Сплетающие сеть - Виталий Гладкий

Нет, я не ошибся: заработал наш лифт.

– Все по местам! – скомандовал я. – Надеть противогазы! Каролина, ты в резерве, как мы договаривались.

Быстро в кабинет, ложись на пол и прячься за дверью. Будешь стрелять только по моему приказу.

Я ожидал газовой атаки, а потому в первую очередь позаботился о средствах индивидуальной защиты. Чегочего, а этого добра здесь хватало: в специальных ячейках в комнатах и коридорах хранились противогазы самых разных конструкций и размеров.

Пал Палыч и Зосима заняли позиции под прикрытием сейфов, а я пошел на риск: прижался к стене возле лифта.

Как я и предполагал, они начали с газовой атаки. Едва открылись двери лифта, как оттуда полетели баллончики с какой-то гадостью. В приемной сразу воцарились серые сумерки.

Не долго думая, я дал по распахнутому лифту автоматную очередь. Не глядя. Оттуда донеслись крики, но я по запарке сообразил, что они значат, только тогда, когда дверь автоматически закрылась и громоздкая конструкция пошла со скрипом вниз.

Кричали "Не стреляйте!", "Мы безоружные!", "Нас заставили!" Я посмотрел на своих друзей и по их глазам понял, что они тоже поняли, какая трагедия только что случилась. Меня даже в жар бросило.

Ильхан, волчара позорный, сразу не послал своих бойцов, а прикрылся или служащими подпольной фирмы, которые могли и не знать истинного положения вещей, или обитателями одной из камер "обезьянника" (можно было предположить, что мы не единственный улов подручных турецкого диверсанта).

– Вентиляция! – просипел через противогаз секретарь. – Включите вентиляцию! Кнопка за вашей спиной! – Это он обращался ко мне.

Я быстро нашел большую кнопку зеленого цвета, и мощные вентиляторы за считанные секунды очистили воздух в приемной.

– Посмотрите на индикаторы, – снова сказал референт. – Они там же, где и кнопка, на общей панели. Если не горит красный свет, значит, противогазы можно снять.

Красная лампочка не горела, и я, вздохнув с облегчением, стянул с головы влажную от пота резину. Моему примеру последовали и остальные. Все были подавлены и старались не смотреть друг другу в глаза.

Я тоже переживал, но не сильно: в моей прошлой жизни мне уже приходилось совершать поступки, от которых и не пахло общечеловеческой моралью. А потому, вместо стенаний и сожалений по поводу случившегося, я надел на себя маску холодной невозмутимости и спокойствия.

– Нужно переходить к активным действиям. Первое сражение мы выиграли, – я намеренно не стал говорить, какой ценой, – но не за горами и другие. Кто знает, что они придумают в следующий раз.

– А что мы можем им противопоставить? – с истерическими нотками в голосе спросила Каролина.

– Смекалку, – коротко ответил я. – Принимаемся за работу. Все сейфы бросаем в шахту лифта. Оттуда исходит главная опасность…

Мы завалили лифтовый колодец очень быстро. Кроме сейфов, я на всякий случай приказал побросать туда и шкафы. Наш номер удался. С радостным удовлетворением мы слышали, как завывали моторы подъемного механизма лифта, но неуклюжая коломбина даже не сдвинулась с места. Наверное, тяжелые сейфы что-то там заклинили.

– Не мешало бы перекусить, – сказал я, чувствуя, как кишки в животе заиграли марш. – Нам нужны силы.

– Я согласна! – быстро отозвалась Каролина.

– Тогда накрывай на стол. А мы тут подежурим.

Я уже знал, что в кабинетах стояли холодильники, забитые продуктами и разнообразными прохладительными напитками под завязку. Что и требовалось доказать.

Люблю запасливых людей.

Поели мы быстро и плотно. А затем с огромным удовольствием закурили: в кабинете Ильхана нашлись кубинские сигары самого высокого качества. Это был полный балдеж. Наверное, так когда-то выглядело исполнение последнего желания идущего на эшафот, подумал я некстати.

– А что теперь? – осторожно обратилась ко мне Каролина, которую молчаливо поддержали Зосима и Пал Палыч.

– Соберемся с силами и пойдем на прорыв, – сказал я безмятежно.

Какими словами можно рассказать человеку, что его в ближайшем будущем ожидает смерть? Как настроить фактически приговоренного к высшей мере на встречу с вечностью? Каким образом донести до него мысль, что он должен сражаться до конца, потому как даже в самой тупиковой ситуации может появиться спасительный выход?

Я никогда не был хорошим психологом. Мне трудно понять внутренние порывы людей, у которых уровень интеллектуального развития находится на более высоком или более низком уровне. Я – середняк. А потому и поступаю, сообразуясь только со своим, весьма примитивным, мироощущением и представлениями о нравственности. Да воздастся каждому по вере его…

В данный момент я знал почти наверняка, что уйти нам не позволят. Ни под каким видом. А это значило, что придет время, и мы примем последний бой. И мне очень хотелось прихватить с собой на тот свет Ильхана и еще добрый десяток его псов. Умирать надо с толком.

– Бред! – фыркнула Каролина; по-моему, сытная еда и сто грамм виски возвратили ей уверенность в себе. – Едва мы высунем носы в тоннель, из нас сделают дуршлаг.

– Кто тебе сказал, что мы пойдем через тоннель?

– Так ведь выход только один… – Каролина смотрела на меня с удивлением.

– Как сказать… Такие комплексы без запасных выходов раньше не строили. Можешь мне поверить.

Возможно, тоннелей, ведущих на поверхность, даже не два, а больше. Ну-ка, развяжите парня. Нужно с ним потолковать.

Секретаря-референта поставили вертикально и развязали ноги.

– В вашей конторе есть план подземного комплекса? – спросил я с напускной строгостью, хотя парень и так был напуган до крайности.

– Нет… То есть, да! – мгновенно поправился он, когда я с ленцой поднял пистолет и передернул затвор. – Есть. Мой личный…

– Э, да ты, батенька, мужик не промах. Хитер, курилка. Готовился слинять в случае чего? Разумно. Я так понимаю, план ты скопировал тайком.

– Да.

– Ну, давай, показывай, где твой тайник.

План был спрятан под обшивкой спинки его кресла-вертушки. А ведь парень догадывался, что здесь не все чисто, мелькнула у меня мысль. Впрочем, не исключено, что даже знал наверняка. Я почему-то не думал, что парнишку завербовала МИТ; уж больно юн и с виду неглуп.

Но на большие деньги польститься мог. К сожалению, ему по молодости не было известно, что по окончании серьезной операции с далеко идущими последствиями предполагается так называемая "зачистка" – это когда убирают всех лишних и чересчур информированных. Дурашка… Молодо – зелено.

Выходов действительно было несколько. А точнее – пять. Но функционировали только три: большой тоннель, через который мы попали внутрь подпольной бактериологической лаборатории, и два вентиляционных штрека.