Степанида и 7 женихов - Наташа Шкот

«Так, а как же его напоить водой, чтоб выведать правду? — вспомнила совет Лели, — ну разве что в «голубку» поиграть… Хм, а что, вариант, хоть и неприятный…» Целовать Николая она желания не испытывала. Поднялась на ноги, подошла к ручью, вгляделась в воду, пытаясь увидеть ее магию. «На вид обычная вода, а столь сильна, кто бы догадался?»

Недолго думая, разделась и залезла в ручей. Как водится, через силу, а потом привыкла к температуре. Прикрыла глаза, легла, оставив на поверхности только лицо и позволила водице делать свое дело.

Расслабились мышцы, медленно ушла тревога, злость и апатия. Жизнь перестала казаться ужасом, а Николай таким уж лгуном и мерзавцем. Мысли потекли в ином русле. О том, как узнать правду, а потом уже решать, что с ней делать. «Не стоит горячиться, время есть, помощники тоже, все остальные женихи серьезные и положительные, что я в самом деле панику развела?»

— Чудо, а не водичка! Спасибо боги! — крикнула Степанида в тишину, поднявшись на ноги, — подарок и правда стоящий. Искупалась и почувствовала себя иным человеком!

Обсохла под струями теплого воздуха, побегала, чтоб размять мышцы и засобиралась домой.

«Значит так, дома надеюсь, уже никого нет, Конопатка выставил всех, кто «загоститься» решил. Позвоню Николаю, назначу встречу, к примеру, завтра утром. Принесу воды во рту, поцелую и заставлю проглотить. Вроде ничего сложного…»

С этими радужными мыслями и выстроенным планом оделась, натянула испорченные туфли и в последний момент придумав, зачерпнула воды из ручья, набрав в рот. «На всякий случай. А вдруг Николай меня возле дома ждет? Куй железо, не отходя от кассы, как говорил, Папанов!»

И это было правильное решение. Потому что ее действительно ждали. Вот только не Николай и не возле дома. А Митя, возле дуба. Сидел на старом пне, подперев кулаком щеку и, кажется, дремал. Стоило Степке появиться в предрассветном тумане, как он вскочил на ноги.

— Привет!

Степка от неожиданности заморгала, уставившись на него, и чуть воду не проглотила.

— А я тебя жду… так и знал, что даже не оделась! — Митя стянул с себя куртку и сделав шаг навстречу, набросил ее на плечи изумленной Слагалице. Митин запах проник в ноздри и слегка закружил голову. Тепло от его куртки обожгло, она даже вздрогнула, — и обувь у тебя не по сезону! — добавил водяник, поглядев ей на ноги, — ох, Панни, совсем о себе не заботишься! — Митя вздохнул, подхватил Степку на руки и понес к дому, — дать бы тебе по мягкому месту, да боюсь не удержусь! — Митя так мило ворчал на нее, что Степке захотелось засмеяться. Она обхватила его за шею и приняв мгновенное решение, поцеловала. Митя остановился, ответил на поцелуй, разомкнув уста, а Степка тут же влила в него воду и вцепилась изо всех сил, словно ожидая сопротивления.

Но Митя проглотил воду. Секунду ничего не происходило, а потом он так жарко поцеловал ее, стиснув в объятиях до боли, что Степка испугалась. Того, что потом могло произойти, и едва не произошло…

Водяник целовал горячо, отрывисто, словно с привязи сорвался. Целовал губы, шею, щеки, вновь возвращался к губам, затем снова опускался на шею. Кровь воспламенилась, как сухие ветки от искры и раскаленной лавой смела со своего пути благоразумие. Так страстно Митя ее еще не целовал. Она и не подозревала в нем столько горячности. Да как и в себе, собственно, тоже.

