Развлекающие толпу - Розмари Роджерс

– Ты говоришь так, будто видел все это собственными глазами!

– Может, и видел! – его издевательский смех резал слух. – Неужели ты хочешь убедить меня в том, что ничего не знаешь? Что тебе ничего не известно об этом чудесном приспособлении, которое следит за всеми, как Большой Брат? Уверен, что Гаррис показывал его тебе. И если тебе захочется освежить в памяти прошедшую ночь, то ты вполне сможешь это сделать, просмотрев соответствующую запись. Может быть, стоит показать ее и Карнагану, как ты думаешь?

Анна почувствовала, что сходит с ума. Она не отрываясь смотрела на Карима, пытаясь осознать то, что он ей рассказывал. Несмотря на это, каким-то чудом ей удалось заговорить и даже придать голосу некоторую игривость:

– Я просто зашла навестить тебя. Но ты, кажется, не в самом лучшем настроении. Вчерашнюю ночь я все равно не помню, так что мне, наверное, стоит просмотреть запись, прежде чем решить, стоит ли ее повторять. Кроме того, Гаррис на меня так разозлился!

Она смутно помнила, как ушла от Карима. Но у нее осталось ощущение, что под конец он пожалел о сказанном. Может быть, его отрезвило упоминание о Гаррисе?

Как бы то ни было, но он больше не предпринимал попыток коснуться ее. Анна никак не могла понять, какое впечатление на нее произвели его слова. Необходимо выяснить, правда это или нет. И чем скорее, тем лучше.

Казалось, что она больше не способна испытывать никаких чувств, кроме гнева. И хорошо – гнев служил для нее своего рода катарсисом. Он очищал. Но Анна попыталась хотя бы на некоторое время подняться над собственными эмоциями и поразмышлять холодно и рационально.

Сейчас гости спустились к обеду. Самое время выяснить все, что ее интересует. Не думая о последствиях, Анна направилась к узкой лестнице для слуг и стала подниматься в башню.

Обед протекал на редкость тихо. Только доктор Брайтман и Ив Плейдел оживленно обсуждали психологию актеров вообще и киноактеров в частности.

Сара Веспер и Джина Бенедикт улыбались друг другу, но почти не разговаривали. Гаррис и Руфус Рэндалл беседовали вполголоса, а Сал Эспиноза молча гладил под столом пухленькую руку Клаудии.

– А где Уэбб? – вопрос Клаудии прозвучал на редкость неожиданно. – И твоя подружка Анна-Мария? Эспиноза пожал плечами.

– Они собирались пообедать в Кармеле. Это небольшой, чисто европейский городок неподалеку отсюда. Анна-Мария никогда не была там, а у Уэбба, насколько я понял, где-то здесь неподалеку живут друзья. Проехаться на машине в такую ночь – сплошное удовольствие, – он лениво улыбнулся, отпил глоток вина и продолжал: – Более того, в такую чудесную ночь глупо тратить время на размышления о том, чем заняты другие.

До них доносились обрывки разговора между Брайтманом и Плейделом:

– Возьмем хотя бы то, что случилось сегодня… и вчера. Мне уже приходилось сталкиваться с подобными вещами. Это довольно любопытно, правда? Все увлечены созданием фильма, погружены в вымышленный мир своих героев… но внезапно прорывается нечто реальное, спрятанное глубоко внутри. Ревность и ненависть, гнев и соперничество…

– Да, должен признать, что наблюдать за этим безумно интересно. Они перестают быть собой, входят в образы своих героев, и это высвобождает чувства, которые обычно скрыты под маской цивилизованности.

Слуги уже убрали со стола, оставив только бутылки и бокалы. И тотчас же раздался шум дружно отодвигаемых стульев.

Рэндалл собирался подняться к себе, чтобы написать редакционную статью, а Гаррис сказал, что хочет заглянуть к Анне и узнать, как она себя чувствует.

