Трехглавый орел - Владимир Свержин

– Вальдар Реймондович. – Я отвлекся от разговора с Лисом, чтобы обернуться на зов. Стоявший у карты Алексей Орлов явно ждал моего ответа.

– Слушаю вас, ваше сиятельство.

– Не могли бы вы пригласить сюда вашего ординарца, господина Редферна. Я бы хотел узнать у него, насколько судоходна река Святого Лаврентия.

В последние дни авторитет Питера, единственного среди нас жившего на далеком континенте, возрос многократно. К моему удивлению, его ответы были дельны и обстоятельны, так, как будто он намеренно изучал места предстоящего похода.

– Да, конечно, – кивнул я, делая знак дежурному вестовому, ожидавшему у выхода распоряжений господ офицеров. Он вскочил, собираясь бежать за нашим экспертом по Руси Заморской, распахнул дверь и едва не столкнулся с высоким стройным мужчиной в адмиральском мундире.

– Добрый вечер, господа, – приятным мягким голосом поздоровался вошедший на великолепном французском. – Прошу простить меня, граф, я невольно слышал ваш вопрос. Спешу вас уверить, река Святого Лаврентия вполне судоходна, во всяком случае, до Монреаля. Извините, господа, поскольку меня здесь некому представить. – Он обвел зал взглядом, и наши глаза на долю секунды встретились. Я мог представить этого человека, но, честно говоря, не сразу, а только после того, как вновь обрел бы способность ясно мыслить и говорить. – Я представлю себя сам, – продолжал вошедший. – Вице-адмирал российского флота Джон Пол Джонс. К вашим услугам.

Насколько я понимаю, упоминание о российском флоте было сделано специально для меня. Впрочем, мундир не оставлял сомнений в этом факте. И все же передо мной был мой давешний знакомый, североамериканский капер, год тому назад плененный на палубе королевского корвета «Феникс».

– Мне оказана честь, – продолжал Пол Джонс, – возглавлять эскадру, которая будет сопровождать караван до берегов Северной Америки. И можете мне поверить, господа генералы и офицеры, вряд ли в российском флоте есть человек, имеющий более опыта плавания в водах Атлантики, а уж тем более у берегов тех земель, куда направляетесь вы.

– Эт-то уж точно, – пробормотал я, не спуская с лица адмирала завороженного взгляда.

– Ты что, его знаешь? – заметив мое состояние, поинтересовался Лис.

– Да, – кивнул я. – Очень близко. Последний раз, когда мы виделись, его извлекли из-под меня и заковали в ручные и ножные кандалы.

– Вот как интересно! И что же натворил этот почтеннейший? Чего ж ему под тобой-то не лежалось?

– Пытался захватить корвет, на котором я плыл в Россию.

– Ага, ну, судя по тому, что приплыл ты не на корвете, а на яхте нашей подруги Бетси, отчасти затея ему удалась. Что ж, весьма солидная рекомендация. Большой души козырек. Ну и как, ты думаешь, он намерен ознаменовать эту встречу?

Я пожал плечами:

– Коварство этого человека мне доподлинно известно, как и его актерский талант. В его отваге у меня нет даже тени сомнения. О его дерзости и искусстве морехода в Англии ходят легенды, но все это хорошо, если он будет на нашей стороне, и может быть фатальным, если Пол Джонс пойдет против нас. Но откуда он здесь взялся? Последнее, что я о нем слышал, было намерение французского суда упечь его за решетку за захват французской шхуны.

– Читай Библию, Вальдар, там все сказано. По приказу коронованной головы левая рука старательно не знает, что делает правая. Французская Фемида, как и большинство других французских женщин, неравнодушна к обаятельным мужчинам. Так что заключение в тюрьме твоему знакомому заменено ссылкой в Россию, где, как мы помним, белые медведи борются с бурыми...

– Да-да, помню. И все же я хотел бы знать, откуда здесь взялся этот, с позволения сказать, адмирал. – Я вызвал Колонтарева: – Добрый вечер, Андрей.

– О Вальдар! Давно не было тебя слышно.

– Прости, весь в делах. Сам понимаешь, не сегодня-завтра отплываем. У меня к тебе как раз по этому поводу есть вопрос.

– Я весь внимание.

– Не знаешь ли ты, откуда взялся в России адмирал Джон Пол Джонс, командующий нашим эскортом?

– М-м... Тут я тебе мало чем могу помочь. Если вопросы, связанные с ним, и обсуждались с Екатериной во дворце, то не в мое дежурство. У меня информация самая поверхностная. Бывший пират, но это тебе самому известно. Вроде бы в Россию приехал из Голландии, но это, что называется, на уровне слухов. С каких таких заслуг Екатерина его сразу произвела в адмиралы, для меня самого загадка, однако факт остается фактом., Что еще? Прибыл он, по-моему, в сентябре, а в октябре императрица послала его под Очаков командовать эскадрой. Да только там вышел глобальный скандал: командовавший до этого командор Алексиано пришел в дикую ярость, когда узнал, что его подчиняют вчерашнему пирату. Ряд боевых капитанов, твоих соплеменников на российской службе, и вовсе отказались повиноваться изменнику родины. Для них ведь все восставшие колонисты – изменники родины. В общем, еще немного, и флот бы разделился на две части и пошел топить друг друга почем зря. Так что Пол Джонса из-под Очакова отозвали. А не так давно он получил назначение в вашу эскадру. Говорят, что перед этим у Пол Джонса была аудиенция у ее величества, но в любом случае не здесь, а либо в адмиралтействе, либо в Зимнем дворце. Мне об этом ничего не известно.

– А возможно ли узнать?

– Попробую, но обещать ничего не могу, – неуверенно ответил резидент.

– Ну что ж, и на том спасибо. Отбой связи.

– Пятнадцать человек на сундук мертвеца, – под нос себе напевал Лис. – Йо-хо-хо, и бутылка рому!

– Чему ты, собственно говоря, радуешься? – перебил я его.

– Мал-чик, ты ро-ман-тик, – на манер механической куклы произнес аншеф Закревский.

– Ты о чем? – собрался было возмутиться я.

– Ну как же, а «пиастры, пиастры!», капитан Флинт? Ну посуди сам, у нас с тобой эксклюзивный вояж с пиратами.

Я сжал губы, демонстрируя несогласие с лисовским восторгом.

– Капитан, да не боись! Управимся мы с тобой с этим Билли Бонсом. Ну это же какая веселуха! Эх, тебе не понять!

Через несколько дней под звуки салюта наш флот уходил в море. На берегу оставалась многочисленная толпа курлянд-ских бюргеров, вздохнувших с нескрываемым облегчением после того, как последний из кораблей выбрал якорную цепь и поднял кливер. Безутешное племя местных дам и девиц, среди которых особым отрядом выделялись заплаканные подруги поручика Ржевского, было готово, кажется, броситься в воду, чтобы стоящие у фальшборта покорители неведомых далей могли еще хоть мгновение полюбоваться их тонкими и не слишком тонкими ручками, машущими вслед кораблю кружевными платочками. Ну что ж, учитывая, что ближайшие недели нам предстоит созерцать лишь морские пейзажи, это была довольно дельная мысль.

На берегу оставался цыганский хор графа Орлова. На кораблях им не было места. И ни сколоченные за последние месяцы состояния, ни вольная, данная на прощание Алексеем Орловым своим любимцам, кажется, не могли унять громогласную печаль ромал от расставания с любимым покровителем.