Любовь и смерть в Италии эпохи Возрождения - Томас Коэн

новеллистов Возрождения, Джованни-Баттиста не был дряхлым седобородым старцем. Летом 1563 года он только начал вступать в полосу зрелости, пребывая в возрасте двадцати двух – двадцати шести лет7. Для мужчины в ренессансной Италии он женился рано, за четыре года до начала описываемых событий. Нотариальный акт от 19 марта 1559 года описывает, как Джованни-Баттиста и его невеста поклялись в верности и обменялись кольцами. В документе приведено и воззвание, оказавшееся напрасным: «Что Бог сочетал, того человек да не разлучает»8. Что касается Виттории, она была дальней родней своему мужу, дочерью Антонелло Савелли из альбанской ветви. Нам неизвестен ни возраст невесты, ни размер ее приданого, хотя некоторое представление о нем можно получить, зная, что Джованни-Баттиста дал своей сестре Иерониме в приданое щедрую сумму в 12 тысяч скудо (из которых 2 тысячи отводились на свадебный наряд и карманные расходы)9. Сколько бы денег ни принесла в семью Виттория, их оказалось недостаточно, чтобы выплатить обещанную сумму семье жениха Иеронимы, благородным Массими. Хотя Джованни-Баттиста и сдал часть своих земель в Кретоне арендаторам под различные нужды, он в итоге остался в долгу перед своими новыми сородичами. Они получали с него процент обычным путем, пока наконец Джованни-Баттиста не наскреб на уплату просроченного обязательства10.

По меркам замков Кретоне был весьма скромен. Для владетельного синьора Джованни-Баттиста держал немного прислуги: пажа, двух слуг, домоправительницу, бывшую одновременно нянькой, и четырех горничных, одевавших его жену и прислуживавших ей11. Если и были другие, они не упоминаются в дошедших до нас рассказах. Его деревенька тоже была прескверная. К 1563 году она переживала стремительный упадок; в последующие годы Кретоне сжалась до крохотного селеньица, а затем и вовсе почти исчезла12. К концу XIX столетия многие жители, конечно, нарезали себе скромных квартирок и в самом замке. Тем не менее поселение выжило. Кретоне и по сей день сохраняет некую значительность. Там есть площадь на склоне холма с красивым видом; клубы фанатов обеих римских футбольных команд («Рома» и «Лацио». – Прим. пер.), кафе, за столиками которого мужчины режутся в карты. Да и недавно отреставрированный замок еще хорошо держится, красуясь свежей штукатуркой над скопищем неряшливых деревенских домишек в его округе. Насколько я могу судить, о судьбе погибших любовников никто не помнит.

Историю связи Трояно и Виттории сложно реконструировать. К тому времени, как на место преступления приехали следственные чины, влюбленные уже не могли изложить свою версию. Служанки (а многих из них судьи допросили), вероятно, способны были бы многое рассказать, но имели все основания держать рот на замке. Ведь чем большую осведомленность они бы показали, тем меньше сомнений оставалось бы в том, что они обманули доверие своего господина и хозяина, Джованни-Баттисты. Тем не менее намеки, проскальзывавшие в показаниях селян и слуг, не оставляют сомнений, что июльская страсть не была сиюминутным порывом. Влюбленные уже долго миловались у всех на глазах13. Еще на Рождество один селянин, муж Джентилески, сводной сестры Трояно с крестьянской стороны, заметил столь явные приметы любовной игры, что советовал юноше вести себя осмотрительнее.

Марио, муж мой, при мне много раз говорил этому синьору Трояно, особенно на прошлое Рождество, что он замечал некие действия и шуточки, которые тот [Трояно] проделывал с синьорой Витторией, и потом предупреждал его, как бы у него с синьорой не вышло чего дурного. Трояно же разозлился, услышав эти слова, и полагаю, с этого самого дня уже и не заходил к нам более чем два или три раза14.

Толку от этого предупреждения, конечно, было мало. То ли уже к тому моменту, то ли чуть позже влюбленные оказались вместе в постели; Диаманте, одна из юных горничных Виттории, по ее словам, знала об этой любовной связи с Рождества15. Она утверждала, что ей рассказали о ней старшие женщины. В деревне тоже всем было известно о романе16.

Устройство замка

Хотя устраивать интимные свидания всегда непросто, сама архитектура Кретоне словно благоволила влюбленным. Так, комната Виттории занимала торец «пиано нобиле», то есть основного этажа замка, находясь на северо-западе здания. Будучи частью западной пристройки XVI века, она оказалась за стеной старой, мощной круглой башни, которая когда-то укрепляла угол изначального ядра замка17. Ренессансная пристройка, заключившая в себя половину башни, позволила прибавить к пространству пиано нобиле три новых комнаты, из которых спальня хозяйки была самой маленькой. Под комнатой Виттории располагалось два яруса сводчатых кладовых, на первом этаже и в погребе, а над ней – лишь плавный скат крыши. Старинную, более высокую часть замка, венчал небольшой мезонин. Он располагался только по северной стороне и выходил к лестнице башни, а над ним был чердак, равный ему по длине и ширине.

Все эти подробности сыграли свою роль в истории влюбленных. Расположение помещений в замке словно потворствовало их опасным свиданиям. На первый взгляд, сложно было найти более неудачное место для тайных свиданий любовников, чем комната Виттории. В ней была лишь одна дверь, которая открывалась в проходную с двумя кроватями, где спали четыре горничные (damigelle) – две сестры Диаманте и Темперанца, а также Аттилия и Оттавия, а вместе с ними старшая горничная (massara) Силея, пожилая вдова, служившая воспитательницей дочери Виттории18. В передней, где спали служанки, было еще две двери. Одна вела на восток, к главной лестнице и парадному залу в восточном крыле со стенами, украшенными величественными фризами с витыми гирляндами из листьев аканфа, с резными потолочными балками, великолепным камином и изящными ренессансными окнами, из которых открывался головокружительный вид на поля, сады и лесистые склоны Монте-Дженнаро. Именно там обычно спал Трояно.

Вторая дверь в комнате прислуги вела на юг, к спальне супруга в юго-западном торце, где почивал сам Джованни-Баттиста, по крайней мере в дни перед убийством, поскольку его жене тогда, как она говорила, слегка нездоровилось19. Комната хозяина была светлой. Одно окно, на солнечной южной стороне, выходило в небольшой огороженный сад, другое, западное, смотрело на одну из улочек Кретоне. Все эти детали сыграют роль в нашей истории. Служанки, жившие между апартаментами господина и госпожи, неизбежно видели всех входивших в комнату госпожи и выходивших оттуда и, вероятно, были всегда в курсе тех случаев, когда Виттория всходила на супружеское ложе. Так как же Трояно мог незаметно очутиться в спальне Виттории, в ее постели и объятиях?

Любовник переносился к ней по воздуху.