Тот, кто следит за тобой 2 - Наталья Новикова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Даже, если окажется, что мы не родственники? — потрясенно взглянув Эвану в глаза, я замерла от его слов. Что за надежда в его глазах? Нет, этого не может быть! Происходящее мне только снится! Эван не может чувствовать ко мне никаких других чувств, кроме братских.
— Я сейчас поеду назад в общагу, сделаю вид, что не слышала твоих слов. — отшатываясь от него, с недоверием во взгляде ответила я.
— Рина, не беги от меня… — с мольбой взглянув мне в глаза, он протянул свою руку, чтобы коснуться меня, но я дернулась в сторону, не желая его прикосновений.
— Я не хочу сейчас разговаривать, Эван. Просто оставь меня в покое. — и я ушла не оборачиваясь. Впервые я позволила себе так своевольно разговаривать с ним, словно не Эван был властителем моей жизни, а я сама. Мне понравилось это чувство, но сохраню ли его в дальнейшем? Это спорный вопрос. Все-таки, не смотря ни на что, я любила Эвана больше жизни.
Записки Эвана 1
Мое детство было жутким и страшным. Матери было безразлично на меня, она все время делала вид, что я не существую. Вызывающие наряды, алкоголь, сигаретный дым, бесконечная вереница мужиков, лапающих ее во всех местах. Таким был ее мир и в этом мире она иногда обращала на меня внимание, но только затем, чтобы отругать и вышвырнуть на улицу. Она считала, что я путаюсь у нее под ногами и мешаю обслуживать мужчин. В том возрасте я даже не понимал, о чем она говорит.
Так как мать совсем мной не занималась, меня воспитывала улица, ее суровые правила выживания и жестокая шпана. Благодаря им я научился отстаивать себя, защищаться и давать отпор. Мальчишки постарше взяли меня под свое крыло, научив жестокости и выживанию.
Такое воспитание, или его отсутствие, сделало меня нелюдимым, злобным и вечно недовольным мальчишкой. Конечно, во мне были и другие отвратительные качества, которые выходили каждый раз стоило мне разозлиться.
Мужики матери, видя ее пренебрежение ко мне, вели себя грубо и надменно. Такое отношение к маленькому, еще невинному ребенку повлияло на неокрепшее мировоззрение, сделав из меня настоящего мизантропа. С недоверием, исподлобья, я глядел на этот мир и видел его в черных тонах.
Но все изменилось после смерти матери, когда Амит Ливарт смерив меня презрительным взглядом — сказал, что он мой отец и теперь я буду жить в его доме. Как и другие люди, этот человек мне сразу не понравился. Было в нем что-то животное, заставляющее содрогнуться мои внутренности изнутри. Возможно, виноваты его холодные злые глаза или надменный вид. Глядя на него, я сразу почувствовал, что он намного хуже всех тех людей, с кем когда-либо встречался. Ничего хорошего я не ждал от новоиспеченной семьи, даже пообещал себе, что убегу при любом удобном случае.
Тот мужчина привел меня в сказочный замок, подобный я видел только на картинках детской книги. У меня никогда не было книг, хотя признаться, проходя мимо больших витрин книжных магазинов, я с замиранием сердца глядел в их сторону. Меня не манили сладости, игрушки, я испытывал манящий интерес к бумажным очеркам с картинками. Однажды я робко попросил маму купить мне книжку с иллюстрациями, но она так разозлилась, больно ударила меня по затылку и осыпав оскорблениями, велела позабыть о всякой ерунде.
Однажды мне повезло, какой-то ребенок оставил красочную книгу на улице, и я с жадностью стал рассматривать картинки. Тогда я еще не умел читать, но глядя на незатейливые буковки — мне не терпелось обучиться этому умению. Иллюстрации в книге были такими яркими, красивыми, они погружали меня в тот придуманный мир добра, где люди счастливы и свободны. Так книга стала единственным хорошим воспоминанием из жизни того времени.
Хорошее воспоминание было навеяно потрясающего вида замком, в котором я должен буду жить. На фоне грозового неба и косого проливного дождя, он казался устрашающим. Он произвел на меня неизгладимое впечатление.
В доме было не менее впечатляюще. Пока мы с матерью жили в убогой лачуге, этот ублюдок даже не думал о нас, купаясь в роскоши и деньгах. Тогда я так возненавидел его, дом и близких, к которым он так спешил.
Передо мной возникла настоящая дружная семья. Красивая женщина вышла навстречу, сияя улыбкой, она собиралась тепло поприветствовать папашу, но остановилась, увидев меня. Следом за ней бежала девочка с ослепительно-красивыми глазами и такой лучезарной улыбкой, что трудно было отвести свой взгляд. При виде девочки я почувствовал, как сердце ускорило свой темп, никогда прежде не видел никого красивей. В моем мире меня окружали нищие, оборванцы и девочки, которые ходили вечно чумазые, грязные и не расчесанные. Эта малышка была другой, возможно, поэтому она так мне понравилась.
Узнав, что девочку зовут Нарин, я понял, что это имя совсем ей не подходит. Оно ассоциировалось с чем-то грубым и строгим, хотя она была самим воплощением нежности. Нет, она не может быть Нарин, скорее Рина, в моей голове переиначенное имя звучало ласково и нежно, какой должна быть и она. Но девочка меня разочаровала, как и все люди, что всю жизнь меня окружали, она не приняла меня, посчитав недостойным. Я помню, что довел ее до слез своим убийственным взглядом и меня поспешили увести от этой принцессы.
Я долгое время разрабатывал план, как мне сбежать от них, но в один из дней меня ждал сюрприз в виде новоиспеченной сестры. Она принесла мне на большущем подносе еду. Я удивился, как она, такая маленькая, сумела дотащить его? Льдина моего сердца начала топиться от понимания, что она сделала это для меня. Сначала я не шел на контакт, грубил ей, злился и не понимал, зачем она пришла ко мне, если недостойный. Однако девочка не злилась на меня, не пыталась нагрубить или как-то обидеть, она пыталась понять меня и узнать получше. Я был так тронут, что стал откровенничать с ней, хотя такого не позволял себе ни с кем. Она чем-то разозлила меня, и я вновь довел ее до слез. Она так жалобно плакала, что мне захотелось успокоить ее. Это новое для меня чувство, о котором доселе я никогда не знал.
С тех пор мы стали лучшими друзьями. Она была для меня, как яркая звезда, которая светила лишь мне. Я хотел, чтобы это никогда не
