Последние гиганты. Полная история Guns N' Roses - Мик Уолл

Но я его охранял. Как только меня не было рядом, они кормились этим парнем, как гребаные опарыши. Поэтому мне пришлось изготовить специальные ножи из определенной меди и на церемонии положить эти ножи определенным образом. А тот факт, что сломалась водопроводная труба, стал своего рода символом. Я начал думать, что, может, и мной питаются, и в конце концов отрезал себя от этого парня. Мой разум в тот момент был открыт ко всякого рода обороне от наговоров и порчи… ничего не работало, и было неприятно… Я не мог понять, какого черта происходит… и не происходит».

Примерно в тот период, когда Слэш и Дафф обратились к нему с предложением стать менеджером The Project, Алан Нивен как раз опустился на самое дно.

Он приехал в отель, запил 172 таблетки бутылкой «хорошего портвейна «Graham’s Port»» и сидел в ожидании смерти. «Я очень хорошо это помню, потому что разложил таблетки на кучки по десять штук, и осталось две лишних, а я подумал: «Если не начать с этих, то я до них так и не дойду». Болеутоляющие, снотворные и все, что удалось достать. Из отеля меня вытащили через несколько дней… Я попал в ситуацию, где кто-то внизу сказал: «Не уверен, что он у нас в списке». А наверху ответили: «В нашем списке тоже нет. Если он никому из нас не годится, давайте вышвырнем его обратно». До сих пор не понимаю, какого черта я выжил после 172 таблеток?»

Когда через 72 часа Алан пришел в себя, то обнаружил, что заблевал весь номер. Менеджеры отеля подняли его, одели, собрали вещи, а потом буквально отнесли его в машину. «Они посадили меня в арендованный грузовик, на котором я приехал, и я тут же въехал в очень дорогую машину, припаркованную у отеля. Поэтому они вызвали лимузин, доставили меня в аэропорт, и я полетел в Лос-Анджелес, где меня встретил друг, отвез к себе домой, и я вырубился на неделю. Прошло еще несколько недель, пока я смог хотя бы ровно ходить. Но однажды утром проснулся, подошел к окну, увидел океан и спросил: «Где я, черт побери? Это не пустыня». А мой друг ответил: «Ты то же самое спрашивал и вчера».

Позолоченные коридоры крупных лейблов завалены призраками тщеславных проектов рок-звезд, которым не стоило выходить на свет. В центре всех этих громких провалов лежит отрицание того факта, что если ты рок-звезда, то это еще не значит, что ты можешь собрать свою группу. После ухода из Guns N’ Roses Слэш собрал новый состав Slash’s Snakepit, в котором лидером был рок-вокалист Род Джексон. Альбом «It’s Five O’Clock Somewhere» дал Слэшу хорошую возможность отвести душу, помогал убивать время, но ему не хватало того ощущения наполненности, которое давала работа в Guns N’ Roses. Возобновление работы в Snakepit в 1999 году было похоже скорее на рефлекс, чем на заявление о серьезных намерениях, а альбому «Ain’t Life Grand», выпущенному в 2000 году, явно не хватало оригинальности, не говоря уже о донельзя неуклюжей последовательности релизов с самого первого сингла «Mean Bone», который звучал так, будто над ним поработал благонамеренный, но несведущий звукозаписывающий робот.

Слэш испытывал острую необходимость направить свою творческую энергию в живое и динамичное русло, но без равносильного противодействия и напряженного спора об идеях он оказался бессилен. Даже Мэтт, который играл в первоначальном составе Slash’s Snakepit и в альбоме «It’s Five O’Clock Somewhere», понимал, что этот проект не долгосрочный, и описывал его как способ пойти поиграть где-нибудь, пока они ждут Акселя… «Думаю, он стал чем-то большим для Слэша, потому что… Знаешь, Слэш просто обожает играть на гитаре, и он непревзойденный музыкант, понимаешь?»

