НЧЧК. Командировка - Яна Горшкова

Сытая женщина – добрая женщина, в этом вопросе мы с крысой Солнышком сошлись сразу. Пирожки из общаги скрывшегося в пыли за задним стеклом «Нуэно» Колдубинска оказались выше всяких похвал. И кефир был свежим. Разделив с хвостатой иммигранткой, контрабандно вынесенной в сумке, последний пирожок, я с легкой грустью меланхолично подумала, что, останься я в этой ночлежке и кормись в тамошнем буфете, все могло бы повернуться совсем иначе. Хотя, с другой стороны, не факт, что мы тогда так быстро взяли бы Пинофилло. Все-таки голодная я злее и целеустремленней, да. В общем, что ни делается, все к лучшему…

Эту мысль я лениво додумывала, уже совсем сонная. Мерные прыжки «Нуэно» по колдубинскому проселку убаюкивали. Вот если б еще голова так не ударялась при каждом скачке на очередной колдобине… надо как-то помягче пристроиться… м-м-м… Глаза закрылись сами собой, а голова опустилась на что-то совсем не мягкое, но теплое…

«Хм-м-м… – успела подумать я, инстинктивно зарываясь поглубже в так кстати подвернувшуюся „подушку“. – Тепло…»

Мы выехали на трассу, оставив позади зачарованные леса и опостылевший Колдубинск. Трясти перестало, и я наконец-то смогла уснуть…

* * *

Ночь уже слизнула крошечный кусочек лунного диска. Март близился к концу, и до настоящей весны оставался какой-то небольшой шажок. Еще день-два, и в мир придет тепло, брызнет молодая зелень, и все снова начнется заново. Так и должно быть. И так будет.

Циничный романтик Дзир, дроу по национальности и воин по призванию, высунул локоть в открытое окно «Нуэно» и получал удовольствие от скорости, ветра и ночной романтики пустынной дороги. В особо циничной форме, разумеется. Он щурился на луну, тихо мурлыкал под нос любимую песенку «Элеватора» про соколов с королевнами и время от времени поглядывал в зеркало заднего вида на парочку крепко спящих Светлых.

Нолвэндэ прижалась к Эрину, уткнувшись носом ему под ключицу. А тот, бессильно уронив голову назад и безуспешно сражаясь с отпадающей нижней челюстью, в свою очередь крепко обнял девушку. Их пальцы переплелись. Рядом на сидении в сумке громко храпела крыса по имени Солнышко.

Слушавший музыку в плеере Меноваззин перехватил возмущенно-завистливый взгляд сородича и поднял брови в немом вопросе. Мол, что не так?

– Ты видишь?! – прошипел дроу. – Нет, ты видишь, какие это галлюцинации? Почему эти придурки делают проблему из всего на свете?

– А! Ну, что ты хочешь, командир? – вздохнул философски настроенный спецназовец. – Свет – дело тонкое.

О предсказании Праматери Всех Гоблинов он Дзиру так ничего и не сказал. А зачем?

Это все остальные командировочные попадают с корабля на бал, а Эринрандир ап-Телемнар – всегда только из огня да в полымя. Рабочий день начался со скандала. Ликование дриады Желудьковской по поводу возвращения «любимого» сотрудника вылилось ведром с грязной водой на его выглаженные форменные брюки и начищенные до блеска туфли. И только спринтерская скорость бега и близость женского туалета спасли дриаду от принудительного надевания опустевшего сосуда на голову. Пришлось идти на совещание к Ытхану в старых запасных джинсах и кроссовках, чьи разноцветные шнурки всегда действовали на орка прямо-таки возбуждающе.

На совещании, в присутствии всех начальников отделов, Эрин был матерно выруган, заклеймен психопатом и засранцем. Потом без всякого плавного перехода, точно так же публично, ему спелась величальная песнь и, образно говоря, чело увенчано было венком победителя – Ытхан Нахырович давал сольный концерт в любимом стиле «салат из кнута и пряника под острым энчечекистским соусом».

Добрые соратники приветствовали разоблачителя колдубинского маньяка аплодисментами. Все уже знали и про бензопилу с зубушками, и про дриадский допрос. Не учреждение, а аквариум.

Однако же триумф следователя длился очень и очень недолго. Бухгалтерия урезала премиальные вдвое, а график дежурств никто не отменял. Следующую ночь Эрину предстояло дежурить по управлению в компании с Меноваззином. Мысленно эльф ругнулся, так как намеченный разговор с Нолвэндэ откладывался на целые сутки. А с его напарницей медлить нельзя. Она – девушка непредсказуемая.

– Поедете в прокуратуру и к судье, – напомнил Эрину начальник, когда они остались в кабинете одни. – С вами хотят побеседовать. И будь там предельно вежливым.

– Когда это я хамил?

Но Ытхан не был расположен к шуткам.

– Эринрандир, я тебя очень прошу, – серьезно сказал он. – Я лично перед прокурором на брюхе ползал, чтобы он не давал хода разбирательству по твоим персональным художествам в Колдубинске. Сам знаешь – никто не посмотрит, что ты меньше, чем за неделю, вычислил маньяка. Комитет по этике вас с Нолвэндэ на куски порвет. Себя не жалко, девочку побереги.

Это был запрещенный прием, и подлый орк прекрасно знал, что ради напарницы капитан ап-Телемнар молча проглотит все прокурорские наезды. Желчные дядьки и неудовлетворенные тетки из Комитета начнут рыться не только в подробностях колдубинской эпопеи, но обязательно сунут нос в личную жизнь энчечекистов. А ну-ка, свободные от брачных уз мужчина и женщина работают вместе уже пять месяцев подряд, живут дверь в дверь и ездят в командировки. А не спят ли они в одной постели? А если спят, то, как это отражается на показателях раскрываемости? Эрину-то что, он и не такое пережил, а леди Анарилотиони-младшая сразу потянется к кобуре.

– Хорошо. Вам не придется за меня краснеть. Я буду паинькой, – твердо пообещал эльф и добавил: – Вот только Нол останется. Нечего ей делать у Тамаринда.

– Эрин…

– Ытхан, ты знаешь каков наш господин Стробил в личном общении. Хочешь, чтобы она ему отстрелила яйца?

Прокурор был лешим, что после колдубинских событий отнюдь не добавляло ему симпатии в глазах мыслечтицы. А помимо всего прочего, у областного прокурора имелась нехорошая привычка запугивать собеседника тюрьмой по любому поводу. Приятного мало, но не смертельно.

– Эрин, завязывай держать девчонку в коробочке, обложенной ваткой, – нахмурился орк. – Нолвэндэ – энчечекистка, а не ребенок. Пусть учится отгребать звездюлей в высоких кабинетах.

Но капитан уперся рогом и отказался прислушиваться к аргументам начальства. И сколько Ытхан ни уламывал эльфа, сколько ни убеждал, Эринрандир твердо решил принять огонь на себя. Ну не объяснять же, что в ближайшие 72 часа Нол нужна ему в хорошем расположении духа, спокойная и здравомыслящая.

– Хватит того, что я регулярно отгребаю от всех, кому не лень, в первую очередь от тебя.

– Балрог с тобой! – сдался орк. – Если сумеешь отбиться за двоих, то дерзай. Главное, бензопилу с собой не бери.

– Да не переживай, Тамаринд поорет и успокоится. А я буду тихим и смирным аки овечка, – ухмыльнулся капитан.

Расчувствовавшийся орк по-отечески прижал его к пузу.

– Завтра после ПДПС[22]можешь считать себя в отгуле. Выглядишь ты паршиво. Отоспись, отдохни и вообще.