Все началось во Флоренции - Кейт Харди

— Да. Каждый год я заводил новый дневник. — Лео улыбнулся. — Его обложка всегда была цвета хорошего тосканского вина.

— И все эти дневники хранятся в вашем офисе?

— Да, они лежат где‑то в коробках, — подтвердил старик.

Мариана обменялась взглядом с Анджело. Если Лео отмечал в дневнике, где и когда он покупал свои картины, и, возможно, добавлял еще какие‑то детали, это действительно помогло бы определить происхождение всех его полотен. Тем более что сейчас старик, возможно, не сможет вспомнить все подробности.

Анджело обратился к деду:

— Мы с Марианой договорились, что поступим так. Сначала она сфотографирует картины и заведет снимки в компьютер. А после вы сядете с ней, и она будет задавать тебе вопросы, а ты расскажешь ей все, что помнишь. При необходимости я буду вашим переводчиком.

Лео похлопал его по руке.

— Неплохо придумано.

— А затем мы отправим твои документы в Лондон.

— Нет, — внезапно уперся Лео. — Мои документы останутся во Флоренции.

— Дедушка, Мариана учится в Лондоне. Она не может оставаться тут столько времени, сколько понадобится, чтобы разобрать все бумаги, — мягко сказал Анджело. — Документы будут в моем доме. Это почти то же самое, что в твоем.

— Нет, — повторил Лео.

Анджело посмотрел на Мариану. Выражение его лица словно говорило: «Лучше пока не наседать. Позже я с ним поговорю».

— Я также смогу использовать онлайн‑каталоги продаж, описи произведений искусства, находящихся в частных руках, дневники и завещания, в которых упоминаются картины, и каталоги‑резоне, — перечислила Мариана, загибая пальцы.

— Никогда не слышал о каталоге‑резоне, — удивился Анджело.

— Это научное исследование, включающее все известные произведения определенного художника, — пояснила Мариана. — В нем могут быть перечислены эскизы к картинам, или, наоборот, у Лео могут оказаться наброски для картин, находящихся в другой коллекции. Иногда в таком каталоге есть фотографии. Они могут показать, была ли картина восстановлена, изменена или вырезана из рамы. — Мариана посмотрела на Лео. — Вы сфотографировали «Девушку у окна» до того, как она была отреставрирована?

— Да. И еще я снял картину сразу после того, как ее нашел. Фото должны лежать где‑то в коробках.

— Они цветные? — с надеждой спросила Мариана.

Лео улыбнулся.

— Мне всегда нравилось снимать, поэтому некоторые будут в цвете. Может быть, даже отыщется и кинопленка, на которой заснята моя Фредерика.

— Это моя бабушка, — пояснил Анджело.

— Она тоже любила искусство?

— Она была моей натурщицей в художественной школе, — сказал Лео. — Отец не одобрял наших отношений. Он хотел, чтобы я женился на дочери банкира. Наверное, чтобы компенсировать тот факт, что сам я никогда не стану финансистом. Но мы с Фредерикой все равно поженились. Мой отец еще некоторое время злился на меня, но потом родилась Лукреция. Она повсюду ходила за ним как хвостик. И именно отец обнаружил, что его внучка хорошо поет, — она тогда была еще совсем маленькой. Отец нанял ей лучшего педагога по вокалу во всей Флоренции, и каждый раз, когда Лукреция выступала на сцене, он сидел в середине первого ряда — до своего самого последнего дня.

— Я никогда не слышал эту историю, дедушка, — удивился Анджело.

— Мы были так счастливы — Фредерика и я, — улыбнулся старик. — Анджело, я желаю тебе и Сте…

— Давай закажем кофе, — перебил его внук.

Мариане осталось только гадать, что собирался сказать Лео. Было ли это началом чьего‑то имени? Анджело не упомянул, что у него есть девушка. Его крепко сжатые губы словно предупреждали: «Лучше не спрашивать!» — и Мариана подумала, что за этим стоит болезненная для него история. Не желая усугублять эту боль слишком личными и неуместными вопросами, она снова вернулась к теме искусства.

— Есть еще один нюанс. Если между тысяча девятьсот тридцать третьим и тысяча девятьсот сорок пятым годами нет сведений о том, в чьей собст венности находилось произведение, или в списке его предыдущих владельцев есть имя, помеченное красным флажком, возможно, произведение искусства должно быть возвращено его законному собственнику.

Судя по выражению лица Лео, он понял, на что она намекает.

— Я купил «Девушку у окна» в Англии, в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году. А до того дня картина долгие годы пролежала на чердаке. Именно поэтому ее подпортили мыши.

После обеда Мариана поднялась в свой номер, чтобы взять аппаратуру для съемки. Вернувшись в палаццо, она быстро щелкнула каждую картину, завела снимки в свой ноутбук и села с Лео и Анджело за обеденный стол.

— По ходу разговора я буду делать заметки в компьютере, чтобы ничего не пропустить и не забыть, — сказала она.

Старик похлопал ее по руке.

— В моем возрасте, дорогое дитя, многое забывается. Я едва могу вспомнить, что у нас сегодня было на обед. Но прошлое я помню более ясно.

— Хорошо, — улыбнулась ему Мариана. — Если устанете, дайте знать, и мы остановимся, чтобы вы могли отдохнуть.

Мариана просматривала каждую картину и расспрашивала о ней Лео. Было заметно, что она, как ведущая телепрограммы, успела пообщаться со многими людьми и умела заставить собеседника расслабиться и разговориться, чтобы получить от него требуемую информацию.

Хотя Анджело был занят переводом разговора, он засмотрелся на Мариану. Склонив голову она слушала его деда, а лучи солнца играли в ее золотистых волосах цвета спелой пшеницы. Ее нижняя губа была такой же полной и чувственной, как у героинь нескольких картин из коллекции Лео. Когда Мариана улыбалась, вся комната словно освещалась.

Анджело заставил себя встряхнуться и прислушаться к беседе. Он должен помогать деду, а не пестовать свое неуместное влечение к Мариане Теккерей! Между ними невозможны серьезные отношения, а заводить с этой женщиной краткий роман казалось Анджело несправедливым.

После обеда он вызвался проводить ее обратно в отель.

— Я знаю, что вы вполне способны добраться туда самостоятельно, но у моего дедушки старомодные взгляды, и он будет недоволен, если я отпущу вас одну.

Мариане показалось, что Анджело хочет поговорить с ней наедине, чтобы Лео их не слышал.

Ее подозрения подтвердились, когда Анджело сказал:

— Спасибо за терпение к дедушке. Он немного небрежен со своими бумагами.

— Мне очень нравится Лео, — ответила Мариана. — Но у нас возникнет огромная проблема, если он не позволит вам забрать документы в Лондон.

— Я поговорю с ним. Но вопрос в том, как нам перевезти весь архив в Англию. Курьерская служба не возьмется за доставку без точной описи содержимого, а перевозить эти документы на самолете в качестве ручной клади по одному месту зараз займет слишком много времени.