Змеиное гнездо - Виктория Холт

– Он едва ли сможет пробраться в город, пока продолжается осада.

– Тогда правда останется для нас пока закрытой.

– Что же нам делать, Лилиас?

– В наших силах лишь ждать и сохранять бдительность. Скажу тебе только одно: мы должны быть готовы к тому времени, когда он вернется, если, конечно, ему повезет избежать всех опасностей.

Мы проговорили до поздней ночи, ибо все равно не смогли бы заснуть. Снова и снова перебирали мысленно все то, что могло иметь значение.

У меня просто не укладывалось в голове, что Роже Лестранж помог мне приехать сюда, поскольку замыслил убить свою жену и ему на всякий случай нужна была жертвенная овца.

– Конечно, такого до мелочей продуманного плана могло и не быть. Иногда роковую роль играют случайности. Возможно, он в самом деле хотел вначале помочь тебе. А потом нечаянно узнал, что ты Девина Глентайр.

– Я припоминаю один случай… Ты была при этом. Мы были с визитом у миссис Эллингтон, и, садясь на лошадь, я упала. Рядом оказалась Китти. И у нее вырвалось мое имя.

– Помню. Этого могло быть достаточно.

– Да, имя необычное. Оно могло подтолкнуть Лестранжа на размышления. Он проявлял ко мне такое дружелюбие. Так просил, чтобы я почаще бывала с Майрой. А потом – носовой платочек и эти газетные вырезки…

– Мы не можем без конца думать об этом, Девина, тем более не будучи ни в чем до конца уверенными. Давай дождемся его возвращения и посмотрим, что произойдет. Возможно, все прояснится.

Такой у нас получился разговор.

Ждать нам пришлось не очень долго. Мы знали, что английская армия приближается. Между нею и городом находились бурские отряды, но на что могли рассчитывать недавние фермеры в столкновении с обученными войсками?

Каким образом Крюгер и Сметс могли выстоять против Китченера и Робертса… и английской армии? Поражение было неизбежным. Оно могло произойти в любой день. Мы ждали англичан. И, наконец, они вошли в город.

Казалось, все до единого жители высыпали на улицы, мы тоже были среди них. Встреча была радостной и бурной. Люди обнимались и целовались друг с другом.

– Конец осаде. Англичане пришли. Мы всегда верили в спасение…

Наверно, стоило пережить осаду, чтобы понять, как прекрасен мир, когда тебе больше ничто не угрожает. Мейфкинг, Ледисмит тоже стали свободными.

– Да здравствуют англичане! Слава Китченеру! – кричали на улицах.

Несколько дней нас носила на своих крыльях победа. Освобождение Кимберли стало настолько сильным потрясением, что, несмотря на все случившееся со мною недавно, я жила в состоянии радости и восторга. Однако мысль об угрожавшей мне ужасной опасности ни на секунду не покидала меня.

Спустя несколько дней, когда мы уже привыкли к войскам в городе, к празднествам, вновь появившейся пище, распеванию «боже, храни королеву» на каждому углу, меня стала обуревать тревога – вот-вот вернется Роже Лестранж. И что… потом? Что я скажу ему? Я ведь не смогу обвинить его в намерении отравит жену и использовать меня как прикрытие для своего злодейского умысла. Не смогу сказать ему: «Майре сразу полегчало, как только она прекратила принимать ваше лекарство. Что я могу сказать о носовом платке и вырезках? Все наши предположения, как верно заметила Лилиас, были всего лишь теорией, хотя и весьма правдоподобной.

Но поговорить с Роже Лестранжем мне так и не довелось.

Он появился в городе спустя четыре дня после его освобождения.

Я так и не узнала, что он сказал или подумал, обнаружив Майру живой и невредимой, ибо ночью был убит – кто-то, поджидавший в Саду Рибек-хауса застрелил его.

Узнав о трагедии, мы с Лилиас поняли, что наша теория верна. Лестранжа, конечно, застрелил Нджуба, узнавший каким-то образом, кто был истинным виновником смерти его сына.

Новости распространяются быстро, и вскоре к нам зашел Джон Дейл рассказать о происшедшем.

– Кто убил его? – спросила я.

– Пока неизвестно. Подозревают одного из слуг, который долгое время очень странно себя вел.

Я не сомневалась – речь идет о Нджубе.

– Бедняжка Майра, – сказала я. – Она без ума от горя. Я иду к ней.

– Я с тобой, – отозвалась Лилиас.

В Рибек-хаусе царил хаос. Мертвого Роже Лестранжа положили в одной из комнат. Майра плакала.

Миссис Прост была на своем посту. Она увидела меня, и по выражению ее лица я поняла – ей стало легче.

– Я рада видеть вас, – сказала она. – Никто не в силах утешить госпожу. Только подумать, что он вернулся домой за смертью.

Нджубу нашли в садах. Он выглядел совершенно сбитым с толку, и глаза его были безумны.

– Он сошел с ума. Несчастный человек. Его мозг не выдержал всего этого, – сказала Лилиас.

– Неужели его осудят? – шепотом спросила я.

– Он совершил убийство, – ответила Лилиас, – как ни смотреть на его действия. Возможно, отомстил, но все равно убийство есть убийство.

Нджуба же бормотал, словно в забытьи:

– Он убил моего сына. Вот пуговица. Она была в руке… сына. От его пальто. Я нашел ее. Он убил моего сына. Зажал ее… в руке. Она была там… когда я нашел его.

Нджубу увели.

Итак, появилось доказательство виновности Роже Лестранжа в убийстве несчастного глухонемого мальчика. Лестранж мог убить только потому, что мальчик знал тайну смерти Маргарет и, не имея возможности рассказать, пытался поведать о ней с помощью своих фигурок. Если Роже Лестранж мог убить жену – и если мог убить маленького мальчика – то ему ничего не стоило представить меня виновницей своих преступлений, тем более что мы теперь были уверены – историями с платочком и газетными вырезками он хорошо подготовил для этого почву. Он подготовил для меня ловушку… которой воспользовался бы при первой необходимости, словно змея, выжидающая удобный момент для нападения.

Бедная Любан была вне себя от горя. Все мы старались утешить ее. Майра была рядом с нами. Любан потеряла сына, и теперь ей грозила утрата мужа; правда, без мужа осталась и Майра. По иронии судьбы несчастная женщина любила человека, который замышлял злодейски ее погубить и в то же время очаровывал ее. Но, думается, утешая Любан, она немного приглушала свою боль.

Конец истории поразил всех: на следующий день Пит Шрайнер сделал в своей церкви признание.

Он поднялся на кафедру и стал лицом к своей пастве.

Народу было много – люди пришли возблагодарить Бога за чудесное избавление.

– Свершилось правосудие божье, – возопил Пит Шрайнер. – Я уничтожил Роже Лестранжа. Он заслужил смерть. Он слишком много грешил. Он соблазнил невинную девушку, а потом бросил ее. Я взял эту женщину в жены, чтобы дать имя ее ребенку и спасти честь ее семьи. Господь наставил меня поступить так, а я всегда повиновался его воле. И он же повелел мне уничтожить мерзкого совратителя, прелюбодея, это порождение зла – и негодяй предстоит ныне перед своим создателем. Он будет судим за все содеянное им, и гиена огненная ждет не дождется его. Человека по имени Нджуба обвинили напрасно. Он таил мысль об убийстве в своем сердце. У него были на то причины. Но я, я один уничтожил проклятого грешника. Я послан Богом, и теперь выполнив свою миссию, покидаю сей мир и ухожу туда, где меня ожидает вечная слава.