Похороны ведьмы - Артур Баневич

– Почему ты злишься? – уточнил Дебрен. – Вот о чем я спрашиваю.

– А зачем ты голову обрил?

Ей не было интересно. Она просто огрызалась. Этого он не понимал, но понимал одно: он терял время и деньги, сочиняя и отправляя ей то письмо.

– Если я ищу именно тебя, то ты должна знать, что случилось с моими волосами. А если нет…

– То волосы у тебя по-прежнему есть, Дебрен. – Она с трудом сдержалась, но все-таки голос у нее слегка дрогнул. – И брови, и ресницы…

Он хотел бы вскочить, прижать к плечу ее лицо. Но топором между глаз отхватить не хотел. Ни тем более проглотить унижение. Это не могло быть тем, что ему казалось. Она просто зла. Не потому, что случившееся досталось именно женщине. Каждый имел право беситься.

– Ну вот и ответ, – буркнул он. – Ленда, из того, что я слышал, мне ясно, что и на тебе тоже мало чего осталось, когда ты из "кишки" вывалилась. Ты знаешь, что за удовольствие нагишом на морозе по снегу бегать. Давай не будем затягивать треп. Дай мне чем-нибудь укрыться, иначе я сейчас подохну от холода.

– Ляг, – сказала она – на этот раз уже спокойно.

– Что? Надо…

– Лицом к земле. Знаешь как. И никаких резких движений.

– Ты с ума сошла?

– Пусть так. Я жуткие глупости в последнее время делаю. По сравнению с ними треснуть тебя топором по голове – пустячное дело. Так что лучше не проверяй, насколько у меня разум отшибло. И без битья признаюсь, что сильно.

Она не шутила. Дебрен, лихорадочно сканируя, улегся крестом на снегу. Пытался найти объяснение. Сглаз, порча, наркотики, даже камуфлирующие чары, хоть и не очень хотелось верить, что кто-то мог настолько подделаться под Ленду Брангго, с двойным "г".

Она ловко, не оставив больших шансов бывалому вояке, уж не говоря о таком воине, как он, прижала его коленом к земле и связала руки за спиной. Ненужной боли не причинила. Никаких сомнений – это Ленда.

С выявлением магии дело пошло хуже. Вдвойне хуже. Потому что, во-первых, он что-то почувствовал. А во-вторых, не знал что. След был такой слабый, такой летучий… Собственно, не о чем было говорить, такой силой и кота не спугнешь, хотя известно, насколько чутки породистые кошки. Но частота Дебрену не нравилась. Существуют различные частоты поступления магической энергии: есть легкодоступные, есть такие, до которых добраться могут только архимэтры, есть доступные теоретически, которые исследователи пока что штурмуют безуспешно, ну и есть такие, которых в соответствии с теорией никто никогда не сумеет распознать.

То, что почувствовал он, было удивительно близко к третьей категории. А то и к четвертой.

Дьявольщина! Вот что делает мороз с голой и безвольной головой.

– Как трехдневная щетина, – сказала Ленда. И слегка провела по его голове. Он одеревенел от изумления. – Коротковато, если стричь ножницами. Тебя обрили? Но почему так давно? Три дня назад я еще не знала…

Она не докончила и встала. Дебрен лежал, уткнувшись лицом в снег, дрожал и раздумывал, как подняться с земли, сохранив при этом остатки достоинства.

Независимо от того, где были связаны руки. Может, даже лучше, что получилось именно так. Будь руки свободными, он не знал бы, что с ними делать. А пользоваться ими так, как он поступал до сих пор, значило окончательно выставить себя на посмешище. В конце концов, они познакомились не в церкви.

– Зачем ты это делаешь? – Он решил, что деловитость – лучший щит. – Ты меня боишься?

– Нет. Просто не хочу, чтобы ты меня случайно прикончил. Или, еще хуже, одурманил какими-нибудь чарами. По старому знакомству, Дебрен, если тебе подвернется случай и ты сумеешь, то лучше уж убей. Я тебе без нужды боли не причиню, так и ты меня на муки не осуждай. Согласен?

– О каких муках ты говоришь?

– Просто так болтаю, на всякий случай. Ну вставай, а то у тебя все твое хозяйство к земле примерзнет, а в родне у тебя девки только… – Она вдруг умолкла.

– В родне? – повторил он. Повернулся на бок, чтобы взглянуть ей в лицо. Рано или поздно ей пришлось бы осмотреть его спереди, не было смысла затягивать. Это Ленда. Чужая, враждебная, изменившаяся… но Ленда. – Интересно, откуда ты это знаешь? Что-то я не припомню, чтобы мы о своей родне болтали.

Повернуться на бок, несмотря ни на что, было много легче, чем встать. Не думал он, что со связанными руками окажется таким беспомощным. Чума и мор! Не за что было уцепиться ногами. А без этого не удалось бы встать достойным образом. Просто не удалось бы. Распределение массы в человеческом теле с этой точки зрения задумано не самым удачным образом.

– Мы вообще мало болтали. – Она взяла топор за острие и, опираясь на него, переступила через Дебрека. Наклонилась, свободной рукой схватила его под локоть. Этого было решительно мало, потому что он, не желая выглядеть недостойно, продолжал сопротивляться, но, о диво, она подняла его почти без его помощи. Холера! Медведь – не девка.

– Я подсчитала, – продолжала она, – В "Кролик" ты попал уже после полуночи. Потом спал, пожалуй, до шести, ну ладно, и это считается. Потом вы с молодым Сусвоком на пару шар колдовством в мелкую пыль раздолбали, и тебя клепсидры две не было, потому что ты у цирюльника ожидал, пока он из тебя стеклышки вынет. Потом я клепсидры две по городу моталась, чтобы найти тебе место на лодке и объяснять драбам, что произошло в борделе. А когда ты на барку входил, то уже к пяти подбиралось.

– Помню, – невольно улыбнулся он. – Ты была красная от заходящего солнца.

Она уже давно отпустила его, сейчас они стояли лицом к лицу. Близко. Но также, как тогда. Сейчас тоже свет был у нее со спины. Лунный, холодный. Слишком слабый, чтобы проникнуть под капюшон.

– Сейчас мне это не грозит. – Он обрадовался, что не видит сопровождающей слова усмешки. – Сейчас я на солнце самое большее блестеть буду.

– Ленда… – Он не знал, что сказать.

– Только не вздумай оправдываться. Я когда-то тебе уже сказала: не красотой я на хлеб зарабатываю. Обойдется. По крайней мере космы под шлемом не потеют, да и блохи меньше кусают. Давно надо было башку под ноль побрить. А возвращаясь к хронологии… Получается тринадцать клепсидр. В том числе два совместных приема пищи и две драки. Первая малосущественна, потому что погибла только свинья. Коротковато наше знакомство, не считаешь?

Из всего лица он видел только ее глаза. В них дрожал холод лунного света, да и то отраженного от снега. Но сами они не были ни холодными, ни жестокими. И не смотрели вниз.

– Зависит от того, как считать, – сказал он, вглядываясь в се глаза.

– А как считаешь ты?

– Уже год и три месяца. Скорее четыре, чем три. Так я считаю.

– Иди первым, – буркнула она. – Туда.

* * *

Землянка была шести стоп в длину и около трех в ширину. У стены можно было присесть, но, пожалуй только согнув шею или полулежа. Входное отверстие – ненамного больше, чем у собачьей конуры, а вдобавок ко всему внутрь набили добрую охапку хвороста, камней и веток, о которые Дебрен сразу же оцарапал все, что только возможно.