Маятник - Степан Вартанов

— Да. — Сигам осекся, посмотрел на Ромку. Нахмурился. — Что случилось потом? — спросил он сумрачно.

— Потом… — Ромка развел руками. — Потом степного народа не стало.

Молчание было долгим. Если Ромка был прав, то к этому моменту Сигам должен был полностью отождествлять тех вымышленных степняков со своими соотечественниками. Слышно было только, как жужжат комары да орут пирующие в лагере воины. Кажется, они считали, что поют песню.

— Отчего они умерли? — тихо спросил Сигам.

— Кто тебе сказал, что они умерли? — удивился Ромка.

— Но…

— Я сказал: народа не стало. Никто не умер.

— Я не понимаю.

— Они пришли в долины с нежным, теплым климатом. Они стали есть с золотых блюд, и пища их… тоже стала нежной. Им понравилось спать в мягких постелях. В домах. И все. — Ромка повернулся к своему собеседнику, впервые за время разговора оторвавшись от созерцания горизонта. — Они перестали быть степняками.

— И мы перестанем, ты это хочешь сказать?

— Степняки, — резонно заметил Ромка, — это не мой народ. Зато твой. Ты и думай. Я только рассказал историю.

— У Рыси нет друзей, — угрюмо повторил Сигам. — Зачем ты хочешь мне помочь?

— Тучан, — просто сказал Ромка. — И первый наследник.

— Что?

— Они меня раздражают.

Ромка повернулся и пошел к своему шатру, оставив четвертого наследника в одиночестве.

«Умно, — прошептал ему внутренний голос. — Но мало».

— Пока хватит, — улыбнулся Ромка. — А до завтра ты придумаешь продолжение. Ну, то есть мы с тобой придумаем, потому что никаких стен я разрушать не собираюсь, а значит, придется удирать очень быстро.

* * *

Наутро Ромка проснулся, как последний дурак, задолго до обеда. Ведь мог же сообразить, что люди вчера отдыхали, а значит, сегодня будут отдыхать уже от отдыха. И встанут, как полагается настоящим мужчинам, в пятнадцать часов. Нет, протупил.

Так что Ромка посидел немножко на завалинке, наблюдая за лошадьми и за малышами, которые с ними возились, потом потянулись за водой женщины, потом Лар сказал «обернись», и Ромка увидел, что к нему направляется Вимар.

— Вимар, — сказал Ромка. Подумал и добавил, на всякий случай: — Я ведь не ошибся? — Все-таки то, что это именно Вимар, он догадался, по, так сказать, косвенным признакам.

— Да, — сказал подошедший, высокий мужчина лет сорока, но уже с сединой в длинных волосах, собранных сзади в хвостик. Ромка уже успел узнать, что хвостики — это свободные люди, рабы ходят с распущенными волосами, а наголо бреют голову только маги. Если хотят. Тучан, например, щеголял косичкой, и Двирри тоже, короче, не любили здесь короткие стрижки.

— То есть ты уже не раб? Поздравляю.

— Я ваш должник. — Степняк прижал руку к сердцу. — До смерти.

«А что? Этот не подведет… Рискнуть?»

— Мне и вправду потребуется помощь, — кивнул Ромка. — Сегодня вечером будь рядом, запоминай все, что произойдет, и… короче, будь готов пересказать, когда спросят. Ты теперь свободный человек, так что слово твое… Ну, ты понял.

— Что я должен сказать? — Ни паузы, ни сомнений. Что велят, то и скажет. Это плохо. Не один Ромка знает, что Вимар — его должник.

— Правду, — сказал Ромка. — Только правду. Что увидишь, о том и расскажешь. И… дочке привет.

— Он плачет, — сказал Лар. Ромка обернулся — он уже успел отойти метров на сто. Степняк по-прежнему глядел ему вслед, и руку он по-прежнему держал на сердце.

— Самое обидное, — сказал Ромка, — что я и не пытался ему помогать. Понимаешь, Лар? Я просто решал свои проблемы, а о нем даже не думал. И кто я после этого?

— Просто помни, что ты спасаешь мир, — фыркнул Лар. — Эй, ты чего?!

— Я дал тебе в ухо, — объяснил Ромка.

— Ты дал СЕБЕ в ухо.

— Значит, заслужил.

— Не нравится мне твое настроение, парень.

— Здесь, — сказал Ромка, — яснее видно. Но вообще так… везде. Понимаешь?

— Все я понимаю. Не вешай нос.

— Степь. Простор. Знаешь, если пауков в банку посадить, они убивают друг друга. Но здесь банки нет, а они…

— Нельзя ненавидеть людей только за то, что они злобные, тупые ублюдки, — тихо сказал Лар. — И еще. Постарайся вспомнить, что хорошие люди тоже есть. Станет легче.

— Я их не ненавижу, — вздохнул Ромка. — Просто… Все… Как-то… Неприятно.

— Пройдет.

— Да. К концу года точно пройдет.

* * *

— Вот это… это… здание? — Ромке стоило некоторого труда назвать зданием длиннющий, метров сто, наверное, шатер. Сто метров в длину, пятнадцать в ширину, но не называть же этот шедевр местной архитектуры ангаром!

— Здесь хранятся старые вещи, — кивнул Тучан. — Очень старые. И очень ценные.

— Я хочу это видеть, — сказал Ромка. — Вот только там, наверное, темно?

— Пусть принесут лампы! — воскликнул Слышащий, среди сопровождающих своего господина десятка рабов возникло движение, и через пару минут действительно появились масляные светильники.

— Империя, — пробормотал Ромка, — цивилизация!

— Империя не занимается освещением улиц, — равнодушно ответил Лар. — Тем более тут и улиц-то никаких нет.

— Ну ладно, — произнес Ромка вслух. — Давайте посмотрим.

Он направился было к «ангару», когда вдруг ощутил странное… дуновение? Давление? Осторожно скосил глаза.

Так и есть, четвертый наследник в сопровождении двух вооруженных громил ошивается неподалеку, задумчиво разглядывая принца Рыси.

— Я правильно понимаю, что он сомневается? — поинтересовался Ромка. — Рысь не лжет, но Рысь не говорит правды, и все такое? Думает, что я его использую… втемную…

— Не думаю, — возразил Лар. — Скорее, пришел посмотреть на бесплатное шоу. К тому же кто-то же должен быть свидетелем, я имею в виду, кроме рабов, Вимара и этого шарлатана.

Вимар тоже ошивался неподалеку и делал вид, что прогуливается.

— Надеюсь, нам повезет.

Внутри шатер был меньше похож на ангар и больше на внутренности какого-то чудовища. Шкуры казались сшитыми кое-как, точнее, швы-то, конечно, были герметичными, и все такое, но вот маскировать эти швы никто не удосужился. Все это выглядело как лоскутное одеяло, со свисающими клочьями и кривыми шестами, подпирающими свод сооружения.

«Впрочем, на Земле внутренние стенки ангаров тоже никто не обшивает красным деревом», — честно подумал Ромка. Лар хохотнул.

Затем рабы расставили фонари, и началась инвентаризация.