Моя понимать - Константин Костинов

Прошло несколько дней. Приключений было не так уж и много.

В одной из деревушек, оказавшейся на пути каравана, господин Шарль поинтересовался, принимают ли здесь деньги крестьянской армии. Крестьяне хмуро подтвердили, что да, принимают. А потом показали дерево, на котором вешают тех, кто отказывается. Потом, правда, выяснилось, что на этом дереве пока только пообещали повесить, но настроение испортилось.

Два раза попадались навстречу разъезды крестьянской армии. Ну или балаган им попадался, как посмотреть. Бумаги с подписью батьки Жака вполне хватало, чтобы «махновцы» с извинениями отпускали циркачей. Умеет хрюн, несмотря на молодость, заставить с собой считаться… Хотя, конечно, деревьев в округе много…

Один раз напали какие-то совсем уже махновцы, сиречь беспредельщики, не уважающие никого и ничего. В этот раз Димка был на свободе, поэтому одного зрелища белого лохматого чудища, от которого еще и пули отскакивают, хватило бандитам, чтобы осознать неправедность своих поступков и, устыдившись, удалиться. Устыдились они, видимо, очень сильно, потому что догнать их Димка не смог.

Флоранс, немного втянувшаяся в ритм поездки (для типично городской девушки путешествие было тяжелым испытанием), теперь вилась вокруг Димкиной клетки, как лиса вокруг курятника. Продлись поездка еще немного, и девчонка бы точно влезла внутрь и осталась на ночь. Охапка соломы ее уже не пугала.

Но вот наконец и цель путешествия. Промежуточная, потому что они поедут и дальше, но сейчас – цель.

Замок.

Действительно замок, не каменная башня, как на острове, но и не белоснежная игрушка типа французских замков на Земле. Скорее, крепость, мрачная, темно-серая, с высокими стенами из грубого камня.

Караван остановился.

Господин Шарль приказал всем привести себя в порядок. Димку заставил смыть белую краску и одеться, как подобает серьезному человеку. С каких пор он стал серьезным человеком, Димка не понял, но подчинился.

К воротам замка подъехали три фургона, возле которых шли циркачи – господин Шарль, стерший грим старика-алкоголика, Димка в городском костюме и новеньком котелке, фокусник, снявший свой блестящий наряд, Флоранс, хмурая и невыспавшаяся, и все остальные.

В калитке открылось окошко:

– Кто?

– Где? – оглянулся господин Шарль.

– Вы кто такие?

– Прохожие.

– Вот и проходите, куда шли, – посоветовал невидимый стражник.

– Мы шли именно сюда.

– Вас здесь не ждали. – Окошко захлопнулось.

Попыталось захлопнуться. Ему помешала огромная волосатая яггайская лапа:

– Открывать!

Из окошка высунулось дуло ружья. Калибр внушил бы уважение любому, кроме Димки:

– Моя яггай! Твоя моя не мочь убить!

Ружье убралось.

– Яггай? – задумчиво, но не испуганно спросили из-за двери. – Они же вроде бы вымерли? Эй, Жан! – крикнул он кому-то внутри. – Как выглядел твой яггай?

Прокричали неразборчивое.

– Иди сюда и посмотри! Можно подумать, к нам каждый день косяками приходят всякие яггаи!

Прикрывшееся на минуту окошко снова открылось, в нем возник горящий любопытством глаз…

Дверь распахнулась с такой силой, что чуть не снесла Димку.

– Хыгр!!! – Из калитки вылетел старый знакомый, бывший пират, бывший кондитер Жан по прозвищу Старик.

По дороге в столицу Димка познакомился с группой бывших моряков (пиратов, как выяснилось позже), которые собирались открыть в столице какое-то денежное заведение. Какое – не говорили. Как оказалось, открыли они кондитерскую, потому что шоколад в Этой стране был неизвестен. Потом, правда, кондитерскую разгромили во время революции, и многие моряки погибли.

Старик-Жан выжил. Чтоб такой ловкач, да не выжил.

Стариком он, кстати, не был. Так про себя называл его Димка из-за казацких усов, делавших Жана старше на вид.

– Привет, дружище! – Он повис на ошалевшем Димке и бросился обнимать остальных. – Привет, полицейский! Привет, Флоранс! Привет… Я тебя не знаю, но все равно рад видеть! Привет всем! Проходите, проходите быстрей!

Он ухитрился обнять сразу всю семерку бывших циркачей и запихнул их в калитку.

– А ты куда смотришь? – накинулся Старик на молодого эльфа в белом берете и с ружьем уважительного калибра. – Ты что, не видишь, что это мои друзья?

– Да у тебя весь Свет в друзьях, – хмыкнул эльф. – Если всех впускать – замок треснет.

– Этих – впускать!

– Господин Жан, – спокойно осведомился господин Шарль, – не могли бы вы рассказать, кто еще есть в замке из наших общих знакомых?

– Как кто? Александр есть! Вы же знаете этого умника, он все время чего-то придумывает, вот и сейчас, не поверите…

– Господин Жан.

– Ну мастер Арман тоже здесь, он, вы же знаете…

– Отлично. Проведите нас к нему, пожалуйста.

Компания прошла во двор замка. Димка с интересом огляделся.

Внутри замок больше походил на огромный колодец: высокие стены, вымощенный двор… В углу Димка с умилением увидел броневик, на котором они вырвались из столицы. Вроде бы даже не пострадавший… Несколько вооруженных человек в белых беретах, похоже, те самые охранники, которых оставил здесь маршал хрюн. Смотрят на них в целом доброжелательно и с интересом. Но ружья держат наготове.

– Добро пожаловать. – Старик-Жан встал посреди двора с видом хозяина, – в замок Лоинтайн, бывшие владения славного, но, к сожалению, ныне покойного сеньора Антуана де Лоинтайна, где вас встречает его – замка, не владельца – скромный гость Жан Клош…

Дикий вопль разнесся по двору замка. Вспорхнули испуганные птицы. Воцарилась гробовая тишина.

От калитки грохнул испуганный выстрел, в затылок Димки щелкнула пуля. Он даже не заметил.

Наконец-то! Наконец-то! Его интуиция все-таки переварила здешние фамилии и названия!

Счастливый Димка перезнакомился со всеми повторно, тряся за плечи и требуя назвать «твоя имя два, имя твоя семья».

Господин Шарль оказался Шарлем Фламнежем, Флоранс носила милую фамилию Лимье, у Жана, как Димка узнал, была фамилия Клош…

Димка был готов петь и плясать. Вот только сюрпризы на сегодня закончились, и говорить, как Цицерон, он не начал. Пусть даже как Цицерон до начала карьеры.

Димке было плевать. Он был счастлив. Только тот, кто никогда не слышал назойливого «тррррррр» вместо слов, не поймет, насколько это приятно, когда ты слышишь все, что тебе говорят.

Теперь бы все остальные слышали то, что говоришь ты…

Димка расцеловал Жана, госпожу Лимье, троллиху, она же госпожа Буланже… Черные эльфы не зря были боевиками: они сумели увернуться от рехнувшегося яггая. Фокусник Джон ухитрился и тут остаться незамеченным.