Хроники замка Брасс - Майкл Муркок

Эрикёзе лежал на куче битых камней и смотрел на красное неподвижное солнце.

– Беседа привидений… – Он улыбнулся, чтобы показать – это пустой треп, просто скоротать время.

– Я голоден, – заявил Хоукмун. – И это доказывает мне две вещи: я сделан из обычной плоти и крови, и прошло уже много времени с тех пор, как наши товарищи вернулись на корабль.

Эрикёзе принюхался к прохладному воздуху.

– Ага. И теперь я спрашиваю себя, зачем я тут остался. Может, наша судьба сгинуть здесь, а? Какая ирония! Искали Танелорн – вот вам, пожалуйста, живите во всех Танелорнах сразу. Может, это всё, что осталось?

– Подозреваю, что нет, – сказал Хоукмун. – Мы где-нибудь обязательно найдем ворота в нужные нам миры.

Хоукмун сидел на плече рухнувшей статуи, пытаясь высмотреть среди множества теней хотя бы одну знакомую.

В нескольких ярдах поодаль Джон ап-Рисе и Эмшон из Аризо искали среди обломков камней какую-то коробку, которую Эмшон, как он утверждал, видел, когда они шли на битву с Агаком и Гагак, и в которой, уверял он Джона ап-Рисса, наверняка лежит что-то ценное. Брут из Лашмара, которому стало немного лучше, стоял рядом, но искать не помогал.

И именно Брут чуть позже заметил, что несколько теней, до сих пор бывших неподвижными, зашевелились.

– Смотри, Хоукмун, – сказал он. – Неужели город оживает?

В целом город остался таким как прежде, но на одном маленьком участке, где на фоне грязной белой стены разрушенного храма вырисовывался силуэт какого-то особенно красивого и изящного строения, закопошились тени трех или четырех человек. И это по-прежнему были только тени – людей, отбрасывающих их, они не видели. Хоукмуну всё это напоминало однажды виденное представление, в котором марионетками управляли из-за ширмы.

Эрикёзе, вскочив на ноги, кинулся к этому месту, Хоукмун тут же бросился за ним, остальные присоединились, хотя и не так быстро.

И теперь они различали едва слышные звуки: бряцанье оружия, крики, шарканье сапог по камням.

Эрикёзе остановился, когда его собственная тень почти сравнялась по высоте с местными призраками. Он осторожно протянул руку, чтобы коснуться одного из них, шагнул вперед.

И исчез!

От него осталась одна лишь тень. И присоединилась к остальным. Хоукмун видел, как эта тень выхватила меч и бросилась в атаку, встав рядом с другой тенью, показавшейся ему знакомой. То была тень человека ростом примерно с Эмшона из Аризо, который наблюдал это призрачное представление с широко разинутым ртом и остекленевшим взглядом.

Затем движения сражающихся снова начали замедляться. Хоукмун соображал, как ему спасти Эрикёзе, когда богатырь появился снова, волоча кого-то за собой. Оставшиеся тени вновь замерли.

Эрикёзе тяжело дышал. Кожу человека, которого он прихватил с собой, усеивали мелкие порезы, но он, кажется, не сильно пострадал. Он улыбался во весь рот от облегчения, смахивая белую пыль с рыжеватой шерсти, которая покрывала его тело, затем убрал в ножны меч и утер усы тыльной стороной кисти, похожей на звериную лапу. Это был Оладан. Оладан из Булгарских гор, родич горных великанов, ближайший друг Хоукмуна, участвовавший в большинстве его славных походов. Оладан, который погиб в Лондре, которого Хоукмун видел рядом с призраком на болотах Камарга, а затем на палубе «Королевы Романии», когда он храбро набросился на хрустальную пирамиду барона Калана, после чего и исчез.

– Хоукмун! – От радости при виде старого друга Оладан забыл обо всем на свете. Он кинулся к герцогу Кёльнскому и сгреб его в объятия.

Хоукмун смеялся от счастья. Потом поглядел на Эрикёзе.

– Я не знаю, как ты его спас, но я тебе так благодарен!

Эрикёзе, которому передалась их радость, тоже засмеялся.

– Сам не знаю, как я его спас! – Он покосился на вновь замершие тени. – Я оказался в мире едва ли более материальном, чем этот. И помог отбить нападение тех, кто атаковал твоего друга, затем от отчаяния, поскольку наши движения там стали совсем вялыми, я отступил назад, – и вот мы снова здесь!

– Как же ты оказался в этом месте, Оладан? – спросил Хоукмун.

– Моя жизнь сделалась совершенно сумбурной, а приключения просто невероятными с того момента, как я видел тебя в последний раз на палубе корабля, – сказал Оладан. – Какое-то время я провел в плену у барона Калана, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой, хотя разум мой находился в полном порядке. Это было неприятно. Каким-то образом ко мне пришли воспоминания о моем прошлом и будущем. А потом я вдруг оказался свободен. И попал в мир, где четыре или пять враждующих сторон постоянно воевали друг с другом, я послужил в одной армии, затем в другой, так и не поняв до конца, за что они борются. Затем я снова оказался в Булгарских горах в лапах медведя и кое-как вырвался.

Потом меня занесло в мир металла, где я оказался единственным существом из плоти среди огромного множества разнообразных машин. Одна из этих машин (у нее имелась некоторая склонность к философии) едва не уничтожила меня, но меня защитил Орланд Фанк – помнишь его? – и привел в мир, откуда я только что спасся. Мы с Фанком искали там Рунный посох, в этом мире воюющих городов. Я выполнял поручение Фанка в самом опасном квартале одного из этих городов, когда на меня насело слишком много противников. Я был на волосок от смерти, когда вдруг снова оцепенел. И это состояние длилось много часов или лет (этого я никогда не узнаю), пока меня не спас твой товарищ. Скажи мне, Хоукмун, что сталось с нашими друзьями?

– Это долгая история и почти лишенная смысла, поскольку большинство событий мне и самому непонятны, – сказал ему Хоукмун. Он изложил вкратце свои приключения, рассказал о графе Брассе, Иссельде и пропавших детях, о победе над Тарагормом и бароном Каланом, о том, какие потрясения и разрушения их безумная жажда мести и козни вызвали в мультивселенной, завершив словами: – Но о Д’Аверке и Божентале мне нечего тебе рассказать. Они исчезли примерно так же, как ты. Подозреваю, дальнейшие их приключения похожи на твои. Но ведь самое главное, что ты столько раз спасался от неизбежной смерти, правда?

– Да, – согласился Оладан. – Мне казалось, у меня есть какой-то сверхъестественный покровитель, хотя я и подустал от того, что меня швыряют с места на место, из огня да в полымя! Что же в итоге? – Пригладив усы, он огляделся по сторонам, вежливо кивнув Бруту, Джону и Эмшону, которые рассматривали его со сдержанным изумлением. – Кажется, самое главное, что мне снова позволили присоединиться к тебе. А где Фанк?

– Я оставил его в замке Брасс, хотя он ни словом не обмолвился о встрече с тобой. Он наверняка отправился оттуда на поиски Рунного посоха, тогда тебя и нашел. – Хоукмун выложил всё, что знал о природе острова, на котором они теперь оказались.

Выслушав его, Оладан только поскреб рыжую шерсть на голове да пожал плечами. Пока Хоукмун завершал объяснения, он рассматривал свою порезанную куртку и разодранный килт, оценивая многочисленные запекшиеся раны.