Голос во тьме - Анастасия Машевская

Гроза кончилась быстро, но все еще покрапывало. К тому же, одежду и лежаки нужно было просушить, всем хотелось есть. Справившись с последствиями атаки одного из особенно лютых призраков, Данан, перекинув посох в левую, слепила большую, но простенькую, с полупустым узором печать прогревания и развесила символы заклятия по все комнате. Так должно было просохнуть все: и они сами, и примощенное на отертых парнями балках снаряжение, и сама сторожка. А когда они уйдут, может, будет правильным и вовсе сжечь её, подумала чародейка. А, может, и нет.

Редгар достал из сумок на этот раз разломанные и почерствевшие куски хлеба и сыра, которые они взяли еще в таверне Сухих Подворотен. Одной фляжкой на всех промочили горло, и не какой-нибудь, а гномской.

— Слушай, Стенн, — позвала его Данан неожиданно кратким именем, которое гном еще никому из них не называл, но под которым был известен некоторым лицам. — Где там твое зелье смелости?

Хольфстенн с пониманием хмыкнул и, откупорив фляжку, протянул женщине:

— Усталость оно тоже снимает.

— Само то, — определила чародейка и сделала несколько глотков. Затем утерла губы рукавом и глянула на остальных.

— А можно и мне глоточек? — тихо спросил Борво.

Ред, Дей и даже Хольфстенн поглядели на него несколько секунд молча. Он понимал их: девчонка в одиночку одолела полную сторожку призраков, а он, здоровенный бугай вдвое большее её, одного-то вурдалака разрубил насилу и кое-как. И это после того, как едва не дезертировал.

— Нуж… — Дей только начал, когда Ред перебил:

— Конечно, — передал напиток из рук Данан. — С почином, смотритель.

— То ли еще будет? — принимая настойку, спросил Борво почти жалко, словно заранее пасуя перед ужасами, с которыми сталкивается орден Смотрителей и от которого ему, судя по всему, уже не отвертеться. Разве что помереть.

— Будет все то же самое, — поделился Редгар опытом. — И точно также страшен будет только первый удар. Уверен, — он перевел глаза на Данан, — наш рыцарь-чародей тоже далеко не сразу стал рубить налево и направо призраков и духов.

Данан приходила в себя быстро и потому смогла усмехнуться:

— А то. — Клейв убил на неё кучу нервов в свое время.

Борво, отпив, тоже утер рот и посмотрел на женщину:

— Может, для вас тут нет секрета, но можешь объяснить мне, что это за меч такой, и почему он и притягивает призраков, и режет?

— Отличный вопрос, — согласился Редгар. — У многих на слуху звание рыцаря-чародея, но мало кто представляет, что это такое на самом деле.

— Поддержу, — добавил гном. Диармайд воздержался, но вопросы были и у него: если уж он в свое время даже не выучился до той стадии, чтобы иметь дело с чародеями Кошмара, что говорить о дальнейшем?

Данан обвела глазами мужчин. Совсем непроизвольно почесала лоб, потом за ухом, потом еще и плечо. Наклонила чуть голову и сказала:

— Это довольно долго, чтобы объяснить, как есть.

Редгар с одобрением кивнул:

— Так и нам надо и отдохнуть, и просохнуть, и чтобы дождь снаружи утих окончательно.

И то правда. Данан села поудобнее.

— Никто сейчас не знает когда и откуда появилась магия…

— Ого! — перебил Дей с довольной физиономией. — Мы прям настолько издалека начинаем? А точно успеем до старости? — оскалился.

— Ставлю, что уложусь до того времени, как у тебя выпадут все зубы, — ответила чародейка.

— Идет! — Диармайд тряхнул кулаком в порыве готовности.

— Словом, мы не знаем, как давно существует магия. Но на момент становления Ас-Хаггарда еще до того, как он стал крупнейшей в истории Аэриды империей, уже сформировалось девять школ колдовства.

— Девять?! — Редгар выглядел удивленным. — Я знаю только семь.

— Девять, — спокойно подтвердила Данан. — И если говорить строго, то на самом деле статус или… как бы его назвать… звание рыцаря-чародея практически не зависит от того, какой школе изначально принадлежал колдун. Смотрите, — Данан принялась жестикулировать, хотя это ничего не иллюстрировало и слушателям ничуть не помогало. — Каждый из магов, и сегодня, и тогда в древности, в юности или реже в детстве проявляет определенную склонность — к исцелению, или какой-то из стихий, чаще к одной, чем ко всем. Конечно, в процессе обучения все мы учим самые простые печати из всех школ магии, например, лечение или простые защиты, которые, по-хорошему, бесполезны в сравнении с настоящими телемантскими барьерами. Все дело в том, что запомнить печать относительно просто, при желании можно выучить сколько угодно сложный узор, если голова ясная, а понять и прочувствовать, как через эту печать преобразуется магическая энергия в то или иное заклятие без врожденной расположенности практически невозможно. Иначе все бы люди с приличной памятью были магами. Безотчетное, освоенное как бы по наитию, преобразование чародейской энергии через печати той или иной школы и есть признак таланта к определенному виду магии.

Оглядев мужчин, Данан нахмурилась и опустила руки: в самом деле, они тут не помогут.

— Рыцарь-чародей — это что-то вроде таланта объединяющего в основе все школы разом. Это не значит, что мы с равным успехом можем швыряться молниями, выставлять щиты, отнимать силы Увяданием и в два счета залечить сквозную дыру в голове. Нет. Это значит, что мы можем воздействовать на самую суть магической энергии, не преобразуя её вообще. Это как вода: с хмелем она превращается в эль, с медом в медовуху, с ягодами — в отвар, с куском кролика и бобами — в похлебку, с цикутой или какой другой дрянью — в яд. Но в основе всегда остается вода. Так и у рыцарей-чародеев: мы управляемся с чистой, ни с чем не взаимодействующей колдовской энергией.

— И при чем тут меч? — уточнил Борво.

Данан прищурилась: не торопил бы.

— Поскольку рыцарь-чародей представляет саму основу колдовства, как акта, почти все рыцари-чародеи владеют двумя школами магии.

— Как ты, — Редгар указал на Данан пальцем.

— Да. Реже больше, потому что в любом случае нужно много времени, чтобы обучиться печатям. Опять же — не выучить узоры и даже не прочувствовать поток энергии в момент преобразовании из чистой в ту или иную — стихийную, там, или защитную. Уходит время, чтобы наловчиться делать это быстро. Кому нужен маг, который в бою будет по десять минут кряду мастерить одно только заклятие. Переключение по потокам преобразования и есть ключевое отличие рыцаря-чародея от всех остальных магов — им попросту вообще недоступны другие потоки, кроме того, к которым они имеют врожденную склонность. Поэтому наиболее известное мнение о нас — чародеи двух школ. Многие так же слышали и про клинки.

— Ну наконец-то! — всплеснул Диармайд руками. Редгар скосил неодобрительный взгляд на лейтенанта и тот заранее оправдался: — Просто я все жду.

Данан сдержала усмешку, почуяв, как сейчас отомстит.