Влияние морской силы на Французскую революцию и Империю. Том II. 1802-1812 - Альфред Мэхэн

Едва скрывавшиеся предубеждения адмирала и общая апатия морских офицеров вселили в Гоша подозрения относительно преданности Вилларе делу экспедиции, и по его настойчивым представлениям начальником флота был назначен Морар де Галль, который, как и Вилларе, пятнадцать лет назад был одним из храбрейших судовых командиров великого Сюффреня. Новый адмирал, не имевший, в противоположность своему предшественнику, собственного контрпроекта, взялся за дело с беспрекословной преданностью военного человека, но коренные недостатки организации, испорченной годами небрежного отношения и господства ошибочных взглядов, не могли быть побеждены человеком уже преклонных лет в короткие дни поспешных приготовлений. Каким стал французский флот вследствие потери своих вождей и шаткости законодательства, таким он и отправился в экспедицию против Ирландии. «Охрани меня Бог от всяких действий с таким флотом! – писал Гош. – Что за странная смесь! Огромное тело, части которого не имеют между собой связи и не подходят друг к другу; собрание всевозможных противоречий, отсутствие дисциплины, организованное в военную силу. Прибавьте еще к этому надменное невежество и безумное тщеславие – и вы получите полную картину дела. Бедный Морар де Галль! Он уже постарел на двадцать лет; как мне жаль его!»

Административные затруднения, порожденные недостатком средств, а также опоздание Ришери и Вильнева, затянули отправку экспедиции. Назначенный сперва на раннюю осень, а затем на 1 ноября, уход ее мог состояться в действительности не раньше средины декабря. 5 ноября Ришери с пятью линейными кораблями прибыл на якорную стоянку у Иль-д'Экс, откуда его суда, ослабленные долгим крейсерством, могли выйти для дальнейшего следования в Брест не раньше 8-го числа следующего месяца. 11 декабря они прибыли в порт, и здесь оказалось, что только два из них пригодны для плавания в Ирландию. Ожидание этих-то двух судов причинило задержку, имевшую существенное влияние на исход всего предприятия.

15 декабря все суда экспедиции, за исключением двух кораблей Ришери, снялись с якоря и, пройдя через Жолет, снова стали к вечеру на якорь на рейдах Бертом и Камаре в готовности следовать по назначению. Ветер продолжал быть самым благоприятным и дул от О. Следуя осторожной, но малодейственной системе, принятой Бридпортом и его помощниками, англичане не имели тогда около Бреста ни одного линейного корабля. Из их судов тут находились только два или три фрегата, которые Морар де Галль и отогнал при помощи высланного им небольшого отряда, в надежде лишить этим неприятеля возможности иметь точные известия о его движениях. Сэр Эдуард Пелью, старший из командиров этих фрегатов, послал один из них, «Феб», к адмиралу Кольпойсу, начальнику крейсировавшей эскадры флота Бридпорта. Эта эскадра, ввиду делавшихся в Бресте приготовлений, была усилена вдвое против обычного для зимнего времени состава и включала в себе пятнадцать линейных кораблей. Вопреки разумному правилу лорда Сент-Винсента: «при восточных ветрах держаться подальше на ветре у Уэссана», рандеву Кольпойса находилось приблизительно в восьми лигах к западу от острова, куда и направился посланный фрегат. Между тем эскадра, состоявшая по большей части из трехдечных кораблей, выйдя из-под прикрытия берега, увалилась еще дальше под ветер и находилась уже почти в пятидесяти милях от Уэссана, и «Феб» удалось найти ее не раньше 19 декабря, т. е. через трое уже суток после окончательного отплытия французов.

