Немезида - Айзек Азимов

— Вот мы и пришли к тому же. Зивер, если на планете существует враждебно настроенная жизнь…

— Подожди, Юджиния. Я не сказал, что она враждебна. Даже если именно эта жизнь, чем бы она ни была, вызвала, как ты предположила, чуму Эритро, то ведь эпидемия прекратилась. Ты объясняла это тем, что мы заперли себя на станции. Но если бы жизнь Эритро была нашим врагом, она давно уничтожила бы нас и на станции, а не довольствовалась существующим положением, которое я бы мог назвать разумным компромиссом.

— Не думаю, что можно достаточно надежно прогнозировать действия и поступки абсолютно незнакомой нам формы жизни или пытаться угадать ее эмоции и намерения. Возможно, жизнь Эритро думает о чем-то, совершенно недоступном нашему пониманию.

— Согласен, но она не причиняет вреда Марлене. Все ее действия были направлены на защиту девочки, на то, чтобы ей не мешали.

— Допустим, это так, — согласилась Юджиния. — Тогда почему же Марлена испугалась, почему она закричала и побежала назад на станцию? Я ни на секунду не могу поверить ее не слишком убедительному объяснению, будто бы она испугалась тишины и захотела ее нарушить криком и звуком собственных шагов.

— Согласен, в это трудно поверить. Но в данном случае важнее тот факт, что Марлена быстро успокоилась. К тому времени, когда охранники добежали до нее, она была уже в абсолютно нормальном состоянии. Я допускаю, что Марлену могли испугать какие-то действия местной формы жизни — ведь для этой жизни понять наши эмоции так же трудно, как нам разобраться в ее мотивах. Существенно другое: эта форма жизни поняла, что сделала что-то не так, и быстро исправила свою ошибку. Мое предположение объясняет буквально все случившееся и лишний раз свидетельствует о гуманной природе жизни Эритро.

— Зивер, ты, как обычно, склонен думать хорошо обо всех и обо всем, — нахмурилась Юджиния. — Меня твоя гипотеза не удовлетворяет.

— Удовлетворяет или не удовлетворяет, но ты же видишь, что у нас нет возможности возражать Марлене. Если девочка захочет что-то сделать, она это сделает, а осмелившиеся возражать свалятся, хватая ртом воздух или вообще без сознания.

— Но что же это за жизнь? — спросила Юджиния.

— Не знаю.

— Теперь меня больше всего пугает другое: что эта жизнь хочет от Марлены?

— Юджиния, я не знаю, — покачал головой Генарр. И они безнадежно посмотрели друг на друга.

Крайл Фишер задумчиво смотрел на яркую звезду. Поначалу она была слишком яркой, чтобы на нее можно было смотреть в полном смысле слова. Крайл время от времени бросал на звезду мимолетный взгляд, а потом в глазах долго мелькал ее, как говорят офтальмологи, последовательный образ. У Тессы Вендель хватало своих забот, доводивших ее почти до отчаяния, и все же она находила время, чтобы отругать Крайла и предупредить, что он непременно повредит сетчатку. В конце концов Крайл затемнил иллюминатор так, чтобы на яркую звезду можно было смотреть без опасения. Другие звезды превратились в еле различимые тусклые точки.

Яркой звездой было, конечно. Солнце.

Если не считать роториан, что бежали из Солнечной системы, никто из людей не видел свое светило на таком удалении. Сейчас «Суперлайт» находился вдвое дальше от Солнца, чем Плутон в самой удаленной точке своей орбиты, поэтому Солнце казалось уже более или менее обычной звездой, хотя и светило еще в сто раз ярче Луны (если смотреть на нее с Земли), причем весь этот свет был сконцентрирован в одной слепящей точке. Неудивительно, что долго глядеть на Солнце без светофильтра было невозможно.

Положение «Суперлайта» в корне меняло отношение человека к Солнцу. На Земле никто не удивлялся этому светилу. Там смотреть на него не имело смысла; по своей яркости, по положению на небе оно не имело себе равных. Даже ничтожной доли излучаемого Солнцем света, которая рассеивалась в атмосфере Земли и придавала ей синеву, было достаточно, чтобы погасить сияние всех других звезд. Если же из-за отсутствия атмосферы (например, на Луне) другие звезды все же были видны, то все равно рядом с Солнцем они казались настолько ничтожными, что ни о каком сравнении не могло быть и речи.

Только отсюда, из далекого космоса, можно было, наконец, сравнить Солнце с другими звездами. Тесса сказала, что из этой точки пространства Солнце кажется в сто шестьдесят тысяч раз более ярким, чем Сириус — второй по яркости объект на небе, и приблизительно в двадцать миллионов раз ярче самой тусклой звездочки, которую еще можно заметить невооруженным глазом. Почему-то теперь Солнце казалось еще более прекрасным, чем на земном небе.

Впрочем, сейчас, когда «Суперлайт» уже двое суток тащился в космосе со скоростью обычной ракеты, у Крайла не было решительно никаких дел, и ему оставалось разве что смотреть на Солнце. Если они будут лететь с такой скоростью, то доберутся до Ближней звезды через тридцать пять тысяч лет. А на самом деле «Суперлайт» понемногу перемещался в обратном направлении. Именно по этой причине два дня назад побледневшая Тесса Вендель была близка к отчаянию. До какого-то момента все шло гладко. Когда корабль должен был войти в гиперпространство, Крайл напрягся, готовясь к возможным неприятным ощущениям, а может быть, даже к неожиданной агонии и смерти. Но ничего подобного не случилось. Все произошло слишком быстро, чтобы человек успел что-то почувствовать. Корабль вошел в гиперпространство и через неуловимое мгновение вернулся в обычное пространство. Звезды лишь блеснули, на ничтожную долю секунды сдвинулись, но, так и не добравшись до новых положений на небе, вернулись на прежние позиции.

Крайл почувствовал двойное облегчение: во-первых, он остался жив, а во-вторых, понял, что если бы переход кончился катастрофой, то он умер бы мгновенно, так и не успев ничего ощутить. Облегчение было настолько глубоким, что Крайл почти не обратил внимания на Тессу, которая что-то крикнула и бросилась в машинное отделение. Через какое-то время растерянная Тесса вернулась. Невидящими глазами она смотрела на Крайла и, казалось, не узнавала его.

— Расположение звезд и не должно было меняться, — сказала она.

— Не должно?

— Мы преодолели только небольшое расстояние. Вернее, должны были переместиться недалеко. Всего лишь на тысячную долю светового года. Этого недостаточно, чтобы на глаз заметить изменения в расположении звезд. Но, — Тесса глубоко вздохнула, — все кончилось не так плохо, как могло бы. Я испугалась, что мы промахнулись и переместились на тысячи световых лет.

— А что, была такая опасность?

— Конечно. Если бы перенос корабля через гиперпространство не контролировался, мы могли бы улететь на расстояние и одного светового года, и нескольких тысяч световых лет.

— В таком случае можно было бы…

У Тессы заранее был готов ответ:

— Нет, возвратиться в исходную точку пространства не так просто.