Хантер - Элис Маст

Он неожиданно подошёл ко мне вплотную и очень долго смотрел мне прямо в лицо. Потом резко развернул меня и втолкнул в машину. Отвернулся и снял очки. Дотронулся до переносицы и сказал через плечо Бобу:

– Есть разговор.

Он захлопнул дверь и пошагал прочь. Всё его тело было напряжено. Боб немного замешкался и пошёл за ним. Они отошли на значительное расстояние. Я не могла их слышать. Они стояли ко мне спиной. Я даже не могла понять, о чём они говорят. Я же вообще пребывала в прострации, вернее, наступил момент торможения. Как на это реагировать? Что это значит? И что мне делать?

Сейчас я не в их поле зрения, может быть, сбежать, пока не поздно. Я судорожно огляделась: вокруг лес и дорога. Вариантов, скажем так, не очень много. Забежать в кафе и попросить вызвать полицию? Нет. Глупо. Я сама не хочу попасться копам на глаза. Если уж некий Боб так легко узнал, что у меня поддельные документы, копам тем более не составит труда меня раскусить. Нет. Надо думать. Что же…

Резко хлопнула дверь, на водительском месте сидел Боб. Чёрт, я не успела. Он повернулся и улыбнулся.

– Если тебе негде жить, поживёшь у нас. Моя жена готовит отличную итальянскую пасту. Ты любишь пасту? – он приподнял бровь.

– Не знаю, – я боялась пошевелиться.

Возле нас затормозил до блеска отполированный седан. Боб открыл окно. Незнакомец из седана тоже открыл окно.

– Два дня, Боб. Через два дня встретимся на нашем месте, – незнакомец бросил на меня взгляд и умчался вверх по дороге.

– Я ничего не понимаю. Что происходит? – я начала паниковать.

– Не беспокойся, Энни, – он сделал акцент на Энни, отчего у меня пробежали мурашки. – Всё хорошо!

От его «хорошо», мне хорошо не стало. Это вообще было выше моего понимания. Кто эти люди и что им от меня нужно?

Отъехав от кафе, Боб протянул мне бумажный пакет и бутылку колы. От пакета приятно пахло картошкой и гамбургерами. Живот предательски заурчал, а рот наполнился слюной. Я жадно проглотила порцию фри и два гамбургера, как будто я не ела целую вечность. Желудок блаженно благодарил меня, а я сама погружалась в сон.

– Энни, проснись, мы приехали, – Боб осторожно потряс меня за плечо.

Я протёрла глаза и вышла из машины. Моему взору открылся чудный сад и небольшой двухэтажный дом. Я оглянулась: мы явно на Манхеттене, где-нибудь в Верхнем или Нижнем Вест-Сайде.

– Где мы?

– У меня дома, пойдём, я познакомлю тебя со своей семьёй, – Боб дружелюбно улыбнулся, взял мой рюкзак и прошагал к крыльцу. Мне ничего не оставалось, как пойти за ним. Дверь нам открыла милая и приветливая женщина, она поцеловала Боба в щёку и посмотрела на меня.

– Добрый день. Меня зовут Ребекка Финч. Мне очень приятно, что ты погостишь немного у нас, – она протянула мне руку, излучая улыбку.

– Добрый день, миссис Финч, я Энни, – я улыбнулась и пожала ей руку.

Меня проводили в комнату, как я потом поняла, старшей дочери Боба, Сандры, она мило согласилась мне уступить её на время. Вся эта ситуация показалась мне очень странной. Незнакомые люди так легко принимают у себя дома совершенно чужого человека. Что это? Скрытый мотив или злой умысел? Или это действительно добрые люди, готовые прийти на помощь кому угодно и где угодно? Мне ничего непонятно. Я вообще не могу рационально думать. Верить никому нельзя. Никому. Даже себе.

В комнату вошла Сандра.