Пришла в себя на мгновение, когда оказалась прижатой к дереву, ногами обхватив Митю за талию. Снизу платье задралось, обнажив голые ноги, а сверху Митя успел стянуть его с одного плеча, добравшись до груди. Он жадно прильнул к манящей вершине, втянул в себя сосок и Степка громко застонала. И именно стон привел ее в чувство. Она оглянулась и увидела, что они стоят недалеко от мостика и их вполне могут увидеть из крайних домов.

— М-митя, — пискнула она, — нас увидят…

Митя, поднял на нее затуманенный от страсти взгляд и хрипло сказал:

— Да-да, сейчас! — потом щелкнул пальцами и… хлынул ливень. Крупный, густой дождь полил, как из шланга. Видимость исчезла, в шаге от них разверзлись хляби небесные.

Степка хотела удивиться, но Митя вновь присосался к ее соску, а его пальцы погладили пульсирующий бугорок сквозь ткань белья. Она застонала и потерялась в ощущениях.

Митя ласкал чувственно, умело и дерзко. Степка не успела понять, как трусики оказались отодвинутыми в сторону, а его пальцы погладили нежное местечко. Женщина закричала, выгнулась в его руках, стремясь ощутить его пальцы в себе и водяник не медлил. Проник в горячее лоно средним пальцем и дыхание у Степаниды сбилось. Она больше не помнила кто она, куда шла и о том, что они слишком приблизились к тому, что бы нарушить все запреты.

Губы терзали сосок, а палец внутри медленно оглаживал стеночки. Степка рыдала, извивалась у него в руках, желая большего. Хотела ощутить его твердыню сначала в своей ладони, затем на месте пальца. Даже всхлипнула от разочарования, когда потянулась к брюкам, но не дотянулась. Сердце колотилось в груди, в голове не было ни единой мысли, лишь голые инстинкты…

Покориться этому мужчине, впустить его в себя, заставить войти глубоко-глубоко и сжать мышцами так, чтоб не мог пошевелиться. Но недолго, на какое-то короткое время, чтоб ощутить их единение и потом утонуть в старом, как мир движении, в котором мужчина доказывает женщине, что он лучший, он сильнейший…

Палец нашел нужный ритм и вонзившись в нее еще несколько раз, поверг в пучину оргазма, в которую она окунулась, как в озеро. До выбитого из груди дыхания, поджатых пальцев и сжавшихся в узел мышц живота. Она кричала, не осознавая этого, сорвав голос, исцарапав в кровь его шею. А он, в свою очередь, порвал новое платье и белье.

Пришла в себя от холода. Открыла глаза и покраснела. Митя глядел на нее «пьяными» глазами, которые сейчас по цвету напоминали штормовое море. Он был серьезен, губы поджаты, а его палец все еще находился в ней.

— Митя, мы… что… это было? — спросила она отчаянно покрываясь краской под его взглядом.

— Я люблю тебя, Панни! — сказал напряженно Митя, — я… люблю тебя…

— Ох, Митя, Митенька… — Степанида погладила его по щеке и сама потянулась к губам, — пожалуйста, дай мне время…

Но Митя не услышал слов. Он понял ее ответ по-своему, считав его с любимых губ. Свободной рукой стиснул талию, прижимая к себе крепче и подвигал пальцем в теле женщины. Степка дернулась пойманной птичкой, пронзенная насквозь новыми ощущениями, не в силах возразить. Внизу живота разгорелся пожар на еще не потухших углях. Предательское тело отзывалось на каждое Митино движение, требуя более откровенных ласк.

Там было все слишком сжато, поэтому он действовал медленно и осторожно. Пощипывал прохладными губами ее губы и томно гладил влажные стеночки.

— М-митя, — через силу выдавила из себя женщина, — я… не могу больше, н-не надо, прошу… не хочу…

— Врешь… — ответил водяник, слегка отодвинувшись, чтоб большой палец его руки коснулся припухшего бугорка, — ты хочешь… — Степка вскрикнула, выгнулась, — ты можешь… — пальцы задвигались синхронно, лаская в двух местах, истекающее желанием тело, — ты любишь…