Принцип талиона - Валерий Гуминский

Темнота становится невыносимой. Моды, усиливающие мое зрение в темноте, все равно не справляются с чернильной густотой хода. Видно плохо, спотыкаюсь на каждом шагу, в носу свербит от пыли. Карабин закинул за спину, вытащил пистолет. Так сподручнее. Все, невыносимо идти наощупь. Включаю фонарь. Риск неимоверный. Можно сказать, обнаружил себя. Но странное дело: чем дольше ухожу вглубь горы, тем спокойнее становлюсь. Засад нет; только бесконечный вихляющий ход, мелькающие на стенах вырезанные жуткие лики богов-защитников, знаки-обереги, тишина и далекие отзвуки то ли капающей с потолка воды, то ли удаляющихся шагов.

Браслеты вспыхнули так внезапно, что я с трудом сдержал крик от боли. Артефакты уловили магическое воздействие. Из глубины штольни накатила горячая волна спрессованного воздуха и ударила в грудь. Что-то давно забытое мелькнуло в голове. Кадетская школа, первое учебное занятие по магической защите, растерянное лицо Грека, слежавшиеся от жара волосы…. Точно такое же плетение сейчас едва не сбило с ног. Амулет и браслеты погасили негативную энергию. Что там произошло?

****

Я с ошеломленным видом смотрел на очередной провал в каменной стене, уходящий куда-то вниз. Шаманское заклинание расплавило верхнюю часть лаза, но войти в него взрослый человек мог не напрягаясь. Посветив на стену, я снова обнаружил жуткие лики с выпученными глазами и ветвящимися во все стороны руками с когтями-лезвиями. Так, и что делать? Пистолет обратно в кобуру, чтобы не мешал, карабин приставил к стене подальше от дыры. Пусть пока здесь постоит. Прикрыв линзу фонаря ладонью, я пригнулся и шагнул в пролом, пахнущий кисло-резкой гарью, и не удержался на покатой поверхности. Даже ребристые подошвы ботинок не помогли. Упав на бок, ушиб бедро и скользнул вниз, молча считая выбоины на полу. Ступеньки, что ли? С треском порвалась ткань куртки, зацепившись за острую кромку камня. Точно, ступеньки. Лестница, выдолбленная в горной породе, идет вниз, заворачивает влево. Встаю на ноги и осторожно спускаюсь, по-прежнему держа ладонь на линзе. Прежде чем завернуть за угол, остановился и осторожно пригляделся, куда нелегкая меня занесла. Передо мной обширный зал, обставленный статуями-оберегами, освещенный яркими искрами, мельтешащими над головами шамана и наемников. Двое. А где же еще один?

Но я увидел и самое главное и значительное в этой жутковато-загадочной картине: каменный алтарь неправильной многоугольной формы, на котором возвышался гроб из цельного куска дерева, уже, наверное, закаменевшего в наглухо закрытом помещении. Сердце отчаянно затрепыхалось. Если здесь лежит Варахи-Борей, я никого отсюда не выпущу. Слишком долго я шел к тому, чтобы освободиться от ненавистных браслетов, от чужой воли, навязанной мне с детства.

— Не дергайся, — раздался над моим ухом тихий насмешливый голос, и в поясницу уперся ствол оружия. — Руки вздернул, стой смирно.

Невидимый мне наемник выдернул из кобуры пистолет, снял пояс с ножом и бесцеремонно вытолкал меня под тусклый свет искр.

— Ты был прав, шаман. Снаружи была засада, — усмехнулся один из помощников, стоявших рядом с Рахдаем, как только увидел меня с поднятыми руками.

— Я всегда прав, — проворчал Рахдай, не отрывая взгляда от гроба. Даже на меня не соизволил посмотреть. — Этого мальчишку я почуял еще снаружи, когда тот скрывался в камнях.

— И дал спокойно убить твоих людей? — вот же чертов колдун! Неужели в нем есть нечто неподвластное для наших магов? Недаром архат Мирон хочет заполучить его живым!

— Так было надо, — Рахдай оторвался от созерцания гроба и пристально глянул на меня. — Ты был в отряде, который уничтожил моих людей и оборотней в заброшенной деревне. Я знаю, даже не думай отрицать очевидного. За это я убью тебя, отдам твою кровь царю-жрецу. Без крови нельзя тревожить дух великого воителя.

