"Абрамсы" в Химках. Книга 2. Позади Москва - Сергей Анисимов

Сзади справа глухо ухнуло, и прямо над их тягачом наискосок с неба протянулась ярко-белая полоса, ушедшая куда-то вперед. Уши отложило через секунду, и к этому времени они все уже или лежали на земле в 15–20 метрах от машины или были в стойке «для стрельбы с колена». Вертолет Вика увидела только после этого, причем не один, а сразу четыре. Те двигались по отдельности, не сформировав единый строй. Причем двигались почти непрерывно, не зависая. То ныряя вниз, то снова поддергиваясь вверх. Пулемет с МТ-ЛБ замолотил длинными очередями, и Вика открыла рот, чтобы не оглохнуть на ближайшие минуты. Вертолеты она не узнала, но это точно были чужаки. По силуэтам — вроде бы не транспортники, больно хищно выглядят. Значит, бронированные, так что на такой дистанции малоуязвимы даже для крупнокалиберных пулеметов. Ей показалось, что она увидела попадания в один из вертолетов: на нем будто зажигались на мгновение яркие люминесцентные лампочки. Но потом вертолеты исчезли из вида все вчетвером, и на этом все закончилось.

— Сбили, да? — тупо поинтересовался у нее совсем молодой парень. С розовыми щеками, какие бывают у некурящих в 18 лет. — Ты видела?

— Ни хрена не видела, — грубо ответила Вика и за какую-то секунду разозлилась. И на молодого дурака, и сама на себя. — С чего ты взял?

Парень начал путано объяснять, и она просто плюнула, не стала слушать. Им скомандовали «к машинам!», и она трусцой побежала к своей. С брони ей подали руку, помогли залезть. Неприятно чувствовать себя неуклюжей, но с таким навьюченным весом поверх ее телосложения иначе быть и не может.

Минуту спустя они проехали мимо пылающего остова тягача. Тактического номера на броне она не увидела: тот был окутан пламенем весь целиком, и на нем уже не уцелело ни грамма краски. Бывший МТ-ЛБ распространял такой жар, что им пришлось прикрывать лица руками, когда они на полной скорости проходили мимо. А «мимо» — это было несколько десятков метров. Что там могло так гореть? Когда жуткая могила осталась далеко позади, Вика перестала оборачиваться и снова с вниманием уставилась вперед. Она все надеялась увидеть сбитый или хотя бы поврежденный и севший вертолет, но не увидела ни черта. Разговаривать на ходу не получалось, и она не сумела как-то пообщаться с соседями. Будто любезность теперь могла смягчить ушедшую в ближайшее прошлое грубость перед незнакомым парнем. Вика покачала головой. Да уж, чего только не бывает с человеческой психикой в условиях неконтролируемого экстрима. Если она вернется домой, она останется дерганой на всю оставшуюся жизнь. Но это если вернется… На этой простой мысли Вика снова помрачнела и занялась наблюдением уже серьезно. Мечтать о своем возвращении к нормальной жизни было глупо и, мягко говоря, несвоевременно. Хотя и приятно. Но вот как пальнут сейчас ей в лоб из-под самого горизонта заточенной под бронетехнику ракетой, вот и кончатся мечтания. Поэтому лучше не мечтать лишнего. И иметь воздух заранее набранный в легкие, чтобы успеть вовремя заорать во всю глотку, если что-то заметишь.

— Вик, а Ви-ик?

Она отняла ладони от лица. Так, таким тоном говорила ей мама, но довольно давно. Классе в 5-м и следующие несколько лет. Когда ты уже не маленькая девочка, но еще не девушка. Интонация помнилась, и то, что он в нее так метко попал, показалось ей маленьким чудом.

— Что? — глухо выдавила из себя она.

— Может, хватит уже?

— Что хватит?

— Сидеть вот так. С глазами в кучку. — Ляхин вдруг как-то горько засмеялся. Остановился, поглядел на свой автомат и засмеялся снова. От этого смеха ее пробрало холодом. Притом, как она, оказывается, замерзла, все равно пробрало. Поверх холода от мороза.

— Да пошел ты…

Вика встала со скрипнувшей железками койки, поискала глазами вокруг и опять не увидела своего автомата. Посмотрела на тот, который был в руках у лейтенанта.

— Угу, это ты верно угадала. Если бы ты не вошла… Минуту или две, может быть.

Она не поняла, что он имеет в виду, но предпочла смолчать. Это всегда верное решение, если не знаешь, что сказать.

— А теперь… У тебя есть какие-то планы?

Прозвучало это двусмысленно. И несмешно.

— Теперь — совершенно однозначные, — сухо сказала она. — Оружие себе найти. Командира. И продолжить, сколько смогу. Поквитаться за ребят.

Спазм рыданий выплеснулся из нее сам собой, совершенно неожиданно и совершенно неостановимо. Ее буквально повалило вниз, на колени и на бок. Воя, Вика старалась разодрать тесный воротник, потому что он не давал ей вздохнуть. Весь воздух уходил на плач по мертвым, на себя не оставалось ничего, и уже через полминуты она почти потеряла сознание. Затемнилась. Потом кошмар внутри стих, и она снова начала видеть. Сперва туннелем, находящимся прямо перед собой, потом больше.

— Мне тоже хотелось, — очень нехорошим голосом сказал Ляхин сзади, из-за ее спины. — И в прошлый раз, и в этот. В прошлый я отомстил адресно. Пусть не полно, но… Сколько уже лет прошло, до секунды все помню. Как это было сладко.

Он страшно оскалился, и на секунду изнутри его лица проступило нечто жуткое, невозможное. Потом оно снова ушло вовнутрь, в глубину взгляда, в глубину кожи.

— Теперь — ни хрена. Я вытащил пять человек, включая тебя. Или даже шесть. Толстого точно, это ты верно помнишь. Этого там, который с СВД… Пулеметчика из третьего отделения… И знаешь, ты единственная живая.

Ляхин вновь посмотрел на нее искоса, но теперь сумасшествия в нем почти не было, только боль.

— Потому что ты без ран. Тоже шоковая, но психическая, а не… Знаешь, как это называлось, что их убило?

Вика отрицательно покачала головой. Она помнила, как горели машины и люди, как бегущих пробивало насквозь. Помнила, как санинструктор кого-то тащил прямо перед ней, тоже бегущей изо всех сил. Слишком многое помнила, слишком ярко. Но она понятия не имела, о чем он спрашивает.

— «Стреловидные поражающие элементы». Лично я думал, их в основном наши используют, а американцы и вообще натовцы — шарики. Был не прав.

Он замолчал на несколько секунд, дав ей время подняться и привести в порядок одежку, насколько было возможно.

— У меня все было. Перевязочный материал, инструменты. Грех жаловаться. И ни одного выжившего. Даже если по паре стрелок всего словил… Бронежилеты они не прошивают, ты видела, да? Больно легкие. Но в конечностях тоже сосудов полно.

Он замолчал и посмотрел мимо нее, в сторону выхода. Вика тоже обернулась. Появление человека она не почувствовала, хотя могла бы. От того пахло кислым и горелым. Кожа на лице воспаленная, лоснящаяся, красная. Как неглубокий и быстрый ожог. Губы лопнули, и на них сплошной коркой запеклась кровь. Форма своя. Вика с остротой почувствовала, как ей не хватает оружия. Будь это чужой, что бы она сделала? Даже штык-ножа нет. Как голая.

— Здесь еще? — хрипло, но довольно разборчиво спросил стоящий. — Не все еще, значит?

— Не все, — подтвердил Ляхин. — Хотя многие, да. Раненых вывезли?