Унесённые «Призраком» - Мария Роше

«Не хотят, чтобы кто-нибудь видел их вместе и знал, что они тайно проводят время вдвоем»

– Жаль, что вы уезжаете, – услышала она шепот подруги. – Мне без вас будет трудно.

– Я должен, – ответил мужчина. – Но это не помешает нам видеться, если возникнет желание.

Мэри закрыла глаза и стиснула кулаки так, что ногти впились в ладони.

– Я обязательно навещу вас, как только смогу, – услышала она.

Послышался шорох, затем наступила тишина. Мэри отвернулась, боясь случайно открыть глаза и увидеть слившуюся в поцелуе пару, а потом тенью скользнула обратно в свою комнату. Больше ей не хотелось пить, ее мучила жажда иного рода. Она ненавидела Кейт, ненавидела доктора Норвуда, но сильнее всего – себя, жалкую, доверчивую, наивную, и хотела только одного: умереть…

Морские суеверия не позволили «Призраку» отплыть на следующий же день, который приходился на пятницу, поэтому Роберт провел дома еще полдня. Отец не преминул этим воспользоваться и перед самым отъездом вызвал его в свой кабинет; капитан шел туда неохотно, предполагая, что разговор вновь пойдет о свадьбе, но оказалось, что он ошибся.

– Меня беспокоит состояние твоей сестры, – признался мистер Айвор, когда они с сыном остались вдвоем. – Уже который день она грустит и проводит все время в одиночестве. Перестала петь и играть, а сегодня почти не выходила из комнаты. Не заболела ли она?

– Да, я тоже заметил, что Мэри чем-то расстроена, – ответил Роберт. – Вы не пробовали поговорить с ней?

– Поверь, это тяжело сделать человеку, который не имеет опыта в воспитании дочери. – Губернатор беспомощно развел руками: – Ума не приложу, как добиться ее откровенности. Мы с ней постоянно играем в одну и ту же игру: я стараюсь подбодрить ее и развеселить, а она – выглядеть беззаботной и всем довольной. Но я сердцем чувствую, что с моей Мэри что-то не так, и волнуюсь за нее.

– Думаете, она захочет открыться передо мной? – хмыкнул капитан. Но, поразмыслив, все же решился: – Хорошо, перед отъездом я загляну к ней и попытаюсь узнать, что произошло.

Роберт не особо верил в успех своего предприятия, ведь поначалу отношения у них с Мэри не складывались, да и теперь они не стали ближе друг другу. Однако девушка повела себя совсем не так, как он предполагал. В ответ на его неловкие попытки выяснить, что же случилось, она подняла на него печальные серые глаза и тихо проговорила:

– Кому как не вам, капитан, знать о том, насколько болезненны и глубоки сердечные раны, поэтому, умоляю, давайте не будем бередить их словами. Если вы и правда хотите помочь, то уговорите отца отпустить меня с вами в плавание. Говорят, разбитые сердца лучше всего исцеляются путешествием, а куда можно отправиться путешествовать на Бермудах? Только в океан.

– Не думаю, что отец это одобрит… – начал было Роберт, но Мэри дрогнувшим голосом добавила:

– Прошу вас! Мне невыносимо сейчас оставаться дома.

И он сдался: отправился к отцу и сказал, что девушке необходимо развеяться и что время, проведенное вместе на борту корабля, сблизит их и позволит им стать друзьями. А увидев, что губернатор колеблется, заявил, что это короткое путешествие – его подарок на день рождения Мэри-Энн.

– Хорошо, – согласился мистер Айвор. – А это не опасно? Все же сезон ураганов в самом разгаре.

– Не беспокойтесь, мы просто еще раз пройдем вдоль южного побережья, обогнем западные острова и вернемся в Сент-Джордж. Далеко в океан выходить не будем и, если случится шторм, переждем его в тихой бухте, – заверил капитан. – Зато Мэри сможет увидеть Бермуды во всей красе. Обещаю, что привезу ее обратно живой, невредимой и в прекрасном настроении.

