Колдун Нагаш. И мертвые восстанут... - Майкл Ли

Давать Неферем эликсир было необходимо. Нагаш твердо решил, что будет обладать ее красотой, даже если потребуется тысяча лет, чтобы сломить царицу. Он видел, как эликсир действует на волю его вассалов, — они не в силах устоять перед искушающей тягой, и надеялся, что и царица ему поддастся. Но хотя Неферем стала более покладистой, воля ее не дрогнула.

Правда, она прекратила изводить его вопросами о сыне.

Царь подозревал, что все дело было в этом двуличном жреце Небунефере. Нагаш не сомневался, что это шпион, подосланный Махраком. Он мог свободно входить во дворец и выходить из него, когда сам царь и его бессмертные отсыпались. С этим человеком нужно что-то сделать, решил Нагаш, и как можно скорее. А Махрак потом пусть протестует, сколько влезет.

Тут в открытом проеме двора мелькнула чья-то тень. Бессмертные мгновенно насторожились, руки потянулись к мечам. Нагаш нахмурился. Когда в последний раз на больших приемах появлялись горожане? Двадцать лет назад? Или больше?

— Входи! — приказал царь. Его голос резко прозвучал в тишине. — Что ты хочешь сказать?

После нескольких секунд колебаний в дверном проеме появилась одинокая фигура. Человек приближался к возвышению медленными, неуверенными шагами. Его силуэт четко вырисовывался в лунном свете. Нагаш сразу увидел, что это старик, согнутый и почти уничтоженный годами. Когда тот прошел три четверти пути по длинному гулкому двору, царь узнал его и ощутил прилив гнева.

— Сумеш? Почему ты не возле пирамиды? Что случилось?

Бессмертные зашевелились, когда последний зодчий пирамиды, болезненно шаркая, приблизился к царю. Сумеш выглядел изможденным, а тело его тряслось от старости. Скрюченные пальцы дрожали, а плечи ссутулились.

Сумеш ответил не сразу. Зодчий дошел до основания возвышения, осторожно опустился на колени и обратил лицо к царю.

— О великий, — произнес он дрожащим голосом. — Для меня честь сообщить тебе, что час назад был положен на место последний камень. Черная пирамида построена.

Нагаш несколько мгновений не мог поверить своим ушам. Затем его темные глаза зажглись торжеством.

— Ты превосходно потрудился, зодчий, — сказал он. — Я твой должник и заверяю тебя — ты будешь достойно вознагражден.

Едва последнее слово сорвалось с его уст, Архан подошел к Сумешу со спины и перерезал ему горло от уха до уха. Бессмертные голодно заурчали, увидев, как кровь старика хлынула на мраморные ступени, а труп рухнул на камень лицом вниз. Нагаш посмотрел на алую лужу у своих ног и улыбнулся.

— Похоже, решение нашлось само, — сказал он.

Царь тут же отдал новые распоряжения. Рабов вернули обратно в лагеря и выдали им по дополнительной порции еды и вина. Архана, Раамкета и остальных бессмертных отправили на улицы города подавлять мятеж любыми средствами. Оставив царицу на попечение Газида, Нагаш призвал Кефру, и тот повел его по горящим улицам к некрополю, где ждала пирамида.

Они увидели пирамиду за несколько миль. Она возвышалась над мелкими усыпальницами и словно поглощала лунный свет. Черная пирамида была чернее ночи, ее края на фоне ночного неба казались острыми, как кинжалы. Время от времени по ее отполированной поверхности ползли дуги бледных молний, и толчки невидимой силы омывали кожу Нагаша.

Пирамида притягивала и поглощала темную магию и за двести лет так пропиталась духами десятков тысяч рабов, что энергия пронизывала ее блестящие камни. И вся эта мощь предназначалась для одной-единственной цели: проведения ритуала, не сравнимого ни с чем, что уже совершил Нагаш.

Паланкин пересек широкую площадь, вымощенную плотно прилегающими мраморными плитами, и остановился перед ничем не украшенным проемом в основании пирамиды. Это был всего лишь квадратный проход в стене грандиозного сооружения, достаточно широкий, чтобы в него могли одновременно войти два человека. Нагаш и Кефру вошли в проем, и их поглотила тьма.

Царь повел рукой, и коридор осветился бледно-зеленым мрачным светом, сочившимся из самих камней. На полу, стенах и потолке коридора были выгравированы тысячи замысловатых иероглифов, с особым тщанием размещенных в нужных местах искусными каменщиками. Шагая по идущему вверх коридору, Нагаш проводил пальцами по этим символам, наслаждаясь чудовищным могуществом, заключенным в пирамиде.

— Да, — прошептал он. — Все завершено. Я чувствую, как энергия нарастает.

Кефру шел шагах в шести за ним. На его лице застыл ужас.

— Сумеш превзошел самого себя, — негромко произнес он. — Закончил на несколько месяцев раньше срока.

— Верно, — ответил Нагаш и хмыкнул. Сила, пронзающая его, была намного слаще и крепче, чем вино, и он упивался ею.

Нагаш вел Кефру вверх сквозь перламутровый свет, по извилистым лабиринтам коридоров и по большим пустым помещениям, пульсирующим некромантической энергией. И хозяин, и слуга ориентировались в лабиринте с привычной легкостью. Нагаш перенес в пирамиду все свои колдовские изыскания пять лет назад, когда рабочие бригады приступили к строительству верхней части сооружения, а потом и вовсе переселился в нее. Рабочие отлично знали о том, что пирамида буквально напичкана смертельными ловушками, и не совались дальше ее незаконченных участков.

Наконец царь дошел до самого сердца грандиозной пирамиды, ритуальной комнаты — огромного восьмиугольного зала, с наклонными стенами, образующими многогранный купол над сложным ритуальным кругом диаметром около пятнадцати шагов, который был вырезан прямо в мраморном полу и инкрустирован крошкой оникса и серебром. Тысячи замысловатых иероглифов были высечены на блестящих стенах, каждый выполнен с особым тщанием, чтобы фокусировать энергию смерти, поглощенную пирамидой, и передавать ее в ритуальный круг. Нагаш немного постоял в дверном проеме, изучая взаимодействие энергий, льющихся вдоль стен и пола, затем с мрачным удовлетворением кивнул.

— Безупречно, — сказал он с усмешкой шакала, благоговейно пересек комнату и встал в самом центре круга. — Иди в святилище и принеси мои книги, — приказал он слуге. — Сделать нужно еще очень много, а до рассвета совсем мало времени.

Кефру все стоял на пороге с обеспокоенным лицом.

— Какой ритуал, хозяин? — спросил он тусклым голосом.

— Тот, что возвестит новую эпоху, — ответил царь, опьяненный силой. — Фальшивые боги должны исчезнуть, уступив место истинному владыке человечества.

Стоя к Кефру спиной, Нагаш не увидел выражения ужаса, отразившегося на изможденном лице слуги.

— Ты… ты не можешь думать о том, чтобы убить богов, хозяин. Это невозможно.

Сказав это, Кефру сжался в комок, ожидая вспышки гнева, но оказалось, что Нагаш в благодушном настроении.

— Убить их? Нет. Во всяком случае, не сейчас, — спокойно ответил он. — Сначала мы должны лишить их силы, похищенной у людей. Когда жрецы Неехары умрут, храмы опустеют, и боги больше не будут получать поклонения, которое их питает.