Крылья - Мария Валентиновна Герус

земные заботы их не волнуют. Нелюди крылатые. Где им понять человека, который три года готовился, копил средства, собирал и обучал армию, по бешеным ценам раздобыл порох и десяток отменных пищалей. Да что там, на одну разведку и составление точных карт Пригорья ушла почти треть всех годовых налогов баронства.

– Летели бы вы, господа пресветлые крайны, куда сами знаете, – мягко посоветовал он, – в небе места много.

«Хорошая мысль, – подумал Илка, – жаль, крыльев нету…»

«Щас, разбежался», – подумал Варка.

О чем подумал господин Лунь, осталось неизвестно, но со стороны опасного осыпного склона, куда один за другим карабкались пластуны, раздался вопль, потом глухой удар и еще один вопль. Затем все заглушил истошный крик: «Ой, ноги, мои ноги!» Варка моментально сообразил, что руки-ноги в отряде пластунов начали отказывать не без причины. Причина стояла, спокойно разглядывая господина барона. Варка не знал, надолго ли у крайна хватит сил держать щит и одновременно вразумлять зарвавшихся пластунов. Конечно, не хотелось бы, чтобы они зашли в спину, но…

– Я же предупреждал, господин барон, на осыпи очень опасно.

Знаменитая драконья улыбочка, которой сопровождались эти слова, подействовала на господина барона как красная тряпка на быка. Рыжий конь шарахнулся в сторону, рука в серой перчатке взметнулась вверх в привычном командном жесте. Конные осадили назад, пробежав между ними, впереди выстроились стрелки.

– Цельсь! Готовсь! Пли!!! – скороговоркой выдал Сильвестр Адальберт, барон Косинский.

Шеренга из десятка стрелков скрылась в пороховом дыму. По звуку, заметавшемуся в ущелье, барон понял: стреляли не все. У кого-то не поднялась рука на проклятых нелюдей. Но с этим разберемся позже. Господа крайны отлетались, теперь можно заняться делом. Кольчуги с поясами не забыть с них снять. Такие вещи на дороге не валяются.

Когда дым рассеялся, оказалось, что господа крайны стоят где стояли. Юный красавец справа взирал на стрелков с неподдельным интересом, юный красавец слева кривился, будто ему наступили на любимую мозоль. Старший глядел поверх голов с выражением полного равнодушия.

«Нарочно мажут», – сообразил барон, жестом посылая вперед вторую шеренгу. Залп. С двадцати шагов промахнуться трудно, с десяти – почти невозможно. На крайнов стрельба почти в упор произвела не большее впечатление, чем легкий летний дождик. «Нарочно, нарочно мажут».

– Пищаль мне!

Заряженную пищаль подали мгновенно. Барон спешился, установил пищаль, тщательно прицелился в старшего, с удовлетворением заметил, что юные красавцы напряглись и заметно побледнели. Выстрел. Отдача едва не сшибла с ног. Господин барон готов был поклясться, что заметил кусочек свинца, отскочивший от невидимой преграды в двух пядях от груди, облаченной в сверкающую кольчугу. Приглядевшись, он обнаружил, что земля под злополучной скалой вся усыпана такими расплющенными кусочками.

«Пули не берут… Пули…» Ропот, прошедший, казалось, по всему войску, напугал его. Следовало кончать с этим, и кончать быстро.

– Копейщики, вперед! Снимите их оттуда.

Варка с Илкой как по команде уставились на крайна. Пули пулями, но пудовое копье в руках здоровенного ратника – дело иное. А уж когда на тебя несутся штук десять таких копий…

– Стоять, – почти без голоса прошептал крайн, – держаться.

В одну секунду Варка представил себе блестящий наконечник, снизу вверх входящий в тело крайна. Кольчуги у них были легкие, парадные. Не кольчуги, а так, видимость одна. Любую из них при желании можно было проткнуть вилкой. О том, что после гибели крайна немедленно доберутся и до него, Варка почему-то забыл.

Копейщики приближались грохочущей лавиной, в блеске начищенных доспехов, в колыхании алых перьев, в сверкании копий. Краем глаза Варка увидел, как Илка вдруг быстро развернулся к надвигающемуся ужасу задом, будто собирался бежать, странно вскинул руки. Над головой крайна вдруг что-то вспыхнуло, ослепляюще яркое, Варку несильно толкнуло в спину, справа на шее стало мокро и горячо, но тут пришло время встретить удар, который был так силен, что едва не сбросил его со скалы. Но Варка держал щит, держал за себя и за Илку.

Почти в сажени от завала разогнавшиеся копейщики врезались в невидимую стену. Ломаясь, хрястнули копья. Кто-то упал вместе с лошадью, кого-то на полном скаку выбило из седла, самого неудачливого отбросило так, что он, не удержавшись на дороге, сорвался в пропасть. Крайн вскинул правую руку, хищно стиснул кулак, и по осыпи, будто по снежной горке, прямиком в мешанину из бьющихся лошадей, человеческих тел и обломков копий скатились три пластуна.

«В спину били», – сообразил Варка. Его собственная спина внезапно начала зверски болеть, но он боялся смотреть, что там.

– Довольно! – непривычно ясным голосом сказал крайн, легко перекрывая крики раненых и ржание обезумевших лошадей. – Господин Адальберт Сильвестр, седьмой барон Косинский, по вашей вине погибли люди. Вы заслужили смерть.

Барон и рад был бы продолжить атаку, но к скале теперь было не подступиться. Крайн вытянул перед собой сведенные горстью руки. В пригоршне, потихоньку осыпаясь, лежал серый порошок, сухой и легкий как пепел. Резкий порыв ветра смел, развеял эту кучку, швырнул в лицо барону и его приближенным. Не успев задержать дыхание, барон вдохнул невесомый прах, и тут же ему показалось, что ворот камзола слишком давит на шею. Он поднял руку с носовым платком, чтобы стряхнуть с лица этот мерзкий сор, и увидел – на запястье набухает багровый волдырь. Рядом Андреш со стоном рвал непослушные крючки ворота. На его плотной белой шее под челюстью быстро росли такие же отвратительные вздутия.

– Теперь мы вас покинем, господин барон, – улыбнулся крайн, – и вы сможете наконец начать разбирать завал. Боюсь только, что воспользоваться плодами своего труда вы уже не успеете. И наследника у вас, кажется, нет. Нехорошо.

– Что это? – завопил кто-то из солдат.

– Именно то, о чем вы подумали, – с лицемерным сочувствием вздохнул крайн. – Увы, это неизлечимо.

– Чума, – отразилось от черного бока Волка-камня, заполнило все ущелье, и сотни голосов на дороге забормотали вразнобой «чума, чума, чума».

– Проклятье крайнов на нас! – завизжали сзади, и в следующий миг барон Косинский осознал, что войска у него больше нет, а есть обезумевшая толпа, в которой каждый спасает только себя. Впрочем, для него это уже не имело никакого значения.

* * *

– Можно я сапоги сниму? – спросил Илка, с облегчением присаживаясь на край скалы.

Крайн привалился к торчащему камню, прикрыл глаза.

– Там небось опять острого железа набросали. Напорешься – лечи тебя потом. Ты мне лучше вот что скажи: как тебе пришло в голову повернуть щит?

– Ну, я знал, что нам будут пытаться выстрелить в спину.

– Откуда знал?

– Так это вроде разумно… Сам бы так сделал.

– Умник, – выдохнул Варка и начал медленно клониться