Диктатура Гурова - Алексей Макеев

– Че хвата-а-а-ешь! Отцепись, а то ща самого уро-о-ют. Понял, да?

Второй из оболтусов, успевший убежать подальше, боязливо косясь в сторону Крячко, кому-то спешно позвонил по сотовому. Сообразив, что через пару минут тут может появиться весьма нехилое подкрепление, Станислав тоже достал телефон и вызвал к месту задержания обкуренного недоумка группу захвата.

– Ну, вот, – усмехнувшись, он жестко встряхнул задержанного, – сейчас мы и посмотрим, кому из нас будет хуже. А пока за тобой, бездельником, не приехала «карета», чтобы отвезти тебя во дворец под названием КПЗ, живенько выкладывай: фамилия, имя, отчество, место жительства, род занятий!

Тот скривил лицо и, как видно, начав отходить от наркоты, неохотно выдавил:

– Нектяхин Эдик, безработный, живу рядом, на Огородной. А ты кто такой?

– Во-первых, сопляк, не «ты», а «вы», – с расстановкой изложил Крячко. – А во-вторых…

Он не успел договорить – сзади раздался скрип тормозов, хлопнули дверцы, и со стороны дороги донеслись злые, недовольные голоса. Стас оглянулся и увидел новенький «Опель Аскону», от которого в его сторону быстро шли трое возбужденных, взвинченных парней. Один из них был европейского этнотипа, двое других – типичные южане, смуглолицые и темноволосые. Увидев прибывших, к ним подобострастно подбежал второй из наркоманов, что-то объясняя и тыча пальцем в Крячко. Средний из прибывшего «трио» – рослый и плечистый, скорее всего, уроженец Средней Азии, вытащил из кармана пистолет, а двое других тут же достали ножи.

Случайные прохожие, ставшие свидетелями этой стычки, поспешили «раствориться» кто куда. Даже машины по дороге теперь пролетали это опасное место на большой скорости.

– А ну, пацана отпустил! – с «фасоном» держа пистолет (как догадался Станислав, «травматик») в боковом положении, приказным тоном объявил главарь. – Живо! И не вздумай дергаться, у нас тут все схвачено – и ментярня, и прокуратура. Или в тебя разок шмальнуть, чтобы ты…

Его голос осекся, поскольку неизвестный молниеносно развернулся к «трио» лицом, закрывшись задержанным, а в их сторону нацелился настоящий, боевой пистолет.

– А теперь слушайте меня! – в голосе Стаса звучал металл. – Оружие положили, отошли назад и легли на землю сами. Быстро!

«Трио», несколько опешив, неуверенно переглянулось. Похоже, парни начали понимать, в какую скверную историю влипли. Они медленно попятились назад, но в этот момент из-за угла вылетел «Соболь», из которого почти на ходу выпрыгнули трое омоновцев в «брониках», с автоматами на изготовку.

– Вы! Козлы! Вы че, не видели, что это мент?! – швырнув на землю свой пистолет, яростно проорал главарь, с ненавистью глядя на наркоманов. – Кишки сукам выпущу!..

Пояснив опергруппе, что здесь произошло, и быстренько оформив задержание отморозков, Крячко наконец-то смог вернуться к своему заждавшемуся хозяина «мерину». Сев, он включил воспроизведение диктофона. Аудиозаписи шли одна за другой, без пауз. И передающее, и приемное устройство было настроено на включение только при наличии источника звука. Остаток вчерашнего дня ничем интересным не ознаменовался. Суконцева сделала еще два звонка. Оба были по работе и ничего интересного не содержали. А вот один из разговоров, состоявшихся в ее кабинете, показался Станиславу достаточно интересным. Диктофон воспроизвел два женских голоса, один из которых был Суконцевой, а ее собеседницей была некая Диана.

Гостья Ирины пришла пожаловаться на своего «козла», который, как ей показалось, присмотрел другую. В ходе разговора неожиданно был упомянут и Вертянин. Диана с завистью отметила:

– …Вот Андрей у тебя был! С моим охламоном и близко не сравнить. Нет, в самом деле… Жаль только, что не был свободен. А так-то, для всякой понимающей бабы – мечта всей ее жизни. Слушай, как же получилось-то, что он разбился и сгорел? Уже столько времени прошло, а я так ничего и не поняла – это он специально, что ль? Или несчастный случай?

