Принцесса и ее рыцарь - Ксения Чайкова

Уроки Тэрриэт и тренировки с Эло не пропали даром — я легко перехватила запястья Миларэлины, безжалостно выкрутила их, чувствуя, как в нежные ручки соперницы впиваются многочисленные браслеты, и отшвырнула ее в кресло. Где уж было красотке, получившей изысканно-дворцовое воспитание и в своей жизни не державшей в руках ничего опаснее десертной вилочки, тягаться со мной, столь отважно победившей в свое время кучу мужиков и сразившей (стыдно кому рассказать как) иллиатада?! Невеста Ариана кулем свалилась на сиденье, едва не перевернув кресло, и в ужасе спрятала лицо в ладонях, сообразив, на кого вздумала поднять руку. Я удовлетворенно улыбнулась, глядя, как она потирает запястья, в кровь расцарапанные браслетами и цепочками. То-то же! И вольно ж тебе, дурочка, было с королевой войну устраивать! «Любовь входит в сердце, а выходит боком»,— подумалось мне при виде мелких кровавых росинок, покрывавших холеные запястья невесты Ариана бруснично-алой капелью. Хорошо еще, что на сей аудиенции не присутствовал никто из придворных, иначе Миларэлина не отделалась бы несколькими царапинами. Надо будет уточнить, какое наказание полагается за нападение на монаршую особу.

— Вон,— спокойно сказала я, дождавшись, пока она отскулится и продышится.

— Я не... Прошу...

— Вон! — повторила я, добавив в голос металла.

Миларэлина подхватила подол роскошного темно-синего платья с золотым шитьем и едва не бегом рванула на выход, по дороге развернув кресло, из которого подорвалась, свалив скамеечку для ног, запнувшись о складку ковра и едва не поприветствовав лбом резные створки двери. Дождавшись, когда она оставила меня в одиночестве, я устало опустилась прямо на ковер, поджав под себя одну ногу, и крепко задумалась о своем будущем. Замуж мне не хотелось совершенно, не думаю, что смогу ужиться со средневековым мужиком, который моется хорошо если раз в месяц и считает, что жена должна ему в ножки кланяться. Впрочем, только из чистой вредности и стервозности можно попытаться всерьез рассмотреть кандидатуру Ариана, но в эту игру долго играть не получится. Кроме того, светловолосый рыцарь искренне влюблен в свою Миларэлину, и, если я вздумаю разлучить его с этой красоткой и оттяпать себе в качестве мужа, он, конечно, не осмелится возражать, но будет глубоко несчастен, после чего на нашей дружбе можно будет поставить жирный крест. Терять же едва ли не единственного в Вириалане друга мне очень не хотелось.

Я потянулась и улеглась на ковер. Как хорошо, когда рядом нет никого постороннего и можно побыть самой собой — валяться на полу, задрав платье, гладить собаку, чихать, зевать в свое удовольствие! Потом, почувствовав легкое головокружение, я вздохнула и перевернулась на живот — вот до чего стычка с этой придворной красоткой довела! Или это мысли мои невеселые поспособствовали?! Ничего, сейчас отлежусь, и все пройдет. Но головокружение не прекращалось, наоборот, только усиливалось, подкрепляемое головной болью и подступающей к горлу тошнотой. Я насторожилась и, сделав глубокий вдох, вдруг опять почувствовала сильный непонятный запах, который отметила, еще только входя в гостиную, Тогда я подумала, что Миларэлина переборщила с духами и благовониями, но теперь, когда девицы уже не было рядом, впервые заподозрила неладное. Что это за странный запах?! Не могу сказать, что он неприятный, но и до лучших ароматов парфюмерной промышленности ему определенно далеко. Что же это такое?!

Я встала сначала на четвереньки, потом на колени, потом с трудом поднялась на подгибающихся конечностях и была вынуждена тут же ухватиться за спинку кресла, дабы не завалиться обратно. Перед глазами в изобилии заплясали черные точки и разноцветные круги, с каждой минутой все расширяющиеся и скрывающие под собой реальный мир. Голова резко потяжелела и словно потянула вниз в страстном желании поближе познакомиться с ковром, я в панике вцепилась в кресло, чувствуя, как воздух, как-то странно уплотнившийся и сделавшийся вязким, с трудом протискивается в легкие. Туго зашнурованный корсаж платья не давал сделать глубокий вдох, я попросту задыхалась, безнадежно перебирая по спинке кресла костенеющими пальцами. Да что со мной такое?! И вдруг по ноздрям опять резанул тот запах, казавшийся уже откровенно чужим и враждебным. Я заставила себя поднять голову и мутнеющими глазами торопливо обежала обстановку гостиной, пытаясь понять, что же может издавать такой странный аромат, и остановилась на угловом столике, на котором красовалась фарфоровая ваза с огромным букетом оранжерейных цветов. Нарциссы, тюльпаны, немного папоротникообразной зелени... Но эти цветы пахнут не так. А что, если?..

