Египетский манускрипт - Борис Батыршин

Геннадий машинально отметил, что бельгиец, поначалу говоривший почти без акцента, теперь, разволновавшись, начал безбожно коверкать слова.

– Так он тебя че, кинул? – довольно заржал Дрон. – Ну, красава доцент! С вами, гейропейцами, только так и надо!

– Погоди ты, Дрон, – вмешался Олег. – И вообще европейцы пока другие, никаких геев у них нет.

– Нет – значит, будут, – уперся Дрон. – Это в генах сидит. И вообще я читал, что у них там, во всяких элитных школах, это дело всегда уважали. Уважали, ведь так, пра-а-ативный? – И он похабно ухмыльнулся, наклонившись к самому лицу пленника.

– Это в Англии… – начал было Олег, но Геннадий решительно пресек дискуссию:

– Все, заткнулись. А вы, господин Стрейкер, продолжайте, не стесняйтесь. Значит, Евсеин вас обманул. Что же дальше?

– А дальше – вы и сами знаете. – Стрейкер успокоился, к нему вернулась правильная русская речь. – Мне оставалось только ждать, когда у него восстановится память… или когда появится кто-то еще, заинтересованный в этой истории.

– И он… точнее, они – появились, – кивнул Геннадий.

– Да, но мне в голову не могло прийти, что это будут ваши современники! Чертов русский… простите, господин доцент, видимо, оставил какие-то бумаги, которые мне не удалось вовремя разыскать; как иначе объяснить, что эта парочка, отец с сыном, так быстро оказалась в Сирии, – и отправилась туда не иначе как по следам самого Евсеина? Я, конечно, принял меры, надеюсь, им там не дадут скучать…

– Так вы послали кого-то в Сирию перехватить Семенова с сыном? – уточнил Геннадий. – Что ж, разумное решение. Но, с вашего позволения, господин Ван дер Стрейкер, вернемся немного назад. Вы, кажется, упомянули, что оплачивали какие-то изыскания? Изложите вкратце – какие именно?

– Ну вот, а вы говорили – не расколем. – Дрон был доволен. – Хиловат оказался бельгийскоподданный. Пару раз в рыло – и запел как миленький.

Виктор с Дроном и Геннадий сидели на веранде. Дрон мял в руках пачку сигарет и косился на вожака – тот в последнее время запрещал курить в своем присутствии.

– Ты не понимаешь, – покачал головой Геннадий. – Он же – не агент, не разведчик, не из блатных. Международный авантюрист, особый тип… Зачем ему что-то скрывать? Раз уж попался – надо спасать шкуру и не забывать о возможной выгоде. Ты прикинь: его же не просто повинтили, а еще и утащили в будущее. Ни единого шанса – и бежать некуда, и сообщники не помогут… если они у него, конечно, остались.

– Ну, не скажи, – возразил Виктор. – Никонов-то сбежал. И выкарабкался, если помнишь.

– Здесь другое дело. Понимаешь, Вить, лейтенант действовал по наитию: знай он, где находится, – вряд ли бы он куда побежал. А наш гость все понимает. Нет, не побежит он… – Геннадий покачал головой. – В конце концов ему ведь, строго говоря, все равно, с кем дело иметь – лишь бы получить доступ в будущее, верно? Не вышло с доцентом – так, может, с нами получится?

– Да, с этим доцентом вообще загадочная история, – отозвался Виктор. – Я вот так и не понял – зачем Евсеин обратился за помощью к иностранцу? Да еще и к такому? Он же, можно сказать, госслужащий, раз в университете преподавал. Ну и работал бы по линии своих античных древностей – экспедиция там, то-се… А он вместо этого связался с откровенным авантюристом; спасибо хоть в Сирию его с собой не потащил. О чем он вообще думал?

– Бюрократия, друг мой, – назидательно ответил Геннадий. – Российская академическая бюрократия и косность. Поверь, в этом плане за последние сто тридцать лет мало что изменилось. Я не удивлюсь, если Евсеин лет пять ждал разрешения на экспедицию. Да только кто бы ему дал денег на такую сомнительную тему? Наверняка сказали: «Что это вы, батенька, Жюлем Верном и Буссенаром увлеклись? Ну так и идите тогда романы писать…»

– Да не, не тема, – возразил Дрон. – Я так понимаю, что доцент этот с самого начала допер, что в Сирии попрятано. И понял, что если будет официальная экспедиция, – то результаты начальство подгребет. А ему – грамоту дадут, и все, кури бамбук. Я так считаю, он специально с этим европейцем законтачил, потому что сразу решил его кинуть. Потому и в Сирию не взял. Только вот Стрейкер оказался мужиком чисто конкретным и решил дожать… – Дрон вдруг закашлялся.

– Ладно, кури, чего уж… – разрешил Геннадий.

Довольный Дрон зашуршал целлофаном пачки.

– А что, логично, – согласился Виктор. – Я вот только не понимаю, зачем Евсеин на ту встречу явился – ну, когда Стрейкер его кочергой оглушил. Мог бы свалить, Россия большая…

– В точку, – кивнул вожак. – Я так думаю, у Стрейкера был на руках козырь. Может – какие-то бумаги, подписанные доцентом, скажем, долговые расписки. Или еще что-то, что было Евсеину тоже нужно позарез. И этот козырь до сих пор у нашего гостя, если кто не понял. В общем, пришел доцент договариваться, не договорился – и получил железкой по башке.

– Ну да, только Стрейкер перестарался, – кивнул Дрон. – У доцента память отнялась. И хрен бы он чего узнал, если бы пацаны не нарисовались.

– Да, тут нашему другу повезло, – продолжил Виктор. – Если бы не Яша с его поисками – Стрейкер до сих пор сидел бы и ждал. Он ведь мог бы доцента так спрятать, что его в жизни бы не нашли. Увез бы в ту же Швейцарию или в Берлин, в клинику Багинского – там как раз сейчас работает Фрейд. Но нет – оставил в Москве и даже спрятать особо не озаботился.

– Именно, – согласился с соратником Геннадий. – Евсеин хоть и потерял память, но вполне годился на роль приманки. Стрейкер ждал, что на него непременно выйдет тот, кто станет искать информацию о четках и портале. И дождался – Яшу; а там и на Николку вышел. И на портал – тот, что на Гороховской. Просто и красиво.

– Ну ладно, с этим, предположим, ясно, – сказал Виктор. – А нам-то что делать? Сторожить его теперь на этой даче?

– На хрена? – возмутился Дрон. – Мочить. А труп прикопаем – кто его здесь искать станет? Верняк.

Геннадий с жалостью посмотрел на соратника:

– Вот я думаю, тебе там, куда ты катался, мозги отбили или это врожденное? Да для нас этот Стрейкер, можно сказать, находка! Ты у меня с него пыль сдувать будешь…

– На хрена? – не понял Дрон. – Мало нам геморроя – еще и пасти его здесь?

– Пасти его, верно, придется, – подтвердил Геннадий. – Но только не здесь. Отвезем Стрейкера на ту сторону. Вроде как жест доброй воли – мол, мы не желаем ему зла. И намекнем, что при правильном подходе можно договориться.

– Зачем? – недоуменно спросил Виктор. – Да, конечно, Стрейкер – персонаж интересный, со связями. Но ведь его связи – в Европе. А мы, как мне кажется, собираемся работать в России. Или ты передумал?

– Ну, во-первых, – возразил Геннадий, – у этого господина и в России связей хватает. Как иначе он смог бы так ловко обставить всю эту бодягу с Евсеиным? У него и в уголовном мире свои люди – вспомни, и бандюки на него работали, и на Хитровке он скрывался…