Тмутараканский лекарь - Алексей Роговой

Кудеяр расположился в бывших хозяйских покоях, Гульнару разместил вместе с прислугой, а им отдал просторную светлицу на втором этаже, вход в которую лежал через тесаную открытую галерею. В светлице было два окна, стояла большая дубовая кровать с резным изголовьем и лавка вдоль стены. Возле лавки стоял небольшой стол, на котором в специальной подставке горела лучина, освещавшая комнату. На полу лежала шкура медведя, очевидно, убитого самим Хальвардом на охоте. Печи в светлице не было, но за одной из стен проходила печная труба и, благодаря этому, в комнате всегда было тепло и уютно. А самое главное, это был их собственный угол, что было наиболее ценным для Сергея, прожившего уже полтора года или в походных условиях, или в общежитии.

— Какая большая кровать, — удивленно произнес Матвеев, — На такой только вдвоем спать. Одному можно потеряться.

— Я теперь не гордая ханша, а твоя военная добыча, Сережа, и не смею тебе ни в чем отказывать, — потупив взгляд, сказала Бике.

— Ну я же не твой хозяин. Ты свободная девушка и вольна делать все, что захочешь.

— Все, что захочу?! — хитро улыбнувшись, спросила Бике, — ну тогда отбросим в сторону приличия. Тем более, мы здесь одни.

Она обняла Сергея и подарила ему страстный поцелуй.

— Это тебе в награду за мое спасение, — грудным голосом проворковала девушка.

— Ради такого я готов спасать тебя постоянно, — ответил Матвеев, прижав ее к себе. — Я соскучился за тобой, Бике.

— Ты ведь уже видел, как умеют сражаться кипчаки. А хочешь, я покажу тебе, как умеют любить кипчакские девушки?

Она развязала пояс своего халата, скинула его и предстала перед Сергеем в первозданной красоте. Без одежды тело половчанки казалось еще изящней и привлекательней. Матвеева не надо было долго уговаривать — он тоже уже научился быстро избавляться от средневековой одежды.

Они опробовали широкую варяжскую кровать и уснули, удовлетворенные, в объятиях друг друга. Ни в своем, ни в этом мире Сергей еще не встречал девушки, любившей его с такой страстью.

Ночью он спал беспокойно. Ему снилась Бике, восседающая на троне в виде кровати, возле которой выстроилась вереница мужчин разных сословий. Матвеев подошел к началу очереди, но высокий щербатый мужик, одетый в купеческий кафтан, бросил ему: «Она уже была твоя, теперь она — наша. Становись в очередь!»

Матвеев проснулся, поворочался, но сон больше не шел к нему. «Действительно, единственное правильное решение теперь будет жениться на ней, — думал Сергей. — Но что потом делать, ведь домой вернуться с Бике не получится… С другой стороны, если я и вернусь когда-нибудь обратно, то вряд ли в ближайшее время… Но она же старше меня лет на девятьсот, не меньше… Хотя какое это имеет значение в этом времени… Ладно, решено, как там говорил Цезарь — «Alea jacta est».

Как только забрезжил первый утренний свет, он пришел к Кудеяру. В его горнице шкуры животных были просто повсюду — ими был застелен пол, завешены все стены. Даже одеялом волхву служила волчья шкура. Было заметно, что покойный Хальвард Секира был заядлым охотником.

— Скажи, дед, мы же в Древней Руси с тобой надолго застряли?

— Я работаю над тем, чтобы мы вернулись домой поскорее, но в ближайшее время наше перемещение не предвидится. А что ты задумал?

— Думаю я, по местным меркам неправильно будет, что Бике сейчас фактически в статусе наложницы. Хочу я жениться на ней.

— Ишь чего захотел? — наигранно возмутился Кудеяр, — а по Сеньке ли шапка?

Сергей в недоумении смотрел на старого волхва.

— Да шучу я, — поспешил успокоить его старик. — Женись, кто же против? Девка она видная, сметливая, премудростям всяким обучена — недаром же ханская дочь. Опять же — ни тещи, ни тестя у тебя не будет. Одна она совсем, пропадет в этом мире ни за грош. А нам она еще пригодится, ведь это именно она — «дщерь народа восточных степей» из пророчества Велибора. Помнишь, я тебе про него рассказывал? Осталось только третьего товарища вам найти и тогда можно будет исполнить древнее пророчество.

— Но я в первую очередь хочу найти не третьего товарища, а обручальное кольцо. Не подскажешь, где в Чернигове ювелирные лавки находятся?

— Да здесь, на углу улицы живет торговец драгоценностями. Но послушай меня еще немного, — Кудеяр настроился на продолжительную беседу, — Вообще-то здесь свадьба совершается совсем не так, как у нас в Советском Союзе. Для начала тебе нужно было бы трижды засылать сватов к ее родственникам, затем после их согласия организовать смотрины в ее доме, а уж потом — обменяться кольцами и венчаться. Но учитывая все обстоятельства, многое можно пропустить. Короче, Бике нужно будет обязательно креститься, а потом вам венчаться в церкви. Только тогда ваш брак будет считаться законным… Но я вижу, ты меня уже не слушаешь. Ладно, беги, Ромео!

Оказалось, что ювелирная лавка действительно была неподалеку от дома Кудеяра, но сбережений Сергея хватило лишь на серебряное кольцо. Когда Матвеев вернулся к себе в светлицу, Бике уже проснулась и сидела за столом, собирая волосы в тугие косы.

— Далеко ходил? — спросила она, обернувшись.

— За своим счастьем, — ответил Сергей.

— А я-то думала, что твое счастье рядом, и ходить за ним никуда не надо.

— Так вот я и хочу, чтобы мое счастье всегда было рядом со мной. А потому, Бике Тарховна, прошу твоей руки. Будь моей женой, — торжественно произнес Матвеев, преклонив колено перед девушкой и протянув ей кольцо на раскрытой ладони.

Бике покраснела и на несколько мгновений задумалась.

— Я согласна, но хочу сразу тебя предупредить, что это будет у меня уже третий брак. Мои мужья долго не живут, так что будь осторожен.

— Ну ты же еще не была замужем за русским. То что половцу смерть, то русскому хорошо, — нашелся Матвеев.

— И еще — тебе нужно будет получить согласие у кого-то из моих родственников. Здесь, в Чернигове, у меня есть только брат Сакзь. Но я слышала, что он сидит в темнице. Можешь его навестить и спросить его разрешения? Заодно я передам ему еды. Не думаю, что брата хорошо кормят в заточении.

— Хан Сакзь хорошо обращался со мной, когда я был у него в плену. Пришла пора и мне отплатить ему добром. Но только вряд ли он даст согласие, — опечаленно сказал Сергей. — Ты — ханская дочь. А кто я такой — простой русский лекарь…

— Уже не простой, ведь не каждого русского лекаря любит ханская дочь. Да к тому же, времена меняются — обычно волк ест оленя, но когда