Пелью, один из наиболее энергичных фрегатских командиров того времени, отошел лишь на небольшое расстояние от своих преследователей и на следующий день, 16 декабря, снова направился к якорной стоянке французов со своим фрегатом, носившим весьма подходящее имя – «Индефатигебл», и еще другим – «Революсьонер». В полдень они снова пришли на вид неприятеля, и бдительность Пелью вскоре была вознаграждена, так как он увидел, что французы вступают под паруса. Оба корабля Ришери, «Пегас» и «Революсьон», прошли Жолет около полудня, и в третьем часу короткого зимнего дня все суда экспедиции стали одновременно сниматься с якоря. Отправив «Революсьонер» к адмиралу, Пелью остался сам на месте, чтобы видеть, куда направится неприятель. Так как французам было чрезвычайно важно уклониться от встречи с англичанами и достигнуть Ирландии без ослабления своих сил вследствие захвата судов неприятелем или же их рассеяния, главная задача Морар де Галля состояла в том, чтобы избежать эскадры Кольпойса, которая, по имевшимся сведениям, находилась в направлении Уэссана: ее неоднократно видели с острова, а также и с судов Ришери при входе их в Брест. Если бы уход экспедиции состоялся не на глазах неприятеля, то неизвестность, в которой остался бы он относительно ее назначения, обеспечила бы благоприятное обстоятельство для дальнейшего ее следования. Ввиду этого французский адмирал решился воспользоваться неоценимой для военного порта выгодой, представляемой Брестом, – обладанием двойным входом. Между мысом Ра и Шоссе-де-Сен находится фарватер, называемый проходу Ра. Проход этот узок (в одном месте ширина его не достигает и трех миль) и изобилует опасностями, особенно страшными в ночное время, когда и нужно было воспользоваться им, чтобы оставить неприятеля в неизвестности о своем дальнейшем следовании; впрочем, при попутном ветре и с хорошими лоцманами пройти им все же было возможно. Поэтому, Морар де Галль отдал своему флоту приказание после съемки с якоря взять курс в проход Ра и сообщил командирам, что по выходе оттуда он намерен пройти сто миль к западу. Приняв меры к тому, чтобы флот держался соединенно, адмирал снабдил еще, кроме того, каждого из командиров запечатанным пакетом, который мог быть вскрыт лишь в случае отделения судна от флота и содержал в себе необходимые инструкции. Можно упомянуть кстати, что инструкциями этими назначалась, как место для высадки, якорная стоянка у мыса Мизен Хэд, находящегося на южном берегу Ирландии, близ входа в бухту Бэнтри. Здесь отделившиеся суда должны были крейсировать в течение пяти суток, ожидая дальнейших распоряжений.

В три часа весь флот был уже под парусами; солнце между тем быстро клонилось к закату, и погода была пасмурная с порывистым ветром. По неопытности офицеров, суда не могли держать строй и шли в беспорядке к опасному проходу, достигнуть которого засветло они не могли, так как вход в него находился в пятнадцати милях от оставленной ими якорной стоянки. Адмиралы, за исключением Ришери, перешли со своих флагманских линейных кораблей на фрегаты, причем оба главных начальника, Гош и Морар де Галль, избрали для себя фрегат «Фратерните». С наступлением темноты ветер зашел к югу, угрожая сделаться противным, а тогда следование судов проходом Ра стало бы невозможным. Сознавая опасность и принимая во внимание, что Кольпойса не было в виду, адмирал отменил сигналом свое прежнее приказание и велел флоту повернуть через фордевинд и пройти Ируазским каналом. В общем беспорядке и при увеличивающейся темноте сигнал этот не был понят, и его исполнили только адмиральское судно и с полдюжины других, и в том числе лишь один линейный корабль; все же остальные суда продолжали идти к проходу Ра. Таким образом, в самый момент выступления оба главных начальника были отделены от вверенных им частей. Чтобы подтвердить свое приказание, устно или посредством сигнала, Морар послал корвета, но это не принесло никакой пользы: его не поняли. Замешательство увеличилось еще тем, что Пелью, присоединившись к головным судам, шел вместе с ними Ируазским каналом и, пуская ракеты, сжигая фальшфейера и стреляя из пушек, совершенно расстраивал все попытки французского адмирала передать при помощи этих сигнальных средств свои приказания флоту.[80]Среди этой сумятицы 74-пушечный корабль «Ситизан» наскочил на камень, находящийся у начала прохода, и погиб, при чем своими пушечными выстрелами и сигналами о бедствии содействовал еще большему усиленно замешательства.[81]В половине девятого часа вечера суда, с которыми шел «Индерфатигебл», обогнули внешнюю оконечность Шоссе-де-Сен и направились к югу с очевидным намерением присоединиться к остальным судам экспедиции. Видя это, Пелью взял курс на Фальмут, куда и прибыл 20 декабря. Если бы этот порт служил тогда местом сбора для флота Канала, или хотя бы для его сильного отряда, то было бы еще время принять соответствующие меры, так как французы пришли в бухту Бэнтри не раньше 22-го числа, ветер же дул от О, и расстояние равнялось всего двумстам пятидесяти милям.