Основание. От самых начал до эпохи Тюдоров - Питер Акройд

Генрих Болингброк, с некоторых пор известный как король Генрих IV, получил трон с помощью насилия и, возможно, обмана. Корона на такой голове сидела не слишком хорошо и надежно. Генрих сам показал, что короля можно сместить по чьей-то воле, и придал законность всеобщему одобрению. Поэтому он искал расположения и палаты лордов, и палаты общин. Новый король обещал, что никогда не будет поднимать налоги, и отменил некоторые из самых жестоких законов предыдущего короля. Он поддержал образ воителя, дав торжественное обещание повести войска в Шотландию и Францию, и, таким образом, заимствовал стиль предыдущих воинственных королей. Также он попытался поставить на свою сторону Господа, пообещав епископам быть беспощадным к еретикам.

Тем не менее многие по-прежнему считали Генриха узурпатором. С самого начала его правления ходили слухи о том, что Ричард II жив, что он находится в Шотландии, что бежал в Уэльс, что может быть где угодно. Доминиканцы и францисканцы читали на рынках и в тавернах проповеди, где говорилось о том, что поверженный король выжил. Одного такого францисканского монаха привели к королю.

Генрих. Ты слышал, что король Ричард жив, и этому рад?

Монах. Я радуюсь, как радуется человек, когда узнает, что его друг жив, поскольку я перед ним в долгу, как и все мои собратья, ибо он был нашим покровителем.

Генрих. Ты открыто заявляешь, что он жив, и этим возбуждаешь людей и настраиваешь их против меня.

Монах. Нет.

Генрих. Скажи мне правду от всего сердца. Если ты увидишь, как мы с королем Ричардом встретились на поле битвы, на чьей стороне ты будешь сражаться?

Монах. По правде говоря, на его стороне. Ибо я больше предан ему.

Генрих. Желаешь ли ты смерти мне и другим лордам королевства?

Монах. Нет.

Генрих. Что бы ты сделал, если бы одержал надо мной победу?

Монах. Я бы сделал вас герцогом Ланкастером.

Генрих. Тогда ты мне не друг.

Был и еще один интересный разговор короля с монахом.

Генрих. Так ты говоришь, что король Ричард жив?

Монах. Я не говорю, что он жив, я говорю, что, если бы он был жив, то был бы настоящим королем Англии.

Генрих. Он отрекся.

Монах. Он отрекся против своей воли, в тюрьме, и это было незаконно.

Генрих. Он был свергнут с престола.

Монах. Он был королем, его взяли силой, отправили в тюрьму и лишили королевства, а вы узурпировали его корону.

В завершение этой душеспасительной беседы король потерял терпение и завопил: «Клянусь своей головой, твоей тебе не сносить!» Так и произошло.

Тот факт, что Генрих считал необходимым и целесообразным лично допрашивать этих братьев, позволяет предположить, насколько серьезными он полагал любые подобные слухи. Он не мог быть в безопасности — не мог быть миропомазанным королем, — если Ричард считался живым.

В первые месяцы 1400 года некоторые приверженцы Ричарда попытались устроить мятеж в Виндзоре. Их силы разогнали, и они бежали на запад, где в конце концов были окружены и схвачены жителями Киренчестера и Бристоля. Королевское наказание было далеко не милосердным. Один из обвиняемых, сэр Томас Блаунт, был повешен в Смитфилде примерно на минуту, а затем веревку перерезали. После этого ему приказали сесть перед огромным костром, а палач подошел к нему с бритвой в руке. Попросив у приговоренного прощения, он опустился на колени, бритвой вспорол несчастному живот и вытащил кишки. Блаунта спросили, не хочет ли он пить.

— Нет, — ответил он, — ибо не знаю, куда мне поместить это питье.

Палач перетянул кишки веревкой, чтобы, как сказал его современник, «ветер сердца никуда не делся», затем бросил их в огонь. Один из стоящих вокруг зевак крикнул, насмехаясь:

— Давай, ищи себе хозяина, который может тебя спасти!

— Я умираю, выполняя долг перед своим сюзереном — благородным королем Ричардом! — воскликнул в ответ Блаунт.

И палач отрубил ему голову.

Как бы то ни было, суровость наказания не остановила других бунтарей. Осенью 1401 года была предпринята попытка убить Генриха с помощью «дьявольской машины» с отравленными шипами, подложенной ему в постель. План сработал нисколько не лучше, чем попытка другого убийцы смазать его седло смертельным ядом, но теперь Генрих был предупрежден о том, что против него идет опасная игра.

Были протесты и другого рода. Несмотря на свои обещания не повышать налоги, вскоре король был вынужден нарушить слово. Во время заседания парламента в 1401 году лорд — главный судья сообщил, что сокровищница свергнутого короля, если таковая вообще была, бесследно растворилась в воздухе. Реальная стоимость защиты королевства и управления им повысилась до такой степени, что король уже и так был в долгах. В конце концов палата общин удовлетворила его запрос на сбор налогов, но взамен подала различные петиции и жалобы; только после их удовлетворения Генрих смог получить одобрение общин на необходимые ему налоги. Так действовали все парламенты во время царствования Генриха IV. Он получал деньги только после того, как удовлетворял требования палаты общин. В этом смысле сильным королем он не был. Как бы то ни было, парламент 1399 года, созванный и действующий незаконно, фактически санкционировал коронацию нового правителя. Почему бы ему теперь не пытаться урезать власть этого монарха?

Летом 1403 года его бывшие союзники — семья Перси — восстали против Генриха. Они присоединились к уэльскому принцу Оуайну Глендуру, который официально бросил вызов английскому королю. Генри Перси, граф Нортумберленд, и его сын Горячая Шпора должны были защищать север от нападений шотландцев. Одними из первых поддержав вторжение Генриха, они надеялись насладиться плодами победы. Но, к их удивлению и тревоге, оказалось, что они должны обеспечивать защиту северных земель без соответствующей помощи со стороны Генриха. В парламенте ходили слухи, что семейство Перси получило 60 000 фунтов стерлингов от короля. Сами Перси это отрицали, заявляя, что получили только 20 000. Куда делись остальные деньги?

В конце 1402 года Горячая Шпора прибыл в Вестминстер и потребовал деньги в присутствии короля. В результате произошло ожесточенное столкновение. Один хронист утверждает, что король ударил Горячую Шпору по лицу, тогда как другой заявляет, что король обнажил против него кинжал. Что бы ни произошло в действительности, их союз прекратил свое существование. У семьи Перси была и еще одна претензия к королю, которую можно было бы теоретически посчитать более серьезной, но на практике она была просто удобным оправданием их бунта. Они обвинили Генриха в нарушении клятвы. Во время первой высадки в Йоркшире он обещал им, что не желает завладеть троном. В последующие недели стало ясно, что это вовсе не так. Но с самого начала они должны были быть по крайней мере осведомлены о возможности свержения Ричарда.