Ненадолго повисла тишина, после чего послышался скомканный голос Суконцевой:

– Да как сказать-то? Если честно, толком я и сама до конца не понимаю, что это было.

Стас, слушая ее, внутренне ощутил – привирает, но не сильно. Ирина между тем продолжила свое повествование:

– …В тот день мы гуляли в ресторане «Эльф и тролль» на дне рождения Фальника. Черт нас туда понес! У нас с ним были совсем другие планы. И какие планы!.. Ну, вот… Подпили все там здорово, Андрей сказал, что неплохо бы «свалить». Незаметно мы оттуда улизнули, и на его «тачке» – ко мне домой. Наверное, и половины пути не проехали, звонок на его сотовый. Звонил Коротков, сказал, что Андрея срочно разыскивает шеф. Мол, ездил в ресторан, а его там не нашел. Ну, Андрей предложил доехать до нашей «конторы». Но я отказалась. Он поехал назад, а я взяла такси и одна отправилась домой. Ну а на другой день пришла на работу и узнала, что он сгорел.

– Ир, это ты ментам рассказывай. Но мне-то мозги не пудри! – в голосе Дианы звучала нескрываемая язвительность. – Кто-то говорил, что тебя в тот день видели с каким-то крутым на черной «бэхе». Говорят, ты с ним и сейчас встречаешься. Я думала, мы подруги, а ты мне тоже бред какой-то несешь…

– Дианочка, есть золотое правило: меньше знаешь – крепче спишь, – в голосе Суконцевой звучали раздражение и угроза. – Извини, мне надо работать…

Прослушав и все прочие разговоры Суконцевой, Крячко отправился обратно в главк. Как он мог понять и из слов Дианы, и по собственным ощущениям, Ирина сказала правду только о том, что в дороге Коротков позвонил Вертянину. Все остальное было полным враньем.

«Да, как видно, боится сильно, раз она даже своей лучшей подруге врет напропалую… – резонно рассудил он. – Видимо, тот, кто заварил всю эту кашу, вовсе не из общества имени матери Терезы…»

Когда он вошел в кабинет, Лев сидел за столом, глядя на монитор ноутбука. Взглянув в сторону приятеля, он снова углубился в чтение.

– Ну, как успехи? – поинтересовался Гуров, пробегая взглядом по строчкам текста.

– Средненько… Только и смог понять, что врет Суконцева всем без исключения. Даже лучшей подруге. Видимо, трясется, как заячий хвост. Но это и неплохо. Трястись надоест – позвонит. Вот, послушай…

Оторвавшись от чтения, Лев прослушал аудиозапись диалога Ирины с Дианой и, кивнув головой, сдержанно резюмировал:

– И здесь опять – Коротков. Хм… Да, наверняка в исчезновении Вертянина он сыграл не самую последнюю роль. Надо бы им заняться плотнее. Давай завтра дорабатывай свой вариант с «вымогательством». А потом… А потом пусть он «исчезнет». На какое-то время. Пусть его подельники подумают, что у него не выдержали нервы и он ударился в бега. Думаю, они на это отреагируют обязательно.

– Это… как же – «исчезнет»? – насторожился Стас.

– Элементарно, Ватсон… – Лев приглушил голос. – Представь ситуацию. Двое неизвестных в масках якобы с целью ограбления нападают на Короткова. Вводят ему, скажем, морфий, и он оказывается в Кащенко, как человек, пытавшийся в невменяемом состоянии сделать себе харакири. Там он дня три находится под наблюдением, к тому же в соответствующем окружении, после чего его отпускают. Что это дает? С одной стороны, всех тех, кто нас интересует, это вынудит каким-то образом реагировать и действовать. Например, ехать к нему домой и выяснять у домочадцев, куда он делся, и так далее. И это позволяет сделать вбросы нужной нам информации в их среду. С другой, при достаточно грамотной работе с Коротковым за эти три дня можно получить немало ценной информации. Да, это как бы не вполне законно. Вернее, совсем незаконно. Но – что поделаешь? На войне как на войне.