Испорченный... Книга 2 - Анна Шварц

— Да. Я никогда не понимал его привязанность к тебе. Иногда она мне вообще казалась ненормальной. Одно дело, если бы вы хотя бы кровью были связаны. Альфы на инстинктах чувствуют призыв защищать свою семью. Родную кровь. Но ты просто был… была левым мальчишкой из улицы, которого он притащил к себе и, который стал для него огромной проблемой на все последующие годы. Знаешь, чего ты ему стоил… стоила?

— Знаю.

— Нет. Тут ты ошибаешься. Знаешь, почему город разделен на территории Помпея и Вавилона?

— Потому, что они изначально не смогли решить, кто из них тут займет абсолютную власть, как было у Империи.

— Нет. Следующим после Империи должен был стать Помпей, но когда этот вопрос решался, ты куда-то пропала и Помпей бросил все свои силы на твои поиски, а не на то, чтобы свергнуть всех противников и законно занять пост вожака. Когда он тебя нашел, Вавилон уже забрал большую часть города. Помпей вернул себе какие-то районы, но та заминка стоила ему слишком многого. И я сейчас даже не о том, что из-за нее все последующие годы последовала вражда с Вавилоном, которая погружала город в смуту. Тогда Помпей наплевал на свою стаю. Он мог бы легко стать главой города и обеспечить своей стае сытую жизнь, но он вместо этого на первое место поставил мальчишку. Один мальчишка против всей стаи, которая была с ним годами. И все. Доверие стаи к Помпею очень сильно подорвалось. Конечно, большинство все равно беспрекословно за ним следовало, но появилось много тех, кто ставил под сомнение Помпея, как вожака. Знаешь, что они говорили?

— Я никогда не встречала тех, кто сомневался в Помпее, как в вожаке.

— Это потому, что они понимали, что ты тут же побежишь докладывать ему. При тебе ничего не говорили. Конечно, тебя не боялись. Его — да. Но, тем не менее, они говорили, что хилый мальчишка Нуб держит Помпея в кулаке. Вьет из него веревки. Какой же Помпей вожак, если им с такой легкостью руководит этот мальчишка?

— Руководит? Да мне постоянно от него доставалось. Чаще чем другим.

— Это потому, что другим, если они хотя бы частично позволяли себе то, что ты, он мог руку сломать или челюсть выбить. Им одного урока хватало. К тебе Помпей был куда глобальнее мягче, хотя ты позволяла себе намного больше. При всех ему постоянно средний палец показывала, огрызалась, не соглашалась с ним, кидала издевки, бывало насмехалась. И все это прилюдно. При его стае. Нарушала правила, установленные им. Еще и гордилась этим.

Я молчала. Слушала. До крови кусала кончик языка, болью пытаясь отрезвить сознание, которое уже начало плыть. Каждое слово Голода, как удар. Сильный. Всегда попадающий в цель.

— Из-за тебя ему приходилось быть куда более жестоким. Сколько переворотов Помпей пережил, ведь благодаря тебе его считали слабаком и постоянно пытались свергнуть. И я вот думал, когда же ты угомонишься? Когда хотя бы прилюдно перестанешь оказывать ему неуважение и унижать его, как вожака? И когда он перестанет это терпеть? Ему хватило бы один раз в кровь и в мясо при всех тебя избить, или приказать кому-нибудь другому это сделать, как все проблемы тут же бы решились, но, нет, он все так же был мягок с тобой. Если наказывал, то слабо, а ты даже на это обижалась. Возмущалась, как это он мог быть таким жестоким с тобой.

Голод присел на корточки передо мной и, отвернувшись в сторону, выдохнул дым.

— А потом он еще сказал, что, уходя, хочет, чтобы ты остался… осталась вожаком его стаи. Тогда я и понял, что он на тебе двинулся. Но я только инструмент в его руках и спорить не смею. Помпей сказал, значит, я исполняю.

— Какой из меня вожак его стаи? — я опустила голову. Волосы еще сильнее закрыли лицо и в груди начало невыносимо жечь.

— В тебе есть задатки. Я с этим не спорю, — Голод пожал плечами. — Но учитывая отношение стаи к тебе, Помпею пришлось бы постараться, чтобы они тебя приняли.

— Они бы это никогда не сделали.

— Очень многие хотели тебя убрать, Нуб. Но Помпей не давал этого сделать. И, в случае его смерти, в первую очередь, тебя бы растерзали. Нашли бы, даже если бы ты попыталась спрятаться. Настолько сильно тебя терпеть не могли некоторые личности, но не трогали из-за Помпея.

— Кто?

— Например, Кровавый, Асгард, Путь.

— Но они же пару месяцев назад исчезли. Говорят, что они решили уйти из города.

— Они ушли из жизни. Помпей их убрал.

— Он их убил? — оторопело переспросила.

— Помпей умирал и понимал, что больше не сможет присматривать за тобой. Поэтому пытался кардинально убрать все, что может тебе навредить. Но эти трое были лишь явной угрозой. Тайных имелось куда больше. И не тронули бы они тебя только в одном случае — если бы за тобой стояла целая стая, которая приняла бы тебя только в том случае, если бы ты свергла Помпея и показала бы, что ты достойнее его. А он специально в последнее время начал творить хуету. Ему уже нечего было терять, а у тебя вся жизнь впереди. Из-за тебя он даже наплевал на свою репутацию. Все, что годами выстраивал. Был готов поверженный сдохнуть в какой-нибудь канаве, лишь бы его эгоистичному братику хорошо жилось.

— Он… он сказал, что приказал мне сломать себе ногу, желая, чтобы я разозлилась и бросила ему вызов.

— Ага. Помпей тогда уже был на грани смерти. Накануне ночью ему стало особенно паршиво — его омега стала принадлежать другому альфе. Что ты делала той ночью?

Метка с Вавилоном…

— Боже… О чем он думал? Я бы не смогла стать вожаком.

— Он вообще все тебе оставлял. У него в завещании ты значишься, как единственный… единственная, кому он все оставляет. Запасной вариант хорошей жизни для тебя. И знаешь, что?

— Что?

— Оказывается, ты омега. Я пока что не до конца переварил эту информацию, но пытаюсь. Теперь я понимаю многие причины твоего поведения. Ты вел… вела себя, как баба. Ты залезла на ту территорию, которую тебе трогать не следовало.

— Я пыталась просто жить. Свободно.

— Ты полезла в стаи, где царит особая жестокость, ранги, борьба за главенство. Ты создала свою стаю, этим заявив, что ты можешь быть вожаком. Ты просто игралась и иногда у тебя проскальзывало именно чисто женское поведение, которому в стаях не место. Из-за этого ты охуеть, как поломала Помпея. До твоего появления он был другим. Я тогда еще служил Империи, но уже наблюдал за Помпеем и, поверь, ты его хорошо потрепала. Мне даже интересно, каким он был бы, если бы не ты. Если бы ему не пришлось решать все те проблемы, которые ты создавала, иногда переходя все грани кровожадности, без которых, в созданных тобой ситуациях, уже было не обойтись.

Голод поднялся на ноги и отбросил окурок в сторону.

— Забей. Если у Помпея теперь есть его истинная, значит, он уже не умирает. Это уже отлично.

Уже не умирает…

Голод пошел к двери, а я резко поднялась со ступенек и пошла к нему.