Код Вавилона - Уве Шомбург

— Вы сами знаете, что испытание — еще не все, — стояла на своем Джесмин. — Мышь — не человекоподобное животное! Что вам даст эта спешка? Почему не провести следующие тесты? Маттиас не умрет до завтра. Почему не провести дальнейшие исследования, чтобы выяснить, что за гены таятся в этой хромосоме? Вы ничего не знаете о способе их действия. Вы видите лишь результат, который при другом стечении обстоятельств может выглядеть совершенно иначе. То, что вы задумали, безответственно! — Джесмин закашлялась от волнения и сжала кулаки.

— Но мы же не новички. — Торнтен обиженно скривился: — Как, однако, мало вы доверяете нашим способностям! А ведь вы — одна из нас! И наши лаборатории — на мировом уровне. Вы это знаете! Подумайте, разве бы мы предложили вам нашу помощь, если бы Маттиасу что-то при этом грозило? За кого вы меня принимаете? — Глаза его сверкнули. — Если испытания на животных однозначно успешны, то можно рассчитывать на такой же успех у человека. Это шанс для Маттиаса! Неужели вы этого не понимаете?

— Что дает вам уверенность и право быть таким самодовольным? Я думала, мы несем ответственность за то, что делаем. До сих пор я жила в убеждении, что не может быть того, что вы сейчас предлагаете… — Джесмин дрожала всем телом. — Неужто мы дожили до того, что подобное стало возможно?

— Почему вы так самонадеянны? — Торнтен подался вперед. — Вы обвиняете нас в неблаговидных намерениях там, где мы хотим помочь. Мы верим в наше призвание и в то, что мы изучаем. Что конкретно может пойти не так? Не умерли же эти мыши! Они живы! С молодыми телами! Это просто завораживает. Процесс регенерации затронул все клетки… — Торнтен указал на экран: — По правую сторону — здешние мыши. Когда им сделали укол? — Торнтен слегка повернул голову в сторону зала.

— В воскресенье вечером, — подсказал Снайдер.

— Вот видите, всего два дня — и животных не узнать. Представьте себе, что вы могли бы это сказать через два дня про Маттиаса. Вы же знаете, как плохи его дела и как сильно он страдает!

Джесмин неотрывно смотрела на экран и покусывала губу. Внезапно на нее нахлынули картины отчаяния из прошлого, надежды на спасение Маттиаса, потом новое отчаяние. Нет ли в доводах Торнтена правды, которую она просто не видит?

— Где Анна? — спросила она.

— У сына. Она при нем дежурит. Ему все хуже день ото дня. — Торнтен подчеркивал каждый слог.

— Что она ответила на ваше предложение?

— Ну, она отказывается дать согласие.

— Значит, у нее есть свои основания, — сказала Джесмин с видимым облегчением после сомнений, которые она только что пережила. — Это ее родительское право. Ей и решать.

— Но она не видит, какие шансы открываются благодаря новому открытию.

— Я тоже не вижу. Я научная ассистентка Уэйна, я не эксперт. Но мой здравый смысл подсказывает мне, что все идет чересчур быстро.

— Но вы же понимаете гораздо больше, вы можете лучше оценить шансы. Убедите вашу сестру. Пожалуйста! — взмолился Хэнк Торнтен. — Подумайте: без лечения Маттиас умрет, а с этой терапией у него появляется шанс… Чего тут медлить? Я сделал бы все, чтобы спасти жизнь моего ребенка! А мать Маттиаса делает все? Будьте честны: она боится ответственности, она медлит и увиливает и тем самым наносит непоправимый вред своему сыну. А вы? Будь это мой племянник, я бы ни секунды не раздумывал, чтобы спасти его!

— Нет! Прекратите! — воскликнула Джесмин, почти не владея собой. — Почему вы не применяете другую терапию, запланированную для Маттиаса?

Фолсом откашлялся и провел ладонями по лицу:

— Потому что эта терапия у другого пациента прошла неудачно. Не дала результатов, которых мы ожидали, — и это при гораздо меньшем поражении печени.

Джесмин закрыла глаза и подавила слезы. Она уже готова была уступить давлению. Но они сказали ей не всю правду.

Джесмин вспомнила подслушанный под окном разговор. Вспомнила холодный ядовитый голос Зои Перселл. И ни слова о смерти того пациента.

Разве можно этим людям доверять? Нет! Она должна выиграть время. Она должна найти какой-то выход…

— Где доктор Дюфур? Мне кажется, он очень ответственный человек.

— Ему нездоровится, — буркнула Зоя Перселл.

— Но здесь — не прямой репортаж, а запись, — сказала она, глядя на экран. — Насколько эта запись свежая — день, час назад? Что с этими мышами сейчас? Они еще живы? — Ее губы сжались в тонкую полоску.

— Такие же резвые, — Торнтен высокомерно улыбнулся.

Джесмин глянула на Снайдера, и тот кивнул, уверенный в победе:

— Все так, как он говорит, Джесмин.

— Уэйн, ты знаешь, сколько испытаний необходимо провести, прежде чем…

— Джесмин, это научная сенсация. Она действительно работает. Взгляни на мышей. Они чувствуют себя превосходно. Чем быстрее мы проведем испытания в реальных условиях, тем скорее получат помощь многие люди. Мальчик станет знаменитым. Вместе со мной! Тебе осталось только согласиться.

— Что это ты вдруг за них, а?

— Но это же мое открытие! — Уэйн Снайдер просто лопался от гордости. — Давай, Джесмин. Помоги нам осчастливить мир этой сенсацией.

— Подумайте о мальчике! — добавил Торнтен. — Он погибнет самым жалким образом! Конечно, не сегодня и не завтра, а постепенно, его хватит всего на несколько недель. И его мать будет сходить с ума от отчаяния, глядя на это. И вы тоже! Потому что виноваты будете вы. Вы согрешите против ребенка! Только потому, что у вас недостало мужества дать ему шанс, который у него есть сейчас. — Он сунул руку во внутренний карман своего свободного пиджака и неожиданно извлек оттуда ампулу с прозрачной розоватой жидкостью: — Вот вещество, готовое для инъекции. Это чудесная жидкость, растворенная в синтетической липидной смеси, при помощи которой мы можем вводить ДНК. Убедите Анну — и спасите Маттиаса!

София-Антиполис

Вечер вторника

По другую сторону запертой внутренней входной двери появился жирный детина, который, несмотря на свою полноту, двигался очень пластично. Череп у него был голый, а лицо казалось странно худым при таком массивном теле. Один из охранников отпер дверь, и Салливан вышел в тамбур. Глаза его сканировали Криса.

— Что это значит? Чего вы тут размахиваете оружием? — Салливан, не таясь, наморщил нос.

Крис игнорировал этот намек.

— Потому что мне надо войти. Я ищу одного человека.

— Однако ж вы умеете привлечь к себе внимание. Меня зовут Салливан. Я начальник службы безопасности Тайсэби, и сумасшедшим, размахивающим пистолетом, здесь делать нечего. Сейчас я вызову полицию — если, конечно, у вас не найдется убедительного объяснения вашей выходки.

— Мне срочно нужно к Джесмин Пирссон…

Крис пристально следил за шефом службы безопасности. Имя Джесмин, казалось, не вызвало у того видимой реакции.