Нечто чудесное - Джудит Макнот

– …И вот однажды, недель через шесть-семь после смерти еепапаши, – договорил Филберт, – перед домом останавливается шикарная карета, а вней сидят красивая дама и ее хорошенькая светловолосая дочка. Я был там, когдамисс Алекс открыла дверь, и леди – хотя какая она леди! – как ни в чем небывало объявляет, что она – жена Лоренса, а эта девчонка – его дочь!

Джордан встрепенулся: .

– Он оказался двоеженцем?

– Вот именно. Вы бы только слышали эти вопли, когда обемиссис Лоренс сцепились! Но мисс Алекс ничуть не рассердилась! Представляете,смотрит на желтоволосую девочку и так приветливо говорит: «Вы очень милая».

Та, вторая, молчит, только нос дерет! И тут мерзкое отродьезамечает оловянное сердечко на шее у мисс Алекс. Ей отец подарил его на деньрождения, и не поверите, как она носилась с этим сердечком, – вечнодотрагивалась до него да волновалась, что вдруг потеряет. Девчонка спрашиваетмисс Алекс, уж не отец ли подарил ей эту штучку, и когда та кивает, вытаскиваетцепочку, что висела у нее на шее, – золотую, с золотым медальоном и тоже в видесердечка!

«Он подарил мне золото! – фыркает она с таким видом, чторуки так и чешутся отвесить ей пощечину. – А вам – дурацкую оловянную дрянь!»

Филберт снова выпил виски и облизал губы.

– Мисс Алекс ни слова не сказала, просто вздернулаподбородок, как всегда, когда старается быть храброй, но в глазах застылостолько боли, что даже мужчина заплакал бы. И я плакал, – хрипло признался он,– ушел в свою комнату и ревел, как ребенок.

Джордан сглотнул, пытаясь протолкнуть невесть откудавзявшийся в горле ком.

– И что было потом?

– На следующее утро мисс Алекс спускается к завтраку, каквсегда, и улыбается мне, тоже как всегда. Но медальона на ней нет. Она большеникогда его не носила.

– И вы считаете, что я похож на ее отца? – яростно взорвалсяДжордан.

– А разве нет? – пренебрежительно хмыкнул Филберт. –Разбиваете ей сердце каждый раз, когда появляетесь, и предоставляете нам сПенроузом залечивать раны.

– О чем вы? – настаивал Джордан, пытаясь плеснуть себе вискии проливая его на стол. Но когда Филберт протянул бокал, Джордан послушнонаклонил бутылку.

– Я говорю о том, как она рыдала день и ночь, когда считалавас мертвым. Как-то я увидел ее стоявшей перед вашим портретом. Она целые часыпроводила у этого чертова портрета, а сама такая бледная и худенькая, почтипрозрачная. И что же? Показывает на вас и говорит тоненьким дрожащим голоском,стараясь снова не заплакать:

«Взгляните, Филберт. Разве он не прекрасен?»

Филберт покачал головой и с отвращением поморщился, лучшевсяких слов давая понять, что имеет собственное мнение относительно внешностиДжордана.

Слегка умиротворенный поразительным известием, чтоАлександра все-таки скорбела о нем, Джордан не обратил внимания навыразительное лицо слуги.

– Продолжайте, – велел он.

Глаза Филберта неожиданно вспыхнули гневом.

– Вы влюбили ее в себя, а она… она приезжает в Лондон иузнает, что вы вовсе не считали ее настоящей женой! Женились на ней из жалости!И хотели отослать в Девон, в точности как ее папаша свою жену.

– Она знает о Девоне? – охнул Джордан.

– Она обо всем знает! Лорду Энтони в конце концов пришлосьей рассказать! Видите ли, ваши модные лондонские друзья-щеголи смеялись надней, потому что бедняжка не скрывала, как вас любит! Зато каждому известнобыло, как к ней относился муж, потому что вы не постеснялись говорить о девочкес вашей содержанкой, а уж она раззвонила всему свету! Вы назвали этот браквынужденным… вынужденным неудобством. Унизили мисс Алекс, и она снова плакала иплакала… так горько, что сердце разрывалось. Но больше вы ничего не сможете ейсделать – теперь она поняла, что за лживый негодяй достался ей в мужья!

И, выложив все, что хотел, Филберт поднялся, поставил бокал,гордо выпрямился и с невозмутимым достоинством объявил:

– Я говорил мисс Алекс и теперь скажу: не стоило спасатьвас! Пусть бы эти самые грабители сделали свое дело!

Джордан посмотрел вслед старику, на осанку и походкукоторого ни в малейшей степени не подействовало невероятное количество выпитогоспиртного, и тупо уставился в бокал, начиная медленно осознавать причины стольрезких перемен в отношении к нему жены. Короткое, но достаточно выразительноеописание болезненно худой Алекс, часами не отходившей от его портрета вХоторне, острым кинжалом врезалось в сердце. Джордан живо представил девочку,впервые переступающую порог лондонской гостиной и не умеющую скрыть своичувства, девочку, встреченную холодным презрением, вызванным, без сомнения,нескромностью Элиз, повторившей бездумное, шутливое замечание Джордана.

Прислонившись головой к спинке кресла, Джордан закрыл глаза,охваченный одновременно сожалением и облегчением. Образ, который он лелеял впамяти – образ очаровательного, искреннего, милого ребенка, – не был ложным,ошибочным, и почему-то эта мысль затопила душу неожиданной радостью. Сознаниетого, что он стал причиной ее страданий, заставляло Джордана сжиматься отстыда, но он ни на секунду не усомнился, что нанесенные раны невозможноизлечить. Однако он не настолько глуп, чтобы подумать, будто она поверит егообъяснениям. Единственный способ вернуть ее любовь – не говорить, адействовать.

Джордан со слабой озабоченной улыбкой устроился поудобнее,обдумывая предстоящую стратегию.

Однако к девяти часам утра ему было не до улыбок, посколькулакей вернулся с сообщением, что Александра не ночевала в доме вдовствующейгерцогини. Не улыбался он и полчаса спустя, когда сама герцогиня величественновплыла в его кабинет, заявив, что именно он виноват в побеге Александры, иразразилась уничтожающей тирадой на тему грубости, высокомерия,нечувствительности Джордана, не говоря уже об отсутствии здравого смысла.

Александра натянула вчерашнее платье из желтого шифона,разодрала пальцами спутанные волосы, выглянула в коридор и быстро сбежала полестнице в свою комнату.

Если Джордан следует тому же утреннему режиму, что ипредыдущие два дня, значит, сейчас он у себя в кабинете обсуждает дела скомпаньонами.

Стараясь найти способ незамеченной выбраться из дома вместес Филбертом и Пенроузом, Алекс подошла к гардеробу и открыла дверцу. Пусто. Ниодного платья… если не считать дорожного костюма.

Обернувшись, Александра оглядела комнату и заметила, что стуалетного столика убраны духи и щетки. Может, она попала не в ту комнату?