Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314 - Ален Демурже

Из-за нерешенной проблемы передачи имущества ордена Храма собор продлился до 6 мая 1312 г. К этому времени орден уже прекратил свое существование.

Открытым оставался вопрос о людях. Булла «Considrantes dudum» от 6 мая 1312 г. сделала различие между:

— теми, кто были признаны невиновными или, после своих признаний, примирились с церковью. Им предоставлялось содержание и возможность жить в бывших домах ордена или в монастырях по собственному выбору, так как монашеские обеты, произнесенные ими при вступлении в орден Храма, сохраняли свою силу;

— и теми, кто отрицали обвинения или отступили от веры. Их ждало строгое наказание.

Папа оставил за собой суд над четырьмя руководителями ордена Храма, содержавшимися в заключении в Париже. Наконец-то Моле должен был получить возможность высказаться, как он давно просил, перед папой — единственным человеком, которому он доверял. Увы! Климент V дождался 22 декабря 1313 г., чтобы назначить комиссию из трех кардиналов, которые должны были вершить суд от его имени. Среди них находился Никола де Фровиль, доверенное лицо короля. Таким образом, Моле предстояло встретиться практически с теми же самыми людьми, перед которыми он до сих пор отказывался говорить. В действительности 18 марта 1314 г. его привели на заседание комиссии не для того, чтобы судить, а значит, высказаться. Ему предстояло выслушать приговор собора под председательством Филиппа де Мариньи:

Кардиналы были удивлены и отложили разбирательство до следующего дня. Получив известие, король не стал ждать:

Судьба двух других руководителей ордена, Пейро и Гонневиля, окутана молчанием — они окончили свои дни в тюрьме.

Флорентийский хронист Джованни Виллани, иногда принимавший за чистую монету то, что ему рассказывали, утверждает, что прах и кости Моле и Шарне были собраны несколькими монахами и святыми людьми и считались мощами. Двадцатого апреля умер Климент V, а 29 декабря следующего года — Филипп Красивый… Проклятие![507]

Передача имущества ордена Храма госпитальерам

Еще до сожжения Моле по всем концам Европы разгорелись споры по поводу имущества ордена Храма. Во Франции эта собственность была захвачена агентами короля 13 октября 1307 г. — чуть позже, чем в других местах. Климент V тотчас же потребовал передать ее Церкви, чтобы использовать в интересах Святой земли. Еще необходимо было определить, кто будет управлять владениями тамплиеров в ожидании итогов судебного процесса: монархи не уступили и сохранили это право за собой. Король Арагона открыто говорил, что при любом исходе оставит часть орденского имущества за короной.

Таким образом, прибыли, которые можно было извлечь из имущества Храма, поступали к правителям. Между 1308 и 1313 гг. король Англии получил с владений ордена Храма девять тысяч двести пятьдесят фунтов стерлингов дохода, что в ежегодном выражении составляло 4 % государственных прибылей. Часть этих средств использовалась для оказания помощи заключенным тамплиерам.

Однако королевское управление вовсе не было жестким: имения передавались или продавались, а иногда их самовольно захватывали светские феодалы или религиозные организации: в Кастилии и Англии примеры подобного рода не были редкостью. Эдуард II вознаграждал имениями ордена Храма шотландскую знать, перешедшую на его сторону.[508] Когда дело затянулось, попытки подобного рода стали множиться. Тем более что никто не был согласен с использованием средств ордена на нужды Святой земли.

Для папы самое быстрое и простое в реализации решение заключалось том, чтобы передать эти имения ордену госпитальеров. Сами госпитальеры притихли на время суда, не давая повода думать, что их радуют злоключения ордена Храма.

Западноевропейские монархи без энтузиазма относились к этому решению, мало отличавшемуся от слияния орденов. С одной стороны, они намеревались оставить себе часть имущества упраздненного ордена: эволюция взглядов Эдуарда II и Хайме II между октябрем и декабрем 1307 г. отчасти объясняется притягательной силой этих дополнительных прибылей. К тому же, о чем мы еще поговорим, Филипп Красивый вовсе не был «бескорыстен» в этом вопросе, что бы ни говорили его подпевалы. Однако королям было трудно претендовать на все без исключения владения ордена Храма — это означало бы ограбление Церкви. Правда, найти решение все еще было можно. Хайме II был готов на любое решение кроме одного — передачи ордену госпитальеров. Он успел прочувствовать то, какую опасность для королевской власти мог представлять военный орден.[509] Было ясно, что он настроен против усиления существующего ордена. Суд над орденом Храма позволил Хайме II поставить вопрос об ордене госпитальеров и его интеграции в арагонское государство. В результате король начал ратовать за создание нового, арагонского, ордена, которому можно было бы передать имущество тамплиеров, а заодно и госпитальеров. Именно эту позицию было поручено отстаивать его представителям на соборе во Вьенне.

Задачи, которые ставил перед собой Филипп Красивый, привели его к такому же выводу: он мечтал о крестовом походе с очищенным, преобразованным военным орденом, великим магистром которого стал бы принц крови или, почему бы и нет, он сам.[510] Однако госпитальеры в глазах Филиппа стоили не больше тамплиеров. Следовательно, требовался совершенно новый орден.