Джина Бенедикт объявила, что отправляется на берег океана, где собирается смотреть на волны и петь.

– Наверное, я пойду с тобой – сегодня такой чудесный вечер! – голос Сары был, как всегда, мягок и нежен. – Гал, ты не хочешь присоединиться к нам?

– А я, наверное, поднимусь наверх и просмотрю отснятый материал, – с этими словами Плейдел пожал руку Брайтману. – Мы еще обязательно вернемся к нашему разговору. Я вам мог бы рассказать столько интересных случаев из своей практики!

Эспиноза склонился к Клаудии и прошептал:

– Ты подождешь меня? Мне необходимо перемолвиться парой слов с Гаррисом, но после этого я бы очень хотел зайти к тебе в гости. Мы могли бы немного выпить вдвоем. Как ты на это смотришь?

С присущим ему цинизмом Эспиноза отметил, что она ни секунды не колебалась. Ну что ж, тем лучше. Интересно, почему Гаррис в такой спешке покинул комнату?

Они выпили по нескольку коктейлей в одном из баров Кармела. Публика была в основном местная. Потом решили пообедать в монтерейском ресторане, который славился прекрасной кухней и отдельным кабинетом, предназначенным для знаменитостей, где можно было спокойно поесть вдали от охотников за автографами.

Поездка вдоль берега в новом «феррари» подняла настроение Анне-Марии. Уэбб вел машину, как сумасшедший, и ей это импонировало. Нравилось ей и их скрытое противоборство, оно возбуждало. Уэбб достаточно спокойно отнесся к возможности того, что они до сих пор женаты, и Анна-Мария начала постепенно обретать прежнюю уверенность в себе. После обеда они еще немного выпьют и обязательно займутся любовью. В конце концов он снова начнет доверять ей и заговорит…

Сегодня она была в просмотровом зале и видела, как Уэбб вернулся со съемок, переоделся и положил в карман ключи от машины. Такой шанс нельзя было упускать. Она тотчас же позвонила Гаррису и спустилась в гараж. Когда Уэбб пришел туда, она уже была на месте и разговаривала с шофером Гарриса.

«Привет, Рия».

«Уэбб? Какая приятная неожиданность. Ты, случайно, не собираешься в город? Я никогда не бывала в Кармеле и Монтерее…»

Он взял ее с собой. Это был на редкость приятный вечер – без всяких серьезных разговоров, без вопросов и ответов. Но вдруг, к ее крайнему недовольству, он позвонил своему другу Дэйву Блэку и пригласил его пообедать вместе с ними. Более того, этот Блэк пришел с какой-то Робби, которая, как оказалось, написала эту самую «Жажду славы».

Рия была в ярости. Зачем? Зачем он пригласил этих совершенно не знакомых ей людей? Она так надеялась, что они весь вечер будут только вдвоем. Кроме того, Робби явно ревновала Уэбба и даже не пыталась этого скрывать. Типичная прямолинейная американка. Не то что она. Ругая про себя Уэбба последними словами, Рия, тем не менее, продолжала улыбаться и вести непринужденную беседу. Она поднялась, чтобы выйти в туалет, но другая женщина не проявила никакого желания присоединиться к ней. Ничего. Зато на обратном пути им уже никто не помешает.

Ее настроение не улучшилось, когда она вернулась за стол и обнаружила, что Уэбб куда-то ушел. Но куда он мог подеваться, черт возьми? Под пристальным, отнюдь не дружелюбным взглядом Робби ей пришлось отвечать на любознательные вопросы Дэйва Блэка. Когда же ему надоели ее односложные ответы, он окончательно замучил ее нескончаемым рассказом об истории монтерейского полуострова, которая была ей совершенно неинтересна. Уэбб отсутствовал не менее пятнадцати минут. Вернувшись, он, естественно, не стал ничего объяснять. Просто сел на свое место и, как ни в чем не бывало, заказал кофе с коньяком.