Тайны Великой смуты - Александр Широкорад

О смерти Павла нельзя было писать даже эзоповым языком. Запретила же цензура слова «… умолк рев Норда сиповатый…». Современный читатель и не поймет намек, а вот цензоры — народ ушлый. Но тут поэту удалось и царя с кровавыми мальчиками в глазах показать, и «совсем не рассердить богомольной важной дуры, слишком чопорной цензуры». Ради этого стоило так отретушировать царя Бориса Федоровича.

Мы же попытаемся понять, кем был реальный исторический персонаж Борис Федорович Годунов.

Представители значительной части разбогатевших дворянских семейств в России любили приписывать себе родоначальников — знатных иностранцев. И если Романовы-Захарьины к началу XVII века еще не подыскали иноземной родни Андрею Кобыле, то татарское происхождение Годуновых официально было записано в родословной XV–XVII веков.

Мало того, происхождению Годуновых было посвящено историческое произведение «Сказание о Чете». Согласно сказанию, в 1330 г. татарский царевич Чингизид Чет ехал из Орды в Москву к князю Ивану Калите. По пути Чет сделал остановку в одной версте от города Костромы на месте слияния реки Костромы с Волгой. Ночью царевичу привиделась пресвятая богородица с апостолом Филиппом и святым Ипатием Гангрским. Чет был так потрясен увиденным, что решил принять православие и основать на этом месте монастырь. При крещении Чет получил имя Захария,[12]а основанную им обитель назвали Ипатьево-Троицким мужским монастырем.

Сын Захарии-Чета Александр был убит в Костроме почти одновременно с основанием монастыря при невыясненных обстоятельствах. Внук же Чета Дмитрий Александрович Зерно стал ближним боярином московского князя Дмитрия Донского. Внук Дмитрия Зерна Иван Иванович Годун стал основателем рода Годуновых.

В советские времена все древние источники, связанные с религией, были объявлены выдуманными. Естественно, это коснулось и «Сказания о Чете». Некоторые историки, включая Р. Г. Скрынникова, утверждают, что «Сказание…» было в корыстных целях придумано монахами Ипатьевского монастыря. Он называет Дмитрия Александровича Зерно «крупным костромским вотчинником, отец которого Александр был убит в Костроме в начале XIV века».[13]Но, как видим, Скрынников не называет имени отца Александра. Выговорить «Александр Захарьевич» он не может — это противоречит его концепции, а других вариантов у него нет.

В справочнике К. В. Рыжова «Все монархи мира» говорится, что Чета в Орде крестил митрополит Петр. Петр действительно приезжал в Орду в 1313 г. к хану Узбеку, но откуда в книге взялся эпизод с крещением Чета — не ясно.

По моему мнению, отрицать возможность «видения» Чету, то есть вариант «Сказания…», на сто процентов нельзя, поскольку в Средние века различные святые часто снились людям. Но вероятность этого ничтожна. Я же попробую логически реконструировать события. В начале XIV века в Москву приезжает на службу к Ивану Калите татарский царевич Чет — событие довольно ординарное для Московского княжества XIV–XV веков. Чет мог быть крещен в Орде в 1313 г., но, скорей всего, его крестил тот же митрополит Петр в Москве.

Прозвище (имя) Чет не встречалось у татар, но, возможно, во-первых, оно было сильно изменено русскими. А, во-вторых, в книге XVII века «Летописца краткого и родословца» говорится о роде Годуновых: «Род Сабуровых да Годуновых. В лето 6838 (1330) прийде из Орды к великому князю Ивану Даниловичу князь Семен Черт, а во крещении имя ему Захария, а у Захарья сын Александр, а у Александра сын Дмитрий Зерно…»[14]Здесь, правда, возникает вопрос, почему ордынский князь носил христианское имя Семен, но и тут могло быть искажение в произношении ордынских имен. А почему потомки Захария выкинули из его прозвища букву «р», объяснять, думаю, нет необходимости.

Со смертью в 1303 г. бездетного костромского князя Бориса Андреевича Костромское княжество потеряло свою независимость и вошло в состав Владимирского княжества. В 1328 г. московский князь Иван Калита получает из Орды ярлык на великое княжество Владимирское. В этом случае обязательно происходила смена администрации. Видимо, князь Дмитрий Иванович и послал в Кострому царевича Захарию-Чета. Как и положено, Захария отправился к новому месту службы с семейством. Возможно, основание Ипатьевского монастыря было связано с убийством сына Чета Александра. Но, скорей всего, строительство монастыря было начато по указанию из Москвы. Я неоднократно бывал в Ипатьевском монастыре и могу подтвердить, что место для него выбрано весьма удачно. Больше половины периметра стен монастыря окружены водой, сам монастырь стоит на естественном холме и т. д. В XIV веке река Кострома была куда более полноводной, чем теперь. Ипатьевский монастырь контролировал устье реки Костромы, где шло интенсивное судоходство. Эта река была единственной водной артерией, связывающей обильное соляными промыслами Галицкое княжество с Волгой.

Сам Захария Чет похоронен в первой усыпальнице Годуновых в Ипатьевском монастыре.

Можно считать на 99,9 % доказанным, что род Годуновых происходил от татарского царевича Чета. Лучшим доказательством этого служит молчание оппонентов Бориса в 1600–1605 гг. о его происхождении. Какие только фантастические обвинения не предъявляли Годунову, а об этом молчали. А ведь вранье о происхождении рода издавна считалось на Руси большим бесчестьем и даже уголовным преступлением.

Разумеется, что татарским происхождением Годунова ни Шуйский и никто другой попрекать не могли, ведь в XIII–XVI веках Чингизиды считались выше Рюриковичей.

Дети и внуки Дмитрия Зерна служили боярами у Василия I. Праправнук Дмитрия Зерно окольничий Константин Федорович Сверчок-Сабуров в 1505 г. выдает свою дочь Соломонию замуж за Василия III. О Соломонии Сабуровой стоит рассказать поподробнее. И совсем не потому, что прадед Соломонии Федор Сабур и основатель фамилии Годуновых — Иван Годун — были родными братьями. Дело в том, что история Соломонии имеет прямое отношение к истории Смутного времени.

Брак Василия III и Соломонии был бесплодным долгих двадцать лет. Василий болезненно переживал отсутствие наследника. Он горько жаловался приближенным на свою судьбу, и бояре ему дали совет: «Государь князь великий! Неплодную смоковницу посекают и измещут из винограда». Однако Василий III не решился сразу на развод с Соломонией, но твердыми сторонниками развода выступили московский митрополит Даниил и московская служилая знать во главе с Захарьиными-Кошкиными. Все прекрасно понимали, что со смертью Василия III они окажутся в лучшем случае на вторых ролях. Ведь Василию должен был наследовать его брат удельный дмитровский князь Юрий Иванович, который, естественно, поставит на главные должности в Москве людей из своего дмитровского двора.

В конце 1525 г. митрополиту и боярам удалось склонить Василия к разводу. 23 ноября власти начали «розыск о колдовстве» великой княгини Соломонии и выяснили, что великая княгиня с ворожеей Степанидой прыскали волшебной заговорной водой «сорочку, и порты, и чехол, и иное которое платье белое» великого князя, очевидно, чтобы вернуть его любовь. И теперь Василий III имел основания предать жену церковному суду как ведьму. Но вместо этого он 29 ноября приказал увезти ее в девичий Рождественский монастырь на Трубе (на Рву), где ее принудительно подстригли в монахини под именем София. Соломония не могла смириться со своей участью и распустила слух, что она беременна. Тогда Василий III немедленно удалил свою бывшую жену из столицы.