Шаман говорил правильно, почти без акцента, присущего многих азиатским народам, словно всю жизнь находился среди русских.

— Ты нашел Варахи? — я облизал пересохшие губы. Мне важно знать, кто здесь лежит. Угроз Рахдая я не боялся, уже войдя в боевой режим. Несколько движений помогут мне убрать с дороги наемников.

— Глупец! — засмеялся шаман, отчего малахай на его голове затрясся вместе с ним. — Нет здесь Великого Царя! Он остался далеко на юге. Но и тот, кто спит здесь, поможет стать мне сильнее!

— Хреново, — я почувствовал разочарование.

Рахдай снова мелко засмеялся и повернулся ко мне, прожигая насквозь своими узкими глазами.

— Зачем тебе великий воитель? Хочешь снять заклятие, наложенное на тебя, с помощью магического оружия? Завладеть доспехами царя-жреца? А дозволено ли тебе прикасаться к ним?

Сука, да он же меня насквозь видит! Что за сила в этом шамане?

— Можно проверить, — я оценил положение наемников. Один за спиной, двое — на почтительном расстоянии от шамана и гроба. Стрелять не будут. Побоятся обвала каменной крепи. — Давай, я первым посмотрю…

— Нет! — вскрикнул Рахдай и шагнул вперед к алтарю, положил руки на антрацитовую поверхность камня, что-то зашептал, едва шевеля губами. Он зарекомендовал себя сильным чародеем, и я с любопытством и тревогой ждал, что же получится.

Наемники опасливо подняли свое оружие, как будто ожидали оживления истлевшего трупа. Даже тот, кто стоял за моей спиной, отодвинулся на пару шагов назад.

— Дурачки, уберите оружие, — с усмешкой сказал я. — Один выстрел — и мы все останемся здесь навечно.

Лишь бы не видели, как мне тяжело. Ударные заклинания, которыми бросался Рахдай, раздражали блокираторы своим магическим фоном. Боль оказалась настолько сильной, что пришлось стиснуть зубы. Меня сжигало изнутри, сушило и стискивало горло. Шаман что-то готовил.

— А ты прав, глупый мальчишка, — недобро проговорил шаман и воздел руки вверх. С кончиком его пальцев сорвались змейки сиреневого цвета и заметались поверху. — Крови здесь нужно много, только надо знать, чью брать. Ты ведь несешь в себе мощь древних чародеев, не так ли? Я чувствую ее…

Дальше произошло неожиданное. Змейки превратились в шипящие длинные веревки и ринулись к наемникам. За считанные секунды они обмотались вокруг горла каждого и стали душить их. Несчастные захрипели, силясь оторвать удавки и хоть на мгновение продлить себе жизнь, вдыхая затхлый воздух гробницы. Автоматы с лязгом попадали на пол. Шаман с неожиданной прытью подскочил к одному из своих помощников, подтащил его к алтарю. В руке у него непонятным образом оказался кривой нож с деревянной ручкой. Обмотанный магической веревкой наемник задергался, но не мог ничего сделать.

— Я помогу тебе! — крикнул Рахдай упирающемуся мужчине, и одним взмахом перерезал магическую веревку. Но вместе с тем на алтарь из горла хлынула кровь. Нисколько не смущаясь, что его одежды будут замараны, шаман еще несколько минут держал голову наемника над камнем, выцеживая драгоценную жидкость, а потом отбросил безвольное тело на пол.

Оставшиеся двое наемников попробовали куда-то бежать, но их ноги словно прикипели к месту. Я тоже оказался впечатлен расправой и решил рвануть к выходу. Какой-то иррациональный страх охватил меня. Ноги не двигались. Браслеты взбесились, выжигая на запястьях руны в зеркальном отображении. Боль была жуткой, но «веригельн», по крайней мере, защищали меня от трепещущей перед моим лицом змейки, которая пыталась обвить мое горло. Эвклаз застыл ледяной сосулькой на груди, полностью опустошив свой резервуар. Что за хрень здесь происходит?