Жена напоказ - 2 - Елена Счастная

Однако, когда он снял рубашку, я едва не поперхнулась последними каплями вина на дне и поспешила к столу, чтобы налить ещё. Но герцог успел меня перехватить.

— Я не хочу, чтобы ты превратилась в тряпичную куклу и думала обо мне лучше, чем есть на самом деле.

— Вот как, — бодро ответила я, ещё пытаясь отвоевать бокал. — Значит, ты не во всём безупречен?

Первородные, и что я несу?

— Мне приятно думать, что ты считаешь меня безупречным, —  с едкой улыбкой отметил Ренельд.

Он всё же отодвинул от меня хрусталь подальше, а заодно и початую бутыль. Я только и успела, что обиженно набрать в грудь воздуха — как оказалась в его крепких объятиях. Слегка пряные от вина губы Ренельда прижались к моим с безоговорочным напором и уверенностью. Он обхватил моё лицо ладонями и возмутительно, жадно и нагло толкнулся языком мне в рот. Волна какого-то дурманного сумасшествия мгновенно потопила меня с головой.

Я провела ладонями по обнажённым плечам Ренельда, не в силах отказать себе в этом особом удовольствии. От ощущения его нарастающей власти надо мной по телу короткими всплесками пробегала лёгкая дрожь предвкушения. Рябью, от которой всё замирало внутри, даже сердце словно делало вдох, прежде чем продолжать биться.

— Думаю, условия нашего брачного договора можно считать пересмотренными, — чуть сбивчиво прошептал Ренельд, давая моим несчастным пульсирующим губам миг передышки.

Короткими, почти невесомыми поцелуями он отметил мои скулы, дрожащие веки и кончик носа. Отвлекающие манёвры, не иначе! Потому что его руки уже вовсю расстёгивали ключки на спинке моего платья. Один. Два. Три… И плечам стало свободнее.

— Рен… — я помотала головой, с отчаянием разыскивая в ней нужную мысль.

Какие там аргументы: мне бы сказать хоть что-то вразумительное!

— Что? — герцог улыбнулся.

— Нам нужно поговорить! Не будешь же ты снова решать всё за меня?!

Попытка закрыть мне рот поцелуем почти удалась. Я даже сама в это поверила на несколько жарких, сводящих с ума мгновений. Ренельд целовал меня словно впервые… или в последний раз — когда не можешь насытиться, надышаться, напиться нашего общего дыхания. Я нещадно лохматила его мягкие волосы, то ли в попытке оторвать от себя, то ли стараясь вжаться в его губы ещё сильнее.

— О чём ты хочешь поговорить? — Ренельд спустился поцелуями по моей шее, стаскивая плотные рукава платья. — О том, как сильно я хочу свою жену? Да, об этом я могу многое рассказать.

— Я… — с чего бы начать? Что важнее? — Я ещё не была с мужчиной, Рен.

Ну, вот и сказала. Начало положено.

Герцог замер, словно на него упало обездвиживающее заклятие, а затем только поднял на меня ошарашенный взгляд. Наверное, он не поверил — в первый миг. Решил, что это шутка такая — потому что недоумение в его глазах быстро сменилось лёгким ехидством.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Думаю, Эдгар обиделся бы на твои слова.

— Перестань! — внезапно разозлилась я. — Я не была с Эдгаром! Ни разу. И ни с кем больше…

У меня просто опустились руки от осознания всего этого. Не знаю, почему сегодня я восприняла эту мысль иначе. Не так, как раньше. Наверное, потому что сейчас передо мной широкая грудь месье дознавателя, его плечи и сильная шея. Их нестерпимо хочется касаться — не только руками. В лицо и вовсе лучше не смотреть, потому что он изучал меня, словно энтомолог — бабочку под лупой.

Ренельд вздохнул и провёл рукой по волосам, что уже и так лежали в беспорядке — моя работа!

— Как ни странно, что-то такое я внутренне подозревал. Но… — он помолчал. — Скажи, сейчас это проблема?

Он поддел мой подбородок сгибом пальца. И я подняла на него взгляд, провела ладонями по его животу вниз, чувствуя, как он напряжён, как взбудоражен тем, что уже успело случиться. Видят Первородные, никогда не встречала мужчин красивее, притягательнее, сильнее. Один только его запах кружил мне голову! Пожалуй… Как ни мало в этом разбиралась, а я хотела его сейчас. Так сильно, что в груди что-то схватывалось и замирало от одной только мысли.

— Проблема не это, Рен, — я убрала руки, но он поймал их и вернул обратно.

Повёл мою ладонь ниже — и у меня на миг потемнело перед глазами. Я даже забыла, о чём мы вообще говорим.

— Мне нравится, когда ты меня касаешься, — он склонился к моему лицу. — И то, что ты не была ни с кем до меня… Это самой большой подарок.

Но его голос слегка потускнел. Похоже, он ещё пытался бодриться, хоть уже и понимал, что всё пошло не так, как ему представлялось.

 — Просто Эдгар говорил… — принялась я объяснять, едва собирая слова воедино. — Предполагал, что как только во мне произойдут определённые изменения. В моей ауре, в её силе… Это будет началом более быстрого выгорания.

Герцог вздохнул, прикрыв глаза, и вдруг — кивнул. Задумался, сведя брови, будто его сейчас накрыла та же мысль, что в своё время — моего первого мужа.

— Да, я понимаю, — внезапно поддержал он меня. — Проклятье! Я ведь думал… Предполагал, что твои силы уже возросли после того, как ты стала женой Эдгара! А получается...

— Этого ещё не случилось, — закончила я мысль.

Ренельд редко отвернулся, сделал пару шагов прочь, но остановился и пошёл обратно.

— Знаешь, было время, я даже читал некоторые исследования на эту тему, — он горько усмехнулся. — Мол, именно по этой причине так мало одарённых магией женщин становятся жёнами, оставаясь при этом девицами. Но это работает не со всеми.

Кажется, в его тоне промелькнула надежда. Но он тут же покривил губами, словно вынужден был её отогнать.

— А вдруг со мной — работает? Вдруг — одна вспышка — и всё? — я содрогнулась, представив. — А ещё ты… Ты тоже можешь пострадать.

Ренельд рассмеялся и неспешным взмахом рук убрал с моих висков волосы.

— За меня тебе не стоит беспокоиться.

— Ну конечно! Ты же непоколебимый месье дознаватель! — вспылила я. — Тебе всё нипочём. Вот только я видела, как действую на тебя. И как тебе было плохо, когда ты попал в настроенную на тёмную ауру ловушку.

— Плохо, когда женщина знает слабости мужчины, — возразил он, прищурившись. — С ней становится совершенно невозможно договориться.

— Ты самый сильный маг, кого я знаю, и должен понимать… Я волнуюсь за тебя. Знай, что я волнуюсь. Да  просто с ума схожу!

Ох, как это, оказывается, тяжело. Какая огромная разница между тем, чтобы понять и принять.