– Вот, держи, это чистые вещи, они, конечно, не новые, но я их надевала всего несколько раз. Ещё ночная сорочка, она новая. Щётка и полотенце. Можешь принять ванну и отдохнуть. И спускайся к ужину, – девушка улыбнулась и дотронулась до моей руки. – Чувствуй себя, как дома. Друзья Хантера – наши друзья, – она улыбнулась и ушла, закрыв за собой дверь.

Чей я друг? Тут что, дом сумасшедших? Я не знаю никакого Хантера. Пора сваливать. Я так больше не могу. Я так сама сойду с ума.

Сначала убийство родителей, потом ненормальный латинос, потом Генерал, затем «добрый Боб» с незнакомцем, и теперь эта пришибленная семейка, от которой так и прёт «добродетелью».

Бред, полный бред. Ни одна нормальная семья в жизни не примет грязную незнакомку к себе домой, и при этом с такими почестями. Да и принимая меня за друга некоего господина Хантера. Это ещё кто такой?! Всемогущий граф Дракула?! Надо срочно делать ноги. Тем более мне нужно успеть, на «свои» похороны.

Удрать из дома Финчей не составило никакого труда. Как я и думала, они жили в верхнем Вест-Сайде. На всякий случай я запомнила их адрес. На всякий случай. А то мало ли что, неизвестно, где я окажусь через час, а эти люди, хоть и вызывают подозрение, но явно дружелюбны и не размахивают оружием при каждом шорохе.

Просто самые кошмарные два дня в моей жизни. Хотя и жизнью это теперь не назовёшь. Как поступить, когда не знаешь, как поступить?! Чёрт, за что это мне? Где и в каком месте я нагрешила? Я вообще за свои шестнадцать лет никого не обидела!

Расплатившись с таксистом, я вышла из машины и направилась в сторону кладбища. Узнав у смотрителя, где сегодня проходят похороны, я направилась в указанном направлении. Спрятавшись за памятник, я стала наблюдать за тем, что происходит. Народ уже расходился. Остались лишь единицы. Это были компаньоны отца. Первой моей мыслью было подбежать к ним и рассказать все. Ведь отец накануне предупредил их, наверняка они тоже сейчас думают о том, что это было заказное убийство. Нужно что-то предпринять. Они мне помогут. Отец доверял им. В тот момент, когда я уже была готова выйти из своего укрытия, за спиной я услышала какой-то шум. Обернувшись, я никого не увидела. Только ветер играл листвой. Показалось.

«Полиции нельзя доверять. Никому нельзя доверять».

В очередной раз слова Брайана всплыли в моей памяти. Он прав, всё-таки верить никому нельзя. Даже компаньонам отца. Я их очень плохо знала. Это отец был в них уверен, но не я.

Я осталась в своём укромном месте, ожидая того момента, когда останусь одна.

Солнце нещадно пекло, несмотря на то, что был конец октября. Странная в этом году осень в Нью-Йорке. Утром – солнце, вечером – дождь.

Чтобы как-то скоротать время, я достала из рюкзака свой сотовый. Он был отключён всё это время. Да и включать его было нельзя, сразу начнут приходить смс, и я выдам себя. Пришлось разобрать его и выбросить подальше в сторону. На плеере давно сели батарейки, он полетел в том же направлении, что и сотовый. В рюкзаке была пара чистых маек, и мне жутко захотелось снять с себя грязную одежду. Хотя бы чистая майка, уже хорошо. Минут через двадцать на кладбище не было ни души, и я могла, наконец, подойти к могилам родителей.

И тут буря эмоций захлестнула меня. Держать всё в себе не было смысла, слёзы градом хлынули из глаз. Я не знаю, сколько я так просидела и прорыдала. Я была настолько опустошена, что мне было плевать сколько времени прошло и на то, что творилось вокруг меня. Я потеряла всех дорогих мне людей. У меня никого нет. И как мне жить дальше, я абсолютно не знала. Единственное, чего я хотела, – это отомстить. Отомстить за ту боль, которую мне причинили. За те страдания, которые я испытала. За всё!