Вспоминаю про телефон и что отключала звук, достаю мобильный из сумки и действительно вижу пропущенные.

— Всем я внезапно понадобилась, — усмехаюсь, но Макарова возражает.

— Я звонила тебе раньше… — осекается, замечаю, что она сдерживает эмоции. — В тот день. Демид… оставил для тебя послание, просил передать.

И если минуту назад я нетерпеливо всем видом показываю, что спешу скорее пройти, то теперь сама хочу, чтобы Ирина продолжила говорить. Смотрю с надеждой, боюсь пошевелиться, будто у этой женщины в руках единственная нить, связывающая меня с ним.

— Что передать?

Она молча протягивает мне небольшой конверт, тут же беру его и сжимаю в ладонях. Чувствую, что это не просто письмо.

— Не знаю, насколько это актуально, но это тебе. Я звонила в тот день, звонила не переставая, он просил передать послание в срок, сам не мог, говорил, что так безопаснее, я звонила, — повторяет она, — а ты не отвечала, и потом я узнала… — Ирина прикрывает рот рукой. Замечаю в её глазах слезы. Чувствую, как в груди что-то колет, и я сжимаю губы. — Прости, мы ладили и для меня это… тоже стало шоком…

Я, видимо, однозначно реагирую, а Макарова добавляет:

— Нет, ты не подумай, между нами ничего не было, я просто испытывала к нему уважение, такие люди редкость в наше время, тем более, в таком статусе.

Ирина замолкает. Делает глубокий вздох.

— Можешь не верить, но ты правда нравишься мне, Лика. И подругу я не разыгрывала. Но мне пришлось, потому что…

— Я знаю. Это был Глеб, — ловлю удивление в глазах, а потом женщина кивает. Мы какое-то время молчим. — Удачи, Ирина, — говорю и добавляю: — Спасибо за всё.

— Если тебе понадобится помощь, ты всегда можешь на меня рассчитывать, — говорит она и теперь киваю я.

Мы, конечно, не кинемся друг к другу в объятия, но прощаясь, чувства я испытываю странные. Так неожиданно тот, кого я считаю пусть не другом, но близким человеком, оказывается не тем, за кого я его принимаю, а мнимая подруга напротив настоящей.

Ирина направляется к своему авто, которое только сейчас замечаю на стоянке.

А после, не вытерпев, бегу в подъезд и прямо там раскрываю конверт трясущимися руками.

Читаю, перечитываю. Два слова, но я не могу от них теперь оторвать взгляд:

«Первое свидание».

И небольшой ключ тут же.

Здание, где оно состоялось, находится на левом берегу, его отстроили совсем недавно, и насколько я знаю, помещения сейчас сдаются под офисы. Вспоминаю слова Демида, когда он был здесь. Наш разговор начался с них.

«Есть кое-что, что ты должна знать. Ты помнишь наше первое свидание?»

Теперь я вижу в его словах скрытый смысл. Возможно, я ошибаюсь, и он тогда даже не думал, что что-то мне передаст, но мне так хочется видеть в этом связь.

Прокручиваю в голове эти строчки снова и снова.

Я, конечно, никогда не забуду то место, куда мы пробрались тайком пять лет назад. Там он обнимал меня за плечи, и я таяла от мысли, что он тот самый. Мой. Навсегда.

Не терпится проверить свои догадки, и спустя некоторое время я поднимаюсь в стеклянном лифте на нужный этаж, открывающийся вид отзывается мурашками по телу, это не страх, и не избыток чувств от красоты, это скорее предчувствие, потому что зрелище сейчас, увы, не завораживает.

Без него меня ничего больше не завораживает. Я отворачиваюсь и выхожу из лифта, направляясь к офисным помещениям. Пытаюсь сориентироваться, волной окатывают воспоминания, оглядываюсь, хотя в коридоре пустынно, пытаюсь сориентироваться, а потом подхожу к одной из секций.

Сначала стучу, и проверяю ручку, но с облегчением обнаруживаю, что провернуть её не могу, и дверь закрыта. Вставляя ключ в отверстие, жутко волнуюсь, ведь могу ошибаться, однако замок поддается, звук разрывает тишину холла эхом, и чувствуя легкую дрожь от внезапных эмоций, толкаю дверь, тут же улавливая запах свежего ремонта.