Сорум в основном избегал публичности до 2001 года, пока наконец не вернулся в группу The Cult, чтобы записать первый альбом за последние семь лет — «Beyond Good and Evil» — и гастролировать с ним. Дафф переехал обратно в Сиэтл и снова собрал свою старую панк-группу Ten Minute Warning, которые были одними из ранних предшественников городского гранжа еще до Nirvana. Стоун Госсард из Pearl Jam утверждал, что музыка группы Ten Minute Warning вдохновила его заняться гитарой и что именно по его совету Дафф вновь собрал группу, когда вернулся в Сиэтл в 1998 году. В истинно панковской манере они записали альбом под лейблом «Sub Pop» и распались вскоре после того, как ведущий гитарист Пол Зольгер ушел из группы. Зато Дафф, приободрившись от вновь обретенной трезвости, строгой диеты и регулярных занятий единоборствами, с головой погрузился в другие занятия, в основном в семейную жизнь и учебу, и жадно поглощал информацию о принципах ведения бизнеса и финансов и самостоятельно, и на курсах в общественном колледже. В 1998 году Дафф записал сольный альбом «Beautiful Disease», где сам исполнял вокал и играл на большинстве инструментов, и для записи которого также пригласил Слэша, Иззи и Майка Бордина, барабанщика Faith No More. Но когда «Polygram», лейбл Даффа, купили прямо во время кампании по продвижению альбома «Beautiful Disease», то этот альбом пострадал одним из первых. По словам Даффа, один из новых руководителей сказал ему: «Я собираюсь в отпуск кататься на лыжах и слушать с детьми все предстоящие релизы. Мы решим, есть ли у них будущее под нашим лейблом или нет. Когда я вернусь, то дам всем знать. Я приглашу каждого артиста в свой офис и сообщу ему свое решение лично». «Но я так ничего и не узнал о том, что его гребаные дети думают о моем альбоме. На самом деле я и от него самого больше ни слова не слышал. В мой день рождения — когда предположительно должен был выйти альбом — стажер звукозаписывающей компании позвонил и оставил сообщение у меня на автоответчике, в котором сообщил, что альбом не выйдет ни в этот день, ни в любой другой». И альбом так и не вышел.

Вместо того чтобы сидеть и ныть, Дафф предпочел записаться на курсы бизнеса в общественный колледж — по которым получил безупречный средний балл 4.0, не меньше, — и подумывал о том, чтобы поступить в университет. Даффу исполнилось 35, и он прошел долгий путь от кокаинщика и алкоголика, который когда-то беззаботно подписал контракт о передаче прав на название Guns N’ Roses. Он познал, что значит быть рок-звездой, что значит перестать ей быть, и рад был направить энергию в построение новой личной жизни, не связанной с музыкой. У Даффа было хорошее состояние, дававшее ему финансовую независимость и нажитое благодаря надежным инвестициям, сделанным еще тогда, когда он только начал вести трезвый образ жизни. «Благослови его Бог, он богаче самого Бога», — смеется Дуг Голдстейн и поясняет, что Дафф заработал все благодаря правильным решениям, с которыми ему помогли он с бухгалтером. «У него было немного денег, мы отвели его к бухгалтеру и сказали: «Дафф хочет инвестировать деньги, помоги». И бухгалтер — его звали Майкл Оппенхейм, отличный парень — спросил: «Ты хотя бы примерно знаешь, во что хочешь вложить деньги?» Но Дафф тогда совершенно в этом не разбирался, поэтому бухгалтер задал ему отличный вопрос. Он спросил: «Чем ты увлекаешься?» Дафф ответил: «Мой родной город — Сиэтл». И мы сразу же вложили его деньги в «Старбакс» и «Гугл». А недавно я узнаю, что Дафф попал на радио и о нем написали колонку в ежедневной газете, потому что он финансовый гуру. Но, когда он сделал свои первые инвестиции, не думаю, что знал, как пишется это слово».

Однако ничто не могло потушить в Даффе страсть к музыке, и к 2001 году он собрал новую группу Loaded, с которой записывал песни и ездил на гастроли по всему миру. К 2002 году в группу Loaded пришел новый соло-гитарист — парень по имени Дейв Кушнер, который учился в старших классах с Даффом и Слэшем.