В голову толкнулась совершенно невероятная догадка, я на подгибающихся ногах доплелась до столика, схватила вазу и изо всех сил метнула ее в сторону балкона. Повезло, застекленная дверь разлетелась в пыль, ваза вывалилась и исчезла внизу. Я, хватаясь за стены и мебель, переползла по комнате вслед за ней и буквально выпала на балкон, слегка порезав руки и подол платья о торчащие из рамы осколки. Сразу же стало легче. Растеребив завязки на корсаже, я смогла сделать несколько глубоких вдохов и принять сидячее положение. Потом переползла к каменным перилам и, держась за них, встала. Дурнота уже отхлынула, но слабость и головокружение никуда не делись, я приходила в себя и собиралась с силами не меньше получаса, прежде чем решилась вернуться в гостиную, Странный запах исчез, и в воздухе сохранился лишь легкий намек на витавшее здесь амбре.

Н-да, похоже, я попала, и попала очень конкретно. Кое-как приведя себя в порядок, дабы не распугивать несуразным видом подданных, я вышла в коридор и заторопилась в сад. На газоне под моим балконом валялась злосчастная ваза. Она даже не разбилась, видимо, густое травяное покрытие сыграло роль амортизатора и позволило этой пакости уцелеть. Я приближалась к ней медленно и осторожно, как к гадюке, готовая, чуть что, шарахнуться или отпрыгнуть в сторону. И уже в двух шагах от изломанного букета почувствовала тот самый запах, тут же железной рукой сжавший горло и заставивший вновь испытать приступ тошноты. Я поспешно попятилась, стараясь задержать дыхание и прикрыть глаза. Потом развернулась и бегом бросилась прочь.

Запершись у себя в спальне и от души наорав на попробовавшую сунуться свиту, я уселась на подоконнике и пригорюнилась. Кто же принес мне очаровательный букетик, чуть не отправивший меня на тот свет?! Водя пальцем по стеклу, я нервно вспоминала прочитанную с год назад книгу о ядах и знаменитых отравителях. Там, по-моему, тоже описывался случай устранения нежелательной соперницы с помощью пропитанных ядом цветов. А кроме того — уйма всевозможных способов избавления от неугодных людей, начиная от банальной порчи кушаний и заканчивал изощреннейшей местью, когда в постель жертвы подкладывали красивого представителя противоположного пола с экзотическим ядом, нанесенным на гениталии. Интересно, кому я так мешаю?! Вроде же никуда особенно не лезу, ни к кому не пристаю, ни во что не вмешиваюсь... Разве что Миларэлине досадила, но тут уж она сама виновата. При мысли о невесте Ариана я вскочила. Она же тоже сидела в гостиной и вдыхала пары от отравленного букета!

Я вылетела в коридор и отправила первого же попавшегося пажа узнать о здоровье леди Миларэлины. Он вернулся через несколько минут и доложил, что с леди все в порядке, если, конечно, не считать истерики, в которой она сейчас бьется. Я вернулась на свой насест и серьезно задумалась. Может, это не букет? Но что тогда?! Правда, Миларэлина провела в гостиной времени меньше, чем я, да и не валялась она на полу около проклятой вазы. Скорее всего, это все-таки цветы. Тем более что после избавления от вазы мне сразу же стало лучше... Но кто мог настолько возжелать моей смерти, чтобы подсунуть отравленный букет? А главное — что будет дальше? В этот раз мне просто невероятно, феерически повезло, но кто поручится, что в следующий раз я так же своевременно среагирую на непонятный запах... А если бы у меня был насморк?! От какой мелочи может зависеть жизнь... Похоже, мою беспечную шкуру спасла только неплохая соображалка и дикое желание выжить, не давшее потерять сознание и заставившее искать пути к спасению.