Честь твоего врага - Эдуард Катлас

Ближайшие к чудовищу дозорные, как только сумели избавиться от паралича, побежали. В воздух взвилась только одна стрела, которая отскочила от кожаного доспеха, даже его не поцарапав.

Командир был в шоке, да. Но он был опытным, умеющим быстро думать и принимать мгновенные решения.

– Огонь! – проорал он.– Забрасывайте его огнем. Поджигайте стрелы, смолу к кострам, подожгите чудовище, если хотите жить!

Несмотря на воцаряющуюся панику, его приказ был услышан. Хуты, привыкшие к почти непрерывной военной жизни, настолько научились повиноваться приказам командиров, что даже увиденный ужас не смог отвлечь их от выполнения приказа.

Чудовище тем временем добралось до первых постов. Воспользовавшись дубиной, как будто это была коса, оно смело полдюжины не успевших укрыться хутов и, не останавливаясь, двинулось в глубь лагеря.

Командир понимал, что, если враг доберется до основной массы его солдат, последствия станут непоправимыми. Подобному монстру явно все равно – сражаться с одним воином или сотней, разница будет только в количестве жертв, павших от его оружия.

– Держитесь от него подальше! – прокричал командир следующий приказ.– Забрасывайте его огнем, но близко не приближайтесь. Огонь! Мне нужно, чтобы вы сделали из этого пугала факел!

В сторону порождения леса полетели первые зажженные стрелы, пылающие поленья, кувшины с маслом.

Поначалу это не давало заметных результатов, и чудовище успело добраться до самого центра лагеря, до того места, где хутов было больше всего и из-за своей скученности они просто не успевали уворачиваться от меча и дубины.

Командир был в отчаянии. Каждое мгновение его воины гибли десятками, и все, что он мог,– это наблюдать за страшной бойней. Он заметил, как один из его подчиненных, державший в руках кувшин с маслом, низко согнулся и за счет этого сумел уклониться от пронесшегося над ним огромного меча. Воин подпрыгнул еще ближе к ногам врага и что есть силы бросил в чудовище кувшин. Черепки от посудины разлетелись во все стороны, а по кожаному доспеху вниз потекло тягучее масло.

Воин умер мгновением позже, когда неожиданно резвый отросток метнулся в его сторону и горло хута пронзил тупой каменный нож. Ни материал, из которого был сделан нож, ни состояние его заточки не повлияли на итог. Итог был предопределен силой врага. Командир гарнизона не мог с того места, на котором находился, разглядеть детали и с уверенностью сказать – было ли действительно горло его солдата пробито ножом или просто сломано от удара.

Виктор стоял на окраине леса, укрытый деревьями, и с болью смотрел, как пылало создание, которое он бросил на врагов. Это была не только жалость, но и чисто физическая боль. Зеленоватый камень, который он держал в руке, ощутимо разогрелся, и жар становился таким сильным, что маг с трудом удерживал его в ладони. Волдыри на руке ему были обеспечены, но он продолжал стискивать камень – ведь от того, сколько сумеет продержаться вызванное им из камня творение, во многом зависел исход ночного боя.

Дух леса, в отличие от Виктора, не чувствовал боли. Он продолжал сметать одного за другим бегающих от него по лагерю хутов. Солдаты не могли сдержать его натиск, они могли только пытаться удрать да иногда кидаться в сторону сокрушителя всем, что могло гореть.

Но создание не было бессмертным. И, даже несмотря на нечувствительность к боли, оно гибло. Маг увидел, как упал на землю один из каменных ножей – упал тогда, когда какая-то из веток перегорела полностью и просто отвалилась вместе с оружием. Толстые основные руки, туловище и ноги еще держались, но существо было уже полностью охвачено пламенем, и оставалось только считать мгновения до того момента, когда оно рухнет на землю грудой бесформенных горящих бревен и веток.

Даже медленная гибель существа играла свою роль. Во-первых, весь лагерь хутов был охвачен огнем. Горели палатки, разбросанные вещи солдат, заготовленные поленницы с дровами – горело все, что могло гореть. Во-вторых, хуты были окончательно сломлены. Если раньше солдаты видели перед собой просто лесной кошмар, то сейчас по лагерю метался, убивая людей, демон. Демон, охваченный пламенем и одну за другой забирающий их души. Солдаты бежали во все стороны, и далеко не все из них просто уклонялись от столкновения с лесным созданием, некоторые бежали дальше, стараясь спастись где-нибудь далеко за пределами лагеря, за пределами Бухты Туманов и вдали от тех обязанностей, которые были на них возложены.

Фантом, стоявший позади мага, выпустил еще одну стрелу, убив хута, который оказался слишком удачлив, подобрался слишком близко к лесному духу и теперь пытался разбить о его ствол еще один кувшин с маслом.

– От пары сотен мы избавились. Еще полсотни просто сбежало.– Фантом вновь натягивал лук, стараясь по максимуму пользоваться хаосом и суматохой в лагере.

– Нашему парню осталось недолго. Жаль, что я не могу одновременно управлять им и творить заклинания. Думаю, легкий дождик сейчас бы не помешал,– сказал Виктор.– Не видишь наших?

– Нет, не вижу. Но это значит только то, что они достаточно хорошо скрываются.

Ким незамеченным пробрался к причалам. Бухта Туманов была великолепным портом, но даже у нее имелись недостатки. Первый – то, что одновременно в саму бухту могло войти не больше двух крупных судов. Второй – то, что без построенных здесь причалов, как только суда попадали в бухту, они не могли пристать к берегу. Слишком отвесными были скалы, слишком крутыми берега.

Минусы бухты являлись одновременно и ее плюсами. С одной стороны, она представляла собой прекрасное тихое место для стоянки – внутри бухты любое судно было полностью укрыто от любых штормов. С другой– подобная роскошь достигалась за счет очень узкого входа во внутреннее пространство. Даже легкое волнение на море – и в бухту невозможно войти. С одной стороны, глубины у самого берега достаточно для причаливания самых крупных судов. С другой – эта глубина достигалась за счет крутых, почти отвесных берегов.

Охраны у причалов не оказалось. Если она и была, то солдаты давно разбежались, может быть – просто сбежали с постов, а может – кинулись помогать товарищам в лагере. Каковы бы ни были их намерения, результат оказался один. Причалы остались незащищенными.

Ким готовился недолго. Собрав все, что могло гореть, он поджег причалы и так же тихо, как и появился, скрылся в тенях.

Ситуация была просто убийственной. Командир гарнизона только-только перевел дух, заметив, как чудовище наконец начало пошатываться. От порождения дебрей начали отваливаться целые ветки, рука с дубиной висела как плеть, и только меч продолжал свои смертельные движения, иногда цепляя то одного, то другого солдата. Но было ясно, что колдовскому созданию осталось недолго. И все же свое дело оно сделало – почти половина всех солдат лежали по всему лагерю мертвыми или покалеченными.

И в этот момент командир заметил разгорающееся зарево со стороны причалов. Шепча проклятия, он начал отдавать новые приказы:

– Три десятка – к причалам! Потушить пожар немедленно, иначе вы останетесь гнить в этих лесах на всю оставшуюся жизнь. Еще полсотни – добивайте эту корягу. Остальные – в охранное кольцо, варвары где-то рядом, не дайте им обмануть себя. Держитесь настороже.