Таким образом, на рассвете девятнадцатого июля Мэри тепло попрощалась с отцом и в компании пожилой темнокожей служанки по имени Рамла отправилась на пристань. Наблюдая со шканцев за тем, как женщины поднимаются на борт корабля, Роберт испытал странное чувство – точнее, предчувствие того, что это плавание многое изменит, и не только в жизни его сестры. Ощущение было пугающим: казалось, одно неверное слово или движение – и весь мир полетит в бездну.

– Доктор Мин, – обратился он к корабельному хирургу, – стоит ли нам ждать бури? Южный ветер слаб, но что если он переменится?

– Бурю не надо ждать, кэптэн, – загадочно улыбнулся тот, – но к ней всегда нужно быть готовым.

– Прекрасно, – хмыкнул Роберт. И, повернувшись к боцману, скомандовал: – Всех наверх по местам! Правый якорь поднять! Выходим из гавани на юго-восток!

– Слушаюсь, сэр!

Захлопали на ветру развернутые паруса. Мэри отправила служанку в каюту, а сама остановилась возле трапа и окинула взглядом оставшийся за бортом город – так, словно хотела запомнить каждый изгиб берега, каждую улицу, каждый дом. Как будто прощалась со старым другом. На этот раз – навсегда…

Вскоре «Призрак» покинул гавань Сент-Джорджа, вышел в океан через пролив Таун Кат и направился к острову Сент-Дэвид. В первый день Мэри почти не выбиралась из каюты: с непривычки морская болезнь вновь дала о себе знать. Но уже после первой ночи ей стало значительно легче – в отличие от Рамлы, которая мучилась тошнотой и все причитала, что не может достойно служить своей госпоже. Пришлось попросить для нее маковой настойки, от которой бедная женщина почти все время спала.

Мэри же, к великой радости старших офицеров и особенно штурмана, появлялась в салоне каждый завтрак, обед и ужин, неизменно становясь центром внимания. Но капитан, наблюдавший за ней, видел, что внутреннее состояние девушки не меняется ни от изысканных комплиментов, ни от веселых шуток. Она постоянно была напряжена, и в ее взгляде решимость то и дело сменялась обреченностью.

– Послушай, О’Нил, – не выдержал Роберт, заметив, что Эйдан не сводит с Мэри влюбленных глаз, – быть может, это твой шанс. Как ее старший брат и твой друг, я позволяю тебе ухаживать за девушкой, потому что уверен: если ты завоюешь ее сердце, вы станете прекрасной парой и сделаете друг друга счастливыми.

Лицо штурмана озарилось надеждой… которая тут же погасла.

– Нет, Роберт, – вздохнул он, – я не посмею. Я люблю Мэри-Энн больше всего на свете, поэтому не стану портить ей жизнь. Я мог бы завоевать ее сердце, но оно будет разбито вдребезги, когда ваш отец отвергнет мое предложение и не позволит дочери выйти за безродного ирландца. Он прав: такая девушка заслуживает большего.

– Какие глупости! – с досадой воскликнул Роберт, но О’Нил упрямо покачал головой. В этот момент капитану показалось, что небо над их головами стало темнее.

– Ветер поднимается, сэр! – доложил Хастли.

Мэри ожидала, что в одиночестве ей станет легче: не нужно будет прикладывать усилия и притворяться, чтобы окружающие не замечали, как ей больно. Но легче не стало. Напротив, мысли крутились в голове, подобно темным водоворотам, не останавливаясь ни днем, ни ночью. Нечего было ждать, не на что больше надеяться. Теперь она не сомневалась в том, что между Кэтрин и Стейном существуют отнюдь не дружеские отношения. Сколько можно себя обманывать? Да, сперва подруге нравился Роберт, но, убедившись, что капитан для нее недосягаем, Кейт увлеклась не менее интересным мужчиной – несмотря на то, что прекрасно знала о чувствах Мэри к доктору Норвуду. А Стейн раз за разом давал понять, что Мэри глупа, ни на что не способна и не достойна его внимания. Она же, наивная дурочка, продолжала убеждать себя, что ей показалось, померещилось, что у нее есть шанс…