Вестник смерти - Алексей Калугин

Хорн снова потрепал Волка по голове. Псевдозверь посмотрел на человека, ожидая приказа. Но вместо этого Хорн опустился на траву. Он прекрасно понимал, что с ним происходит, но упорно отказывался в это верить. Теперь ему было ясно, почему только в самых исключительных случаях агенты Статуса направлялись для выполнения задания на свои родные планеты.

Время шло, а Хорн все никак не мог решить, что же ему делать. Волк лежал у его ног и терпеливо ждал – киборгу были непонятны терзания человеческой души.

– Брат…

Вздрогнув от неожиданности, Хорн привычным движением положил ладонь на рукоятку меча. В следующую секунду он понял, что тихий, чуть приглушенный голос знаком ему. Он не слышал его уже много лет, но, несмотря на это, прекрасно помнил все интонации. Оставив меч в ножнах, Хорн медленно повернулся в сторону, откуда прозвучал голос.

Окружавшие его заросли акации были настолько густыми, что ни человек, ни зверь не могли пробраться сквозь них неслышно. Но для призрака это не составляло труда. Всего в двух шагах от того места, где сидел на траве Хорн, среди ветвей акации висело серое марево, смутно напоминающее своими очертаниями человеческую фигуру, облаченную в длинный бесформенный балахон.

– Морок, – тихо произнес Хорн и улыбнулся. – Наверное, именно тебя я ждал.

– Рад слышать это, – призрак проплыл через кусты и завис перед Хорном.

Волк, лежавший у ног своего хозяина, даже не повернул голову в сторону гостя.

– Я смотрю, вы так и не научили своих псевдозверей реагировать на призраков, – тихо усмехнулся Морок.

– Им не так часто приходится встречаться с вашим братом, – ответил Хорн.

– Да, – призрак изменил форму, приняв вид сидящего на земле человека. – Признаться, не рассчитывал снова увидеть тебя, брат. Сколько лет минуло…

– Две эпохи прошли, и началась третья, – уточнил Хорн.

– Ты почти не изменился.

– Специалисты Статуса умеют останавливать старение. Для того чтобы не думать о смерти, достаточно всего лишь регулярно проходить процесс искусственной регенерации органов и тканей.

– И ты собираешься жить вечно? – усмехнулся Морок.

– Так же, как и ты, – в тон ему ответил Хорн.

Какое-то время призрак и человек молча смотрели друг на друга.

– Ты больше не считаешь меня своим врагом? – спросил Морок.

– Нет, – отрицательно качнул головой Хорн.

– А в свое время ты готов был меня убить.

– И сделал бы это, если бы предоставилась такая возможность.

– Только потому, что я смотрел на проблему эволюции мироздания не так, как ты?

– Потому что твои взгляды могли привести к трагедии в масштабах всей Вселенной.

– Мы до сих пор не знаем, что такое запредельная реальность, поэтому и не можем судить о ней объективно.

– Зато нам прекрасно известно, как она проявляет себя в нашем мире.

– Ты имеешь в виду Бескрайний мир? – пожелал уточнить Морок.

– Тебе не хуже, чем мне, известно, что произошло здесь, – устало вздохнул Хорн.

– И все же мне хотелось услышать твою версию, – продолжал настаивать Морок. – Что говорят об этом у вас, в Мире без Солнца?

– Ты знаешь, что это место называется Статусом, – поправил его Хорн.

– Так называешь его ты, – ответил Морок. – Но в Бескрайнем мире Статус именуют Миром без Солнца, поэтому именно так я его и называю. Так что ты можешь ответить на мой вопрос?

– Я не думаю, что это станет для тебя откровением, – устало произнес Хорн.

– И все же…

– После колоссального скачка, который совершило общество Бескрайнего мира, получив неким неизвестным нам образом мощный информационный допинг, наступили времена всеобщей стагнации и упадка. Причина – футурошок. Столкнувшись с феноменальными проявлениями будущего, люди утратили интерес к настоящему. В результате этого показатель энтропийного коэффициента в пространстве, окружающем Бескрайний мир, резко подскочил вверх, что, в свою очередь, привело к прорыву запредельной реальности. К счастью, это был не массированный прорыв, а множественная перфорация.

– И в Бескрайний мир тотчас же явились добренькие дяденьки из Мира без Солнца, чтобы избавить нас от запредельной реальности, – насмешливо продолжил Морок.

– Между прочим, им помогали многие жители Бескрайнего мира, – заметил Хорн.

– Например, ты, – сказал Морок. – Ты даже согласился уйти вместе с ними после того, как они завершили все работы на нашей планете.

– Ты осуждаешь меня за это? – спросил Хорн.

– Тогда осуждал, – ответил Морок. – А теперь… – Призрак устало махнул рукой. – Я только никак не могу взять в толк, почему ты стал помогать людям, которые насильственно изменяли наш мир по своему образу и подобию?

– Ты ошибаешься, – покачал головой Хорн. – Мир изменяли не они, а запредельная реальность. Специалисты Статуса пытались сохранить мир таким, какой он есть.

– А кто сказал, что изменение мира под воздействием запредельной реальности не есть закономерный процесс развития мироздания? – насмешливо поинтересовался Морок. И сам же ответил на свой вопрос: – Все те же специалисты из Статуса! Которым ты безоговорочно веришь!

– Я видел, что способна сделать запредельная реальность с миром и его обитателями, – сказал Хорн. – Не только здесь, но и на других планетах.

– Ну, меня трудно чем-либо напугать, – усмехнулся Морок.

– Поверь мне, то, что произошло в Бескрайнем мире, далеко не самое страшное.

– А что ты называешь страшным? – удивленно развел руками Морок. – Нечисть, которая появилась в Бескрайнем мире в результате воздействия запредельной реальности? Или то, что запредельная реальность сделала со мной?

– Это был твой собственный выбор, – ответил Хорн. – Теперь же ты просто не хочешь признать, что совершил ошибку.

– А может быть, это ты ошибался? – усмехнулся Морок.

– Ты отыскал меня только для того, чтобы вести те же споры, что и в конце Первой эпохи? – прищурившись, посмотрел на Морока Хорн. – Помнится, мы тогда так и не сумели прийти к единому мнению. Надеешься, что теперь, спустя две с половиной эпохи, у нас это получится?

Морок хмыкнул и провел бесплотными руками по траве.

– Знаешь, чего мне больше всего не хватает в моем нынешнем состоянии? – спросил он у Хорна. – Осязательных ощущений. Я уже забыл, что значит чувствовать фактуру предмета. Я перестал быть человеком, и, что самое ужасное, я перестал мыслить, как человек. – Морок поднял накрытую капюшоном голову, словно желая взглянуть своему собеседнику в глаза. – Мне нужен человек.

Хорн сдвинул брови к переносице.

– Я не понимаю тебя, – сказал он.