Тингль-Тангль - Виктория Платова

– Я ничего не понимаю! – в отчаянии закричала втрубку Мика.

– Мне нужна помощь, – Васькин голос безвольноболтался в трубке, как в полынье, цеплялся пальцами за обламывающиесякрая. – Зайди в мастерскую, и ты все поймешь…

После «ты все поймешь» втрубке наступила тишина.

Разговор окончен.

Мысли в Микиной голове путались и разбегались, она пыталасьухватиться хотя бы за одну из них – безуспешно.

Васька кого-то убила, хотя не хотела этого.

Васька что-то оставила в мастерской.

Васька просит о помощи.

«Мне нужна помощь. Мне нужна помощь. Очень нужна, Микушка».

Дело совсем не в МИКУШКЕ и не в том, насколько фальшиво илинасколько искренне это прозвучало. Дело в том, что Васька в беде.

Вот ты и попалась, хотелось думать Мике.

Не все коту масленица, хотелось думать Мике.

Любишь кататься, люби и саночки возить, хотелось думатьМике.

Разбирайся с собой сама, психопатка, хотелось думать Мике.

Хотелось, но не думалось. Никакая она не психопатка, Васька.Бедная, маленькая, обиженная девочка.

МНЕ НУЖНА ПОМОЩЬ.

Впервые за всю жизнь Ваське понадобилась Микина помощь. Божемой, как же она мечтала об этом! Она мечтала научиться танцевать аргентинскоетанго – специально для Васьки. И арендовать трамвай «Желание» – специально дляВаськи. И прочесть ей дневники птицы Кетцаль, и дневники мотоциклиста, идневники путешествующих по галактике автостопом… А ночи, проведенные возлеВаськиной постели, когда она крепко держалась за спящую смуглую ручонку, боясьвыпустить ее хотя бы на минуту?

Ваське нужна помощь.

Очень нужна.

Не двадцатилетней стерве, истеричке и психопатке – малышкеВаське, обладательнице дерзких проволочных волос, розовых пяток и пижамки сосмешными медвежатами.

Мастерская.

Васька что-то говорила о мастерской.

…Мика не входила в мастерскую семь лет, но попала в нее безтруда. Всего-то и надо было, что легонько толкнуть дверь ладонью. Давай, Мика!Ты же храбрая, не нужно ничего бояться, тебе здесь все знакомо, хотя иосновательно подзабыто.

Гипсовая лошадь Рокоссовского.

Гипсовая лошадь Тамерлана.

Гипсовые же рабочие, колхозники и девушки с веслами,деревянные физики-ядерщики и сталевары, и только великий писатель АнтонПавлович Чехов был воссоздан из мрамора, но на то он и Чехов.

В мастерской царил полумрак, но очертания предметов все жепросматривались: платяной шкаф у двери, старое дедово кресло, еще одно креслоавангардного дизайна (видимо, купленное самой Васькой), широкая кровать или,скорее, ложе (тут Мика поморщилась) с набросанной на нее горой барахла (Васька,да ты неряха, драть тебя некому!), телевизор против кровати, подключенный кнему DVD-проигрыватель с горой дисков. На плохо отпечатанных обложках – сплошьледенящие кровь названия:

«Голубые девушки»,

«Невесты-эльфийки»,

«Сливки первой ночи».

При желании Мика тоже может внести свою лепту, пропихнув влузу беспроигрышный шар «Страстные учителя-чудовища».

«Я не смотрю мультипликационное порно. Я считаю, что ничего,более ублюдочного, не существует».

Очень трогательно и, главное, соответствуетдействительности.

М-да…

Мика прошлась по мастерской, удивляясь тому, насколько малоздесь Васьки, нельзя же всерьез считать проявлением индивидуальности кровать ителевизор в ее ногах. Бедная, бедная моя малышка, чертова мастерская так и нестала для тебя домом. А ведь у тебя есть дом, родная моя, он совсем рядом, застеной…

– Эй, Васька! – тихонько позвала Мика, зная, чтоВаська не откликнется. – Эй! Привет! Как ты поживаешь? Как ты жила? Как тыжила без меня?..

Никакого ответа.

– Так что же я должна найти в мастерской? Что я должнасделать? Почему ты не объяснила мне все толком? И я даже не знаю, где тебя искать…

Внезапно Мика остановилась и даже щелкнула себя пальцами поскуле: господи, какая же она идиотка, ну просто набитая дура! Ведь Васьказвонила на мобильник, следовательно, в памяти ее телефона остался номер. НайтиВаську вовсе не так сложно, как кажется.

Пара пустяков.

Вытащив телефон и путаясь пальцами в кнопках, Мика отыскалапоследний по времени высветившийся номер и послала сигнал вызова.

«абонент временно недоступен или находится вне зоны действиясети» – объявил металлический женский голос. Но еще до того, как онзакончил свой пламенный спич, Мика заподозрила неладное.

Ботинок.

Из-под горы тряпья, сваленной на кровати, торчал носокботинка. Ботинок был крепкий, щегольской, кофейного цвета и к тому же до блесканачищенный.

Со стопроцентной уверенностью Мика могла утверждать, что кподошве ботинка пришпилен лейбл «Саламандра». Точно такие же, абсолютно такие,кофейные и щегольские Schuhe[49] они недавно купили Ральфу.

Бедняжка Ральф.

Он и так достаточно настрадался от Мики. И чтобы хотьнемного облегчить горькую участь несчастного влюбленного, Мика взяла на себядобровольную обязанность таскаться с Ральфом по Geschäfte[50] иподбирать ему экипировку.

Но что здесь делает ботинок «Саламандра»?

Скорее из простого любопытства, чем предчувствуя недоброе,Мика принялась сбрасывать вещи с кровати. Одну за другой.

Ботинки «Саламандра» (к первому ботинку присоединилсявторой). Мика знает эти ботинки.

Светло-синие джинсы. Мика знает эти джинсы.

Кожаный ремень с медной бляхой «Wrangler». Мика знает и этотремень, и эту бляху.

Серая вельветовая рубашка. Мика знает эту рубаху и знаеточки, выглядывающие из нагрудного кармана. Круглые очки в золотой оправе.

И лицо.

Мика знает это лицо. Она хорошо изучила его за столько лет.Она способна предугадать малейшее изменение в нем, это лицо чаще всего бываетпечалыю-восторженным или восторженно-печальным, или просто печальным, илипросто восторженным, но оно никогда не бывает равнодушным. Во всяком случае, кней, Мике.

Вот только крошечная дырка во лбу Мике незнакома.

Откуда у Ральфа дырка во лбу?

Он мертв – оттого и дырка. Он мертв и совсем закоченел. Влице ни кровинки, по краям маленького отверстия во лбу – запекшаяся кровь, онмертв и выглядит спокойным